Разрушая твои границы - Ольга Тимофеева

фраза кольнула меня, но Марина так сделана в силу своего длинного языка, а не, чтобы сделать мне больно. Она не могла ничего знать про меня. Я взял свои вещи и прошёл за ней. Она лежала на кровати, укутавшись в плед.

— Так, больная, что беспокоит? — подыграл я ей.

— Мне всё болит и озноб, доктор, — улыбка появилась на ее бледных щеках.

— Давай измерим температуру, — подал девушке термометр, который она убрала под одежду. — Когда ты успела простыть? Я же пару часов назад высадил тебя и с тобой всё было нормально.

— Я разбирала вещи, потом заболела голова, потом как-то всё сразу. Я, наверное, ночью простудилась, так замёрзла.

Не знаю почему и откуда во мне проснулся, тот дерзкий парень, которого я давно спрятал в ракушку серьёзности и сдержанности.

— Похоже, плохо тебя отогревал… — с лёгкой улыбкой сказал я.

Она явно не была готова услышать такой ответ, потому что её брови поползи вверх, отчего на лбу даже появилась продольная морщинка, а глаза округлились.

— О, я не знала, что ты умеешь шутить, ты всё время такой серьёзный, — округлив губы, ответила Марина.

— Тссс… — наклоняясь к ней, приложил указательный палец к своим губам. — Никому этого не говори, — она расплылась в улыбке, подняла вверх глаза, что-то придумывая.

— Пожалуй, я могу тебя этим шантажировать. Для начала…

— Достань градусник, — перебил я её. Она вытянула термометр и, не смотря, передала мне, — ну что, больной, 38 и 2.

— Ого.

— Давай я тебя послушаю, потом решим, чем тебя лечить.

— Подожди, ты же не врач, — отрицательно махала она головой, а я не мог да и не хотел ей сейчас что-то рассказывать, и, задумавшись, смотрел прямо в глаза. — Что? Врач? Как? — округлила она глаза ещё больше.

— Марин… — качнул головой, — давай не сегодня. И никому не обязательно об этом знать, — крепко сдавил термометр пальцами.

— Хорошо, а ты точно знаешь, что делать, или это предлог увидеть меня без одежды? — Вытянула она губы вперёд, ожидая моего ответа, и сбросила байку, под которой была только тонкая футболка.

— Я точно знаю, что я не могу слушать тебя через майку, — понимая, что ей придётся раздеться передо мной, сказал я.

— У меня там ничего нет, — указала она на майку.

— Не беспокойся об этом, я видел тебя в лифчике и даже трогал, — уверенно сказал я.

— Да ты сегодня в ударе, я тебя не узнаю, — слегка приоткрыла она рот и дотронулась до моего лба своей горячей ладошкой.

— Ты сам-то себя хорошо чувствуешь? — сморщила она брови.

— Нормально, раздевайся уже, больно не будет, — чтобы разрядить обстановку улыбнулся я.

— Надеюсь, — и стянула с себя майку.

Как только я вставил оливы фонендоскопа в уши, как будто вернулся в прошлое. Прошло семь лет, но все действия были доведены до автоматизма. Передо мной сейчас была не сексуальная девушка, а пациент. Я аккуратно дотронулся головкой фонендоскопа до кожи и она сразу покрылась маленькими пупырышками. Сосредоточенность на прослушивании дыхания должна быть полная, сантиметр за сантиметром я проходил по грудной клетке. Слышал её участившееся сердцебиение, хоть внешне она оставалась спокойной и равнодушной.

— Повернись спиной, — она молча развернулась ко мне спиной, я так же медленно шаг за шагом обошёл и прослушал спину. — Можешь одеваться. — Не поворачиваясь ко мне, она натянула футболку с байкой и развернулась.

— Ну что? — затаив дыхание, спросила девушка.

— Всё супер, — сказал я, бросив взгляд, на её грудь.

— Я про мои лёгкие… — сжала кулаки она, похоже, она уловила мой взгляд.

— Я тоже про твои лёгкие, — кивая, сказал я, — но, если тебя интересует моё мнение по поводу всего остального? — опять упустил взгляд на грудь. — Там тоже всё супер, — пошутил я.

— Нахал, — замахнувшись, кинула в меня подушкой. Я словил её и бросил назад на кровать.

— Сейчас сделаю тебе порошок, собьём температуру. Тут чайник-то есть?

— Да, там в коридоре, — махнула рукой Марина.

Я развёл ей пакетик жаропонижающего порошка, ничего серьёзного с ней пока не было, похоже просто простуда, побольше пить и лежать.

— Держи, пей. — Протянул кружку горячего напитка. — Термометр и лекарства оставлю тебе.

— Ты уже уходишь? — уголки её губ сразу опустились.

— Ты же хотела побыть одна.

— Я передумала. Вдвоём веселее… Может ты останешься и расскажешь про твою связь с медициной?

— Может и расскажу, но не сегодня, — отрицательно махнул головой.

— Ладно, тогда можно посмотреть фильм, — предложила девушка.

Ехать домой всё равно было лениво и я согласился.

Кровать в номере была большая, можно было даже лечь на разных концах и не найти друг друга. Правда, Марина не стала ложиться на другом краю, а легла рядом со мной. Натянула на себя одну половину пледа, а вторую бросила на меня. Сначала мы посмотрели комедию, она помогла поднять настроение, потом включили драму. Где-то на середине фильма я почувствовал, как на моё плечо легла её голова, а глаза были закрыты. Марина заснула. Я тоже хотел уже спать и решил идти домой, но, когда стал перекладывать её голову на подушку, она, не открывая глаза, положила руку мне на живот:

— Побудь ещё немного, пожалуйста.

— Уже поздно, Мариш, мне домой надо.

— Ну чуть-чуть…

— Хорошо, до конца фильма, — я почувствовал напряжение во всем теле, когда Марина удобней расположилась на моем плече. Потрогал её лоб, он был прохладный. Сейчас мы выглядели, как влюблённая парочка. С ней было так просто и комфортно, пока она оставалась другом. Стоит хоть чуть-чуть переступить эту грань и начнутся ссоры, упрёки, ревность. Я хотел сохранить именно такие отношения. И я уже не был подростком, не способным контролировать свою сексуальную энергию.

Идея досмотреть фильм была провальной потому, что я заснул, а, когда проснулся, меня ждал ещё один сюрприз.

Десятый кирпич. Марина

Утро. Вдох. Воображение будоражит терпкий запах мужского парфюма. Такой знакомый. Такой сексуальный. Кончик носа и губы едва дотрагиваются до кожи, но чувствуют пульсацию вен на его шее. Ритмичную. Замедленную. Лоб жжёт от колючей щетины, впивающейся в кожу. Но голову убрать не хочется. Левая рука лежит на тёплом упругом теле. Пресс. Запястье задевает полоску волос на животе. Нога немного закинута на него. Осознаю, что сплю, прижавшись к нему. Голова на плече. Лицо, уткнувшись в шею. Лёша лежит на спине и одной обнимает меня за плечо. Слишком близко. Слишком откровенно. Как магнитом тянет к нему. Неосознанно. Во сне. Когда нельзя себя контролировать. Это надо остановить. Открываю глаза и отрываю от него голову. Убрала от него все свои конечности и принялась будить.

— Эй, Лёш, подъём, утро, тебе