Вне рамок приличия: Друг моего сына (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas"

— Завтра уикенд, не забывай.

— Д-да, — кивнула, вымученно, проклиная своё согласие.

АД!

Зачем я согласилась на адские выходные?

И дело уже не в навязчивом Громове старшем! А скорее в невыносимом Руслане!

Если он будет себя так же вести и дальше, мы с ним поубиваем друг друга!

Мысль крепла с каждым часом… пока не усилилась до критического — я уже была готова солгать, чтобы отказаться от свидания. Но я мужественно перетерпела волну паники, успокоила себя, мол, не одна буду. Герман. Родители Марины… Жека…

О, чёрт!

За сына-то я забыла… Так завозилась, что и не предупредила его о планах на выходные.

— Жек, я забыла, — уже рано с утра толкнула Жеку на постели.

— Чё? — сонно зевнул сын, нехотя поворачивая ко мне заспанную моську.

— Нас в гости ждут. За городом… Шашлыки, светские беседы… — непринуждённо тараторила, проклиная свою забывчивость и трусливость.

— Шутишь? У меня треня, да и чё там делать? — подтвердил мои мысли Жека.

— Так вроде у вас сегодня выходной! И завтра… Громов сказал.

— Да? — зевнул опять сын. — Хм, может я что-то пропустил, — уволился лицом в подушку. — Всё равно, на фига я там? Буду только мешаться…

— На самом деле, взять тебя, была инициатива Громова.

— С чего вдруг? — секундой погодя проворчал Жека.

— Ты мой сын, он хочет найти с тобой общий язык…

— С чего вдруг? — вторил бараном Жека, но ко мне повернулся. — Ты же не собираешься с ним встречаться… Или собираешь? — сам спросил, сам домыслил.

Я замялась:

— Это всего лишь выходной. И поездка за город… Почему бы не съездить? — прикинулась дурочкой и плечиком повела.

Теперь Жека замолчал… с ворчанием, сопением… но не отказался, что удивительно.



Глава 15

ЛИЗА

— Так ты собираешься с ним встречаться или нет? — озадачил сын, когда уже ехали за город. Я за рулём, Жека рядом.

— Я решила прислушаться к твоему совету, — издали зашла. — Не говорю, что что-то будет, но мы общаемся. Герман очень умный, интересный человек. Мне с ним приятно, — словно оправдывалась и от того горше становилось. Будто занималась самообманом. — Жек, если ты всё-таки против, я…

— Нет, мам, это твоя жизнь.

— Что-то у тебя тональность поменялась, — косилась на сына. — Жек, случилось что-то? — проскользнула догадка.

Сын отвернулся к окну, укрепив моё подозрение. Но он такой… как я. Может улыбаться, когда рыдать хотелось. Отмалчивается, когда бы выговориться нужно. И ни слова не вытянуть, если сам не пожелает заговорить… Хоть клешнями тяни, хоть раскалёнными щипцами.

— Жек, я твоя мама, мне важно, что с тобой.

— Всё нормально.

— Это не так, поэтому знай, когда захочется, я выслушаю, и всегда… — выдержала паузу, — всегда тебя пойму.

— Знаю, — буркнул Жека, но прозвучало не обнадёживающе.

— Надеюсь, ты с Русей не поссорился? — ну так… на всякий уточнила. Жека невнятно мотнул головой:

— Не ссорились, но он… чёт странно стал себя вести последнее время, — всё же брякнул сын.

Против воли заинтересовалась:

— Может, ему нездоровиться после травмы?

— ХЗ, что с ним, — опять насупился Жека.

Дольше ехали, обмениваясь редкими фразами. Ничего личного и важного.

На место прибыли ближе к полудню.

Загородный дом был очередным шикарным особняком в уютном месте, посреди леса близ дивного озера.

Нас радушно встретил Герман, и впервые я его увидела не в деловом костюме, а в спортивном. Строгом, но загородном — Громов сразу показался ближе, привычней, уютней.

Потом он нас с Жекой познакомил с родителями Марины.

Они тоже были милыми и общительными людьми. Без замашек богачей, снобизма и высокомерия.

— А чёт Руси нет, — огляделся Жека. И я его понимала, с момента приезда всё время дёргалась в ожидании.

