Космический маразм - Сергей Бушов

хотел добиться совсем другого эффекта… А ну-ка, скажи ещё что-нибудь про меня.

– У тебя рука тяжёлая, – сказал Кентел, отвернувшись.

Конотоп вдруг почувствовал, как его правая кисть немеет, а, бросив на неё взгляд, заметил, как кожа до локтя покрывается матовым металлическим блеском. Его повело в сторону – рука заметно перевешивала.

– О Боже! – Конотоп забеспокоился. – Что делать? Да нет, не верю! Это же невозможно. Обычная у меня рука!

К руке вдруг вернулась гибкость, блеск исчез, и Конотоп вздохнул облегчённо. Он подошёл к М-камере, снова начав колдовать с пультом, при этом говоря сам с собой:

– Это сюда… А это сюда… Назовём это автомаразматизмом… Интересный какой эффект, в самом деле…

Внезапно дверь раскрылась, и в комнату ворвался взлохмаченный худой старик в белом костюме и с седой бородой.

– Добрый день, – сказал он быстро, окидывая помещение слегка насмешливым взглядом. – Замечательно, что вы здесь. Чем занимаетесь?

– Как и всегда – маразмом, – мрачно сказал Конотоп, обернувшись. – Здравствуй, Вам Кого.

– Между прочим, я уже давно хотел поинтересоваться, – вспомнил Вам Кого, – почему ты назвал это явление маразмом? Более подходящего слова не нашлось?

– Маразм, – поучительным тоном произнёс Конотоп, – это состояние, к которому стремится мозг разумного существа в своём пределе. Информационное поле в пределе стремится к максимуму энтропии. То есть мой маразм и тот, который обычно называется маразмом – вещи довольно близкие.

Вам Кого сел в свободное кресло, стоящее напротив Конотопа.

– Хм… Ну, да ладно. Я, собственно, зачем пришёл… На завтра у меня назначена встреча с Председателем Конгресса. Формально повод пустяковый – он встречается со всеми лидерами фракций, чтобы обсудить их позиции перед выборами. Но, боюсь, Так Его начнёт задавать вопросы и по поводу твоей работы.

– С ней всё в порядке.

– Да, я не сомневаюсь. Просто хотелось бы его заинтересовать, чтобы у него не возникло желания прикрыть нашу лавочку… У тебя есть какие-то заметные результаты?

Конотоп усмехнулся.

– Что ты называешь заметными результатами? Разработана теория маразматических пространств. Изучены основные свойства маразма. Создана действующая модель. Есть установка для создания маразматического пространства. Тебе мало?

– Это всё прекрасно, Конотоп, но мне хотелось бы увидеть практическое применение.

– Ну, не знаю, Вам Кого… Я не очень силен в… политическом маркетинге, но подумай сам – ведь это концепция, которая, по сути, проясняет устройство мира.

– Каким же образом?

Конотоп подскочил на месте.

– Вот те на! Ты разговариваешь со мной в сотый раз, предоставляешь мне помещение, спонсируешь проект, и, как выясняется, ни черта в нём не понимаешь?! Ты что, не понимаешь, что мы с тобой тоже в некотором роде живём в маразматическом пространстве?

– Хм… Признаться, нет.

– М-да… Ну ладно. Придётся мне всё объяснять с самого начала, – Конотоп встал, заложив руки за спину, и принялся ходить по сложной траектории между креслом и стеной. – Как ты, должно быть, знаешь, все окружающие нас вещества состоят из микроскопических частиц.

– Ага, – Вам Кого зевнул. – Клетки там, бактерии…

Конотоп поперхнулся.

– Ну, не совсем. В этом стекле, к примеру, нет никаких клеток. Оно представляет собой аморфное твёрдое тело, состоящее из беспорядочно расположенных молекул, те, в свою очередь, из атомов, и так далее. Науке известно на данный момент порядка трёхсот различных частиц – к примеру, электроны, мюоны, бозоны и нейтрино. И количество открытых частиц постоянно растёт, хотя их существование ничего, по сути, не объясняет. Достаточно распространена точка зрения, что все частицы представляют собой всего лишь волновые функции или, что в некотором смысле то же самое, суперпозицию нескольких базовых полей. Соответственно, управляя этими полями, можно полностью контролировать частицы и материю в целом. Логика взаимодействий во многом определяется одним из этих полей, которое я называю информационным. Пока понятно?

– Да, – кивнул Вам Кого. – А что такое суперпозиция? То есть, в каком же смысле «супер»?

– Гротеск и порнография! – возопил Кентел и хлопнул в ладоши, продолжая пялиться в свой монитор.

Конотоп почесал голову.

– Важно здесь то, что поля взаимодействуют друг с другом, порождая частицы. Условно говоря, одно из полей придаёт частицам массу, другое энергию, третье смысл, и так далее. Законы взаимодействия основываются на прошлом состоянии поля и некоторых параметрах системы. Понимаешь?

– Ну, это я изучал в школе. Седьмой закон термодинамики, сумма углов параболы и всё в этом роде…

– И коты полумёртвые, – подтвердил Кентел, не оборачиваясь. Хотя Конотоп и так мог вообразить себе выражение его лица.

– Короче говоря, – продолжил Конотоп, – материя есть порождение некоторых полей, которые являются, по сути, абстракцией, то есть воплощением идеи, а сама идея и заключается в материи. То есть материя порождается сама собой, являясь собственным сознанием. Идеальное состояние, в котором находится такая система, я называю маразмом.

– Кхе, – сказал Вам Кого. – Это всё я понял, умом не обделён. Но почему ты говоришь, что мы все в маразме?

Конотоп тяжко вздохнул, извлёк из-под клавиатуры лист бумаги и повесил его на стену поверх фотографии причудливой секиры. Потом взял карандаш и стал чертить на листе кружки, линии и стрелочки.

– Вот. Это некоторый предмет. К примеру, камень, дерево или ты, Вам Кого, собственной персоной. Это окружающий мир. Это информационное поле. Оно пронизывает весь мир и осуществляет связи между объектами и субъектами. Сигналы распространяются по нему мгновенно, так что само понятие сигнала становится довольно расплывчатым… Есть некий образ мира, который создаётся в твоей голове путём восприятия его через глаза, уши, ноздри и… ну, через всякие части тела. Это понятно?

– Да, разумеется.

– Существует несколько слоёв твоего сознания, в которые откладывается информация о мире. Один из глубоких слоёв – условно назовём его подсознанием – соединён с информационным полем и взаимодействует с ним, таким образом изменяя окружающие тебя объекты и субъекты.

– Изменяя? – переспросил Вам Кого.

– Информационное поле и сам мир тесно связаны. По сути, это одно и то же с разных точек зрения. Ну, как предмет и идея этого предмета. Понимаешь?

– Приблизительно.

– Поэтому твоё подсознание отображается на реальность. То есть в следующее мгновение мир становится другим под влиянием твоего подсознания. Ты его снова видишь, он снова в тебе раскладывается по полочкам, и так далее. То же происходит и в камне, и в дереве, только без помощи глаз и ушей. Понял?

– Нет, – покачал головой Вам Кого. – Вот теперь – решительно ничего не понял. Ты что, хочешь сказать, что мир субъективен?

– Нет, я не это хочу сказать. Это совершенно не важно, субъективен мир или нет. Важно, что мир зависит от субъекта, а субъект от мира, и законы этого взаимодействия определяются