Сердце офицера - Марина Анатольевна Кистяева

и отхлебнула кофе. — А его жена к тебе не наведывалась ещё? Если бы у меня был мужик генералом с такой внешностью, как ты описала, и сбил кралю с параметрами 90-60-90, я бы первым делом к тебе прискакала и рассказала бы за политику партии.

Оля откинулась на спинку кровати и прижала ноги к груди.

— Он вдовец…

— Ого.

Тишина на другом конце насторожила Олю. Вика всегда отличалась крайней эмоциональностью. Сначала говорила, потом думала. Но все знали, что она не со зла. Добрее человека Оля не встречала.

— Не огокай, пожалуйста, — более спокойно и тщательно выговаривая каждую букву, сказала Оля. — Мне не до смеха, честно.

— Да я и не смеюсь. Я думаю.

— Нечего тут и думать. Про аварию вопрос урегулирован, главное сейчас — вернуть машину. Её отогнали на станцию.

— Кто отогнал? Генерал?

Оля закатила глаза.

— Кажется, кого-то заклинило.

— Ещё бы… Настоящий генерал, даже не полковник! Вдовец и, судя по твоим описаниям, неплохой экземпляр. Как тут не заклинит.

— Вик, от таких, как он, бежать надо сломя голову.

— Думаешь? — кузина наигранно громко вздохнула.

— Уверена.

Оля повела плечами, вспомнив давящий взгляд Петра Громова.

Присваивающий.

Он смотрел на неё, как на женщину. Тут сомнений не могло быть.

На заинтересовавшую его женщину.

— Ладно… Черт с этим генералом… Я чего, собственно, звоню, Оль. Я тут сваливаю в Турцию на пару недель. Не хочешь присмотреть за моей квартирой?

глава 10

— Это он?

— Угу.

— Охренеть…

— Не матерись. Ребенок рядом.

— Моя лапочка ещё ничего не понимает.

— Если твоя лапочка начнет ругаться раньше времени, я приду к тебе с претензиями.

— Договорились. Но это точно он? Генерал?

Оля закатила глаза и ничего не сказала.

Слов не нашлось.

Громова она не видела эти дни. Поэтому тоже смотрела на него немного ошалелыми глазами.

Зачем он приехал?

Лично…

Их с Сашулькой выписывали. Ольга настояла. Не могла она больше находиться в госпитале. Стены давили, душа рвалась на свободу. Тем более теперь им было куда ехать.

Нечего разлеживаться за чужой счет.

Хотя, стоило признать, уход за ней и Сашей был на высшем уровне. Оля и не подозревала, что такое возможно в её жизни, она привыкла к более скромным критериям.

Мысль о том, что все благи она получает из-за протекции Громова, костью встала в горле. И как бы Оля себя ни чувствовала, пора честь знать.

Одуров хмуро глянул на неё, но отпустить согласился.

Оставалось решить вопрос с машиной.

Вернее, забрать её.

Снова на выручку пришла Вика.

— Нашла мне проблему. Я приеду, вас заберу, свяжешься со своим генералом, адресок скинет. Я скажу Антону, он сгоняет за твоей «старушкой». Делов-то.

Забавное началось по приезду кузины.

Потому что Громов тоже приехал в госпиталь, что не стало неожиданностью для Ольги.

Звонить она ему снова не решилась. Зачем человека отвлекать лишними разговорами? В вежливой форме поблагодарила за заботу о машине и попросила написать адрес СТО.

Громов сообщение прочитал и ничего не ответил.

Игнорирование не понравилось Ольге. В душу закрались сомнения. Потребность побыстрее уйти из госпиталя возросла. Собиралась Оля в какой-то спешке. Опять же хорошо, что помогла медсестра. Саша с раннего утра капризничала, то и дело плакала. Лез зубик, десны опухли. Ей всё было не так и не этак.

Паника в очередной раз подкатила к Ольге, царапая изнутри. Как она с одной рукой будет справляться с ребенком? Ни поднять, ни одеть толком не сможет. Ольга выдохнула и приказала себе успокоиться. Чего паниковать? Нервничать? Справится! Что-нибудь да придумает!

Девушка, сама того не замечая, то и дело посматривала на часы. Григорий Маркович сказал, что выпишет её после двух часов, лениво поинтересовавшись, приедет ли кто её забирать и к какому часу.

— К двум и приедет.

— К трем, — распорядился главврач.

— Как скажете.

Ольгу смущали военные. Пробыв в госпитале несколько дней, она насмотрелась разного. И раненых видела, и «красивых, здоровенных», холостых и с кольцами. Были и такие, которые при виде Ольги открыто пытались знакомиться. Она от всех шарахалась. Ещё больничных знакомств не хватало.

Но в большей массе мужчины, что проходили лечение, были обходительны и приветливы. Пытались предложить помощь.

Виктория ждала её в большом фойе. Оля попросила Лену проводить их; хорошо, что дежурила именно она. Вика быстро перехватила Сашу, Оля пошла забирать выписку.

Тогда-то и заметила беседующего с другим мужчиной Петра Громова.

Первое — он был в форме.

Оля, увидев его в военном обмундировании, нервно сглотнула. Вот хоть что с ней делайте, а она на каком-то инстинктивном уровне тушуется от осознания, что данный мужчина генерал. Глупо? Несомненно. Наивно? Определенно.

Но ничего не могла с собой поделать.

Утешало одно — не только она реагировала подобным образом. Даже Виктория слегка потерялась, подошла к Оле, держа Сашу на руках. Та уснула, обняв крестную.

— Ты мне скажи вот что, дорогая сестренка. Я, конечно, может, чего-то не догоняю. Но тот красавчик-мужчина с огромной звездой на шевроне или погонах — как там они называются, я не в курсе — пришел сюда именно в тот момент, когда тебя выписывают, и ты готова свинтить в туман?

— Заткнись, Вик, а? — добродушно попросила Оля, чувствуя, как у неё слабнут ноги.

Потому что Громов повернулся в их сторону.

Ольге сразу же захотелось громко выругаться матом. В стиле Вики или даже ярче выбрать оттенок эмоции, захлестнувших её с головой. У Оли возникло странное ощущение, что на несколько секунд под влиянием ауры мужчины мир вокруг них сузился, закристаллизовался, как в кино. Лопнули иллюзорные стекла… осколки полетели в разные стороны… У Оли сбилось дыхание, потому что Петр снова смотрел только