Мэри Поппинс с Вишнёвой улицы (иллюстрации Г. Калиновского) - Памела Трэверс

— Джейн, — прошептал он звенящим шёпотом, — Джейн, смотри!

Он махнул рукой, и Джейн увидела то, на что смотрел Майкл.

На Мэри Поппинс был золотистый, из змеиной кожи, чешуйчатый пояс, на котором округлым, извивистым почерком было выведено: «Подарок зоопарка».

Глава 11. Подарки к Рождеству

— Пахнет снегом, — сообщила Джейн, когда вся троица вышла из автобуса.

— Рождественской ёлкой, — прибавил Майкл.

— Жареной рыбой, — сказала Мэри Поппинс.

Других запахов они не успели почувствовать — автобус остановился у самого большого магазина в мире, через два шага они были у его входа.

— Можно, сначала мы посмотрим витрину? — спросил Майкл, прыгая на одной ножке от радостного возбуждения.

— Пожалуйста, — коротко ответила Мэри Поппинс. Но Джейн с Майклом не удивила её кротость: больше всего на свете Мэри Поппинс любила смотреться в витринные стёкла. Пока они любуются игрушками, книжками, ветками остролиста и сливовым тортом, Мэри Поппинс будет любоваться собственной персоной.

— Смотрите, самолёты! — закричал Майкл: за стеклом, подвешенные на проволоке, летали игрушечные самолётики.

— Майкл, посмотри! — воскликнула Джейн. — Какие славные куколки в одной кроватке! Как ты думаешь, они шоколадные или из фарфора?

«Взгляните на эту особу! — сказала себе Мэри Поппинс. — Что за прелесть эти перчатки с меховой опушкой!» У неё никогда ещё таких не было, нет, ей в жизни не надоест любоваться ими. Насмотревшись на них, она медленно оглядела себя с ног до головы. Пальто, шляпка, шарф, туфли и она сама внутри всего этого — ни одна леди на свете не выглядит так элегантно и впечатляюще!

Но зимние дни коротки, а дома надо быть к послеобеденному чаю. И Мэри Поппинс со вздохом оторвалась от своего отображения в стекле.

— Идёмте скорее в магазин, — сказала она, но, войдя туда, как прилипла к галантерейному прилавку — понадобилось, видите ли, купить чёрные нитки, к величайшему неудовольствию Майкла и Джейн.

— Отдел игрушек вон там, — напомнил ей Майкл.

— Благодарю тебя, но я знаю. И не тычь, пожалуйста, пальцем, — сказала Мэри Поппинс, расплачиваясь за катушку с убийственной медлительностью.

Наконец всё-таки они добрались до Деда Мороза. И подумать только — он согласился даже выбирать им подарки, а это ох какое трудное дело!

— А я знаю, что подарить папе, — сказал Майкл, увидев заводную железную дорогу со светофорами. — Ему очень понравится. Правда, он целый день в Сити, но я буду её караулить.

— А это — маме, — сказала Джейн, катая кукольную коляску. — Она давно о такой мечтала. Может, мама даст мне иногда с ней поиграть.

Для близнецов Майкл выбрал пакет булавок, для мамы — конструктор, для Робертсона Эй — заводного жука, для Эллен — очки, хотя зрение у Эллен было отличное, а для миссис Брилл — шнурки для ботинок, ничего, что она всегда ходит в тапочках.

Дольше всего Джейн выбирала подарок для мистера Банкса. Наконец нашла чудесную белую манишку. А для близнецов — книжку «Робинзон Крузо» — вырастут и будут читать.

— А пока я её почитаю, — сказала она. — Я уверена, они мне её дадут.

Мэри Поппинс тем временем препиралась с Дедом Морозом из-за куска душистого мыла.

— Я очень вам советую купить «Красный парус», — убеждал её Дед Мороз в отчаянии, что попалась такая несговорчивая покупательница.

— А я предпочитаю «Ночные фиалки», — стояла на своём Мэри Поппинс. — Боже мой! — вдруг воскликнула она, поглаживая мех на правой перчатке. — Давно пора чай пить!

— Чай не волк, в лес не убежит, — мрачно сказал Майкл.

— Никто тебя не просил зубоскалить, — произнесла Мэри Поппинс таким тоном, что Майкл подумал: а ведь и правда — никто не просил.

— Дети, пора домой! — прибавила она.

Вот они, эти слова, которые Джейн с Майклом так боялись услышать!

— Ещё пять минуточек! — взмолилась Джейн.

— Пожалуйста, Мэри Поппинс! У вас такой прекрасный вид в этих перчатках, — подольстился Майкл.

Мэри Поппинс внутренне оценила похвалу Майкла, но на лесть, однако, не поддалась.

— Никаких пяти минут! — отрезала она и, поджав губы, поспешила к выходу.

«Господи, — думал Майкл, шатаясь под тяжестью покупок, — хоть бы один раз смягчилась!»