— Они с Мариной запаздывают, — Герман улыбнулся, вновь увлекая нас с Жекой экскурсией по дому. Подробно рассказывал, что и как: почему такой дизайн, почему комнаты разные, сколько было вложено, чего хотел и что получил. И всё это в лёгкой, непринуждённой манере и с тонким юмором.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Да, я бы была лгуньей, скажи, что домище не произвёл на меня впечатления. Здоровенный, красивенный… с внутренним и внешним бассейном, игровой комнатой для молодёжи, небольшим кинотеатром, тренажёрным залом… обзорной комнатой на пике дома… Нечто запредельно сумасшедшее, но, однозначно, интересное.

— Огромный дом. Как вы его держите в чистоте, ведь почти всегда в городе?

— Здесь живут две семьи. И работают, и следят за домом.

— А где они сейчас?

— На время моего приезда, перебираются в гостевой дом, — Громов махнул на домик скромнее, прилепленный к торцу основного.

— Понятно, — покивала, но без корысти прикинув, насколько богат Герман, если мог себе такое позволить.

— Озеро, лес, река, — уже на улице широким жестом обозначил местоположение Громов. — И конечно летняя кухня, несколько построек под хоз. нужды… — кивнул на открытую беседку.

Рядом уже дымили барбекю и мангал. Но к удивлению посторонних в нашей тусовке и правда не было. Неужели богатеи собирались сами готовить?

Как бы дико не звучало, но да!

И Жека, и я, и родители Марины — мы все приняли участие в приготовлении.

Пока я вертелась на летней кухне, помогая с нарезкой и нейтрально болтая с Ниной, мамой Марины, близ дома раздались приветственные крики.

В резные стенки беседки увидела сияющего от счастья Жеку и улыбающегося Русю, обнимающего одной рукой Марину.

— О, молодёжь, — и Нина заметила ребят.

— Да, такие… милые и красивые, — улыбнулась я, отчего себя ненавидя. За то, что они и, правда, смотрелись отлично — Рус и Марина. А мне от этого больно… Или за то, я ни в чём неповинную девушку с чего-то невзлюбила.

Не имела на это права и всё же…

Как последняя идиоткаревнивица стала высматривать в ней недостатки: бледная, худая…

Парни, словно дикари, приветствовали друг друга широкими объятиями и какими-то потолкушками, кто кого переборет.

А Марина чуть в стороне смеялась, чтобы лоси не зацепили своими дикими игрищами. Только парни разошлись, Жека к ней шагнул, обняться, а Громов старший сына в сторону отвёл, придержав за плечо.

Понятно, выговаривал…

Руся Жеке и Марине коротким махом головы, дал понять, не ждите.

— Ну всё, — шепнула мне заговорщически Нина, — теперь будет весело. Молодые — нечета старичкам, — дружески хмыкнула, намекая на мужа и Германа, и поспешила навстречу дочери.

Я тихушничала до последнего. Взялась заниматься мясом, нанизывать его на шампура. Специально, чтобы не быть в общей толпе… Мне лучше на кухоньке летней. Под навесом. Подальше от глаз… Руслана и других.

И пока Громов с Николасом, отцом Марины, занимались жаркой, я с большей радостью готовила шампура. Нина сервировала стол, а молодежь в сторонке… толкалась и заразительно смеялась.

— А где можно ополоснуть руки? — уточнила я, удерживая ладони, как хирург перед операцией.

— Рус, — окликнул Герман сына, и только Руслан среагировал, Громов добавил: — покажи Лизе, где руки помыть.

Он был непреклонен: покидать место возле мангала не собирался. По его словам — готовка мяса на живом огне — чисто мужское дело. И как хозяин собственноручно за этим следил…

— Так вон дом, — невнятно кивнул Руслан, на меня даже не посмотрев.

— Ру-у-ус, — протянул с металлом в голосе Громов.

— Мне не сложно, я сама, — попыталась смягчить момент.

— Лиз, ну что ты опять врубаешь независимость?! — усмехнулся Громов. — Позволь за тобой поухаживать. Рус, — кивнул красноречиво сыну. — Проводи, — непререкаемым тоном со стальными нотками. Даже мне показалось, что это не просьба. Молчаливо повоевав с отцом, Руслан всё же примирительно кивнул:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})