Бриллиант - Сара Фокс

— Вы снова мучаете мою дочь, мистер Моррисон? — шутливо поддразнила мама, входя в комнату с полным кувшином пунша и несколькими бокалами.

— Как я могу! — захихикал он, сразу вскакивая. — Вы не должны прислуживать мне, Ада Уиллоуби. — И взяв поднос, старик поставил его на стол, где теперь во всем своем великолепии стояла Парвати. — Не каждый день увидишь подобное, не так ли? — заявил он, наигранно кланяясь блестящей богине. — Я только вчера поинтересовался, откуда она родом. Возможно, мы должны поместить ее на окне в этом году и украсить вместо дерева, хотя это могло бы вызвать некоторый переполох в окрестности!

Мама, чтобы не раздражаться, загадочно улыбнулась и взяла бокал из масляных мозолистых пальцев мистера Моррисона.

— Да она необычна, но очень красива, разве вам так не кажется?

Затем раздался звонок в дверь, прервавший поток ее слов, и я заметила, как суставы ее пальцев сжались и побелели.

— Я открою! — вызвалась я. Уже пробежав пол зала, я даже не успела подумать о Грэгори Тилсбери. Ведь там, с другой стороны двери, как я и надеялась, стоял Чарльз Эллисон. Он стряхивал снег со своих ботинок на коврик, в обеих руках держа по бутылке вина. Я пригласила его в дом, мои глаза на какое-то мгновение остановились на омеле.

— С Рождеством, мисс Уиллоуби! — он с улыбкой снял свою шляпу. — Я не ожидал, что сама леди откроет дверь.

— Нэнси занята на кухне, к тому же я в состоянии сделать это сама. Хозяйки этого дома совсем не так беспомощны, как можно подумать! — Я была взволнована, хотя все еще переживала из-за событий, произошедших во время нашей последней встречи.

Чарльз продолжал:

— Я не хотел быть таким невежливым. Пожалуйста, простите меня. Возможно, мы должны начать снова. Могу я спросить, как вы себя чувствуете в этот прекрасный рождественский день, мисс Уиллоуби?

— Очень хорошо, спасибо, мистер Эллисон, — я сделала легкий и быстрый реверанс. — Хотя, — вешая его шляпу и пальто на вешалку и оглянувшись через плечо, чтобы убедиться, что нас никто не слышит, я запнулась. — Мне не хотелось бы вспоминать о том, как закончилась наша последняя встреча, но я часто задавалась вопросом… то существо, которое все мы видели, его когда-нибудь ловили?

Он заколебался, внезапно став серьезным, прежде чем ответить, но в прихожей, почти танцуя, появился мистер Моррисон. Для такого крупного джентльмена он оказался удивительно пластичным.

— О… наш новый гость! И, как я вижу, с подарками! Вы, должно быть, брат Нэнси.

— Так и есть! — ответил Чарльз. — Хотя должен признаться, что это вино — рождественский подарок королевы, из ее собственных подвалов. Но мне бы не хотелось пить его одному.

— Изумительно! Мое горло совершенно пересохло, и уже отделилась слюна, — сказал старик, относя бутылки в столовую.

Под тяжестью большой жареной индейки, вместе с гусем, фазанами, перепелами, устрицами, колбасами и овощами всех видов, кажется, почти слышался жалобный стон стола. Здесь были сыры, орехи, фрукты, бланманже, желе из шампанского, и тарелки с глазированными сахаром пирогами с начинкой, разложенными горкой и украшенными ветками остролиста и ягодами. Мы все шестеро уселись отобедать в полной танцующих теней, нагретой свечами и огнем камина комнате. Голоса смешивались со смехом, столовые приборы и бокалы звенели. Нэнси нежно смотрела на Чарльза. На первый взгляд казалось, что они совсем непохожи, хотя у обоих были глубокие карие глаза. Но движения и манеры Чарльза были легки и очаровательны, а ее неповоротливы и скованы. Правда сегодня, надев новое светло-голубое с прекрасным кружевным воротником платье, вместо привычного накрахмаленного чепца и передника, Нэнси выглядела очень привлекательно. Ее волосы, свободно завязанные сзади лентой, спадали ей на плечи и блестели на свету. И если бы сейчас какой-нибудь незнакомец вошел в эту комнату, вряд ли бы он смог догадаться, кто из нас служанка.

Общительный мистер Моррисон, всегда быстро сходившийся с людьми, ухаживал за Нэнси, которая хихикала сегодня даже тогда, когда он просто поправлял волосы. Возможно, причиной этому было хорошее вино Чарльза, от которого на наших губах заиграла улыбка.

— Сколько карточек и подарков вы получили этим утром, Нэнси? — подмигнул он. — Я осмелюсь предположить, что с обратной стороны кухонной двери выстраивается значительное количество поклонников… во всяком случае, так донесли мои шпионы!

— Это потому, что я думала, будто Чарльз один из них, — объяснила кухарка, краснея. — Возможно, я не выгнала бы его так быстро, если бы знала, что он брат Нэнси. Но мы не совершим снова подобной ошибки…

— Могу уверить вас, что я совершенно не обиделся, — улыбнулся Чарльз. — Но вы абсолютно правы, мистер Моррисон. Не один лакей из замка бродит вокруг, мечтая заполучить мою сестру.

— Это так, Нэнси? Тогда я снова лишний? Ах, вот так всегда! — простонал старик в притворном отчаянии.

— Нисколько! — возразила она резко. — Меня не интересует ни один из тех ничего не стоящих дураков!

— Возможно, у вас есть кто-то другой на примете. Вы должны сказать нам… — продолжил уговаривать мистер Моррисон.

Девушка напряглась и покраснела, став слишком серьезной:

— Ну хорошо, есть кое-кто, ради кого я сняла бы свой чепец… но боюсь, мне не на что надеяться.

Она уставилась в свою тарелку и выглядела смущенной от того, что ее вынудили говорить слишком откровенно. Чарльз в это время с беспокойством наблюдал за сестрой.

— Ну, если он не бегает за вами, осмелюсь сказать, что нечего о нем и думать, — отрезала кухарка. И ее муж, проявив на этот раз некоторый такт, сменил предмет разговора, рассказывая последние городские сплетни и вспоминая несколько шуток. Над его особенно скабрезными рассказами громко смеялась даже мама.

Поскольку кухарка была очень впечатлена королевской службой Чарльза, он удостоился чести разрезать и подать мясо.

— Я не знаю, когда в последний раз меня обслуживали с такой любезностью, — сказала она и расплылась в широкой улыбке.

— Ах, но я вижу, что вы столь же учтивы, как повар, работающий в замке, — польстил очаровательный Чарльз в ответ.

— Она, сэр, без сомнения, лучшая. Подождите, как только вы попробуете ее блюда, вы немедленно согласитесь… мой живот подтверждает это каждым своим дюймом! — мистер Моррисон погладил свой жилет, напоминавший барабан. — И хотя сегодня здесь нет ее яблочного пирога, вы должны также попробовать и его… Я главный поклонник яблочного пирога миссис Моррисон! Но сегодня никто не попадет в свою комнату без ее сливового пудинга.