О доблестном рыцаре Гае Гисборне - Юрий Никитин

— Да, так и было. Я все так и скажу.

Гай повернулся и побыстрее вышел, чтобы скрыть торжествующую улыбку. Почему-то казалось, что придется выдержать тяжелую схватку на поле, где он совсем не боец, но мальчишка слишком напуган, сдался, готов принять любые условия.

Хильд ждал в нетерпении, а когда Гай поднялся наверх, тут же подбежал со всей торопливостью, как перегретая на солнце ящерица мчится навстречу добыче.

— Ваша милость?

Гай кивнул.

— Получилось.

Хильд вскрикнул радостно:

— Точно? На каких условиях?

— Все, — сказал Гай, — как ты и сказал. Вот уж не думал, что получится именно так.

— Почему?

Гай пробормотал:

— Ну… суд — это суд. А это вот соглашательство как-то даже и нехорошо вроде. Нечестно.

Хильд сказал с некоторым удивлением:

— Мой лорд, чему удивляетесь? На самом деле из ста судебных дел лишь одно доползает до суда присяжных. Признание обвиняемым своей вины в совершении преступления и заключения им сделки со стороной обвинения исключает слушанье дела присяжными! Все девяносто девять дел завершаются заключением сделок. И это хорошо.

— Чем же?

— Человек понял свою вину, — ответил он рассудительно, — осознал, что был не прав, не упрямится, сокращает расходы на судопроизводство…

Гай проговорил с сильнейшим сомнением:

— Ну, разве что осознал… Хотя, конечно, все доводить до суда — жить будет некогда.

Глава 12

Сумма, полученная в результате сделки с правосудием, явно недостаточна, чтобы отстроить замок, однако Гай повеселел, пустил клич по деревням насчет постоянных помощников шерифа за достойную оплату, и уже на следующий день к нему начали приходить желающие.

Первых он отверг с ходу — подвыпившие крестьяне, которым захотелось получать жалованье и ничего не делать, затем, когда следующие и следующие приходили такие же, пришел в отчаяние и велел прийти позже, когда он, дескать, наметит десяток, а затем отберет лучших.

На седьмой день, когда уже уверился, что работать ему в одиночку, на дворе заржал его конь, предупреждая, что приближаются конные.

Гай опоясался мечом и выбежал наружу через пустой дверной проем. Возле его коня с лошадей спрыгнули разом двое ладных и крепко сбитых мужчин, у обоих за плечами длинные луки, на широких кожаных поясах короткие мечи, по кинжалу и фляге. Одеты просто, но добротно.

Гай пошел навстречу, оба окинули его оценивающими взглядами.

— Что угодно? — спросил Гай настороженно.

Один ответил с легким поклоном:

— Ваша милость, меня зовут Беннет, а это мой друг Аустин. Прошел слух, подыскиваете помощников.

Гай кивнул.

— Все верно. Хотели бы поработать?

Беннет кивнул.

— Да, если подойдем.

— Что умеете?

— Мы лучники, ваша