Мэри Поппинс не шла, а летела, и детям пришлось пуститься за ней вприпрыжку. Дед Мороз помахал им рукой. Снежная королева на ёлке и другие куклы шептали, печально улыбаясь: «Возьмите нас домой, хоть кто-нибудь!» Самолёты махали крыльями и тоненькими птичьими голосами просили: «Хотим летать в небе! Отпустите нас!»

Джейн и Майкл старались не слышать этих соблазнительных голосов. Какая глупость, какая жестокость — побыть в отделе игрушек всего какой-то час!

…Приключение началось, когда они подошли к выходу. Только хотели толкнуть стеклянную дверь и выйти наружу, как к входу с той стороны подбежала поблёскивающая детская фигурка.

— Смотрите! — в один голос воскликнули Джейн с Майклом.

— Господи, спаси и помилуй! — выдохнула Мэри Поппинс и остановилась как вкопанная.

Ещё бы! Девочка была почти раздета, её блестящее голенькое тельце окутывала лёгкая голубая дымка, точно кто-то оторвал клочок неба и накинул на неё.

Девочка, как видно, не умела проходить сквозь вращающуюся дверь, она кружилась и кружилась внутри и чем сильнее толкала дверь, тем быстрее кружилась — весело при этом смеясь. Вдруг лёгким рывком она выскочила из двери и замерла на цыпочках, глядя то в одну сторону, то в другую, точно искала кого-то. Увидела Джейн с Майклом, Мери Поппинс, и лицо её просияло.

— Вот вы где! — подбежала она к ним. — Спасибо, что подождали. Боюсь, я немного опоздала, — и девочка протянула блестящие ручки к Джейн и Майклу. — Ну что, — сказала она, — рады меня видеть? Ответьте — да, да, да!

— Да, — улыбнулась Джейн. Кто бы мог сказать «нет», увидев этого милого сияющего ребёнка. — Но кто ты? — спросила она.

— Как тебя зовут? — спросил Майкл, не отрывая от неё глаз.

— Кто я? Как меня зовут? Неужели вы не узнаёте меня? Да, конечно, конечно… — девочка была удивлена и чуть обижена. Посмотрев на Мэри Поппинс, она продолжала: — А вот она знает меня. А вы нет? А я была уверена, что знаете.

В лице Мэри Поппинс мелькнула догадка, глаза загорелись синими огоньками, точно в них отразилось голубое сияние девочки.

— Твоё имя начинается на «М»? — спросила она.

Девочка от радости подпрыгнула на одной ножке.

— Ну конечно! И вы его знаете — Майя! Я — Майя, — она повернулась к Джейн с Майклом. — Теперь узнали меня? Я — вторая звезда в созвездии Плеяд. Старшая сестра Электра не может надолго отлучаться, она сидит с Меропой. Меропа совсем маленькая. А между ними — ещё пять сестёр. Нас всего семеро, все девочки. Мама сперва расстраивалась. А теперь очень довольна.

Майя попрыгала немного и продолжала тоненьким взволнованным голоском:

— Ах, Джейн! Ах, Майкл! Я так часто любуюсь вами сверху. И вот — о, радость! — я говорю с вами. Я всё-всё знаю про вас. Майкл не любит причёсываться, а у тебя, Джейн, на каминной полке в банке из-под варенья дроздиное яйцо. А у вашего папы на макушке лысина. Мне он очень нравится. Это он нас познакомил. Помните? Прошлым летом как-то сказал вечером: «Посмотрите, это Плеяды. Семь звёздочек, они самые маленькие на небе. Одну даже не видно». Это он про Меропу. Она ещё совсем крошка. И не может ночью не спать. Очень рано ложится. Тут внизу нас иногда называют «Сестрички», или «Семеро голубок». А Орион, тот говорит просто: «Эй, девчонки», — и берёт нас охотиться.

— А что ты здесь делаешь? — спросил Майкл, не переставая удивляться.

— Спросите Мэри Поппинс, — рассмеялась Майя. — Я уверена, что она знает.

— Расскажите, пожалуйста, — попросила Джейн.

— Ха! — презрительно воскликнула Мэри Поппинс. — Не вы одни на свете ездите в магазин за рождественскими подарками.

— Ну конечно! — восхитилась Майя. — Она всё знает! Я спустилась вниз, чтобы купить сёстрам игрушек. Нам часто отлучаться нельзя, мы очень заняты — запасаем для весны тучи. Это работа Плеяд. Но я уже столько их нарисовала, что меня отпустили. Правда, как замечательно?

И она обняла сама себя маленькими ручками.

— Ну, идёмте скорее! Я очень тороплюсь. Вы поможете мне выбрать подарки.

Без остановки приплясывая, она подбегала то к одному, то к другому и так повела их обратно в игрушечный магазин. Вокруг сразу собралась толпа, люди смотрели на них и роняли в изумлении свёртки.

— Да она совсем продрогла! О чём только думают родители! — возмущались мамы, но голоса у них при этом были нежные и добрые.

— Ну и ну! — сердились папы. — Этого нельзя допускать! Надо немедленно написать в «Тайме»! — Их голоса были резкие и решительные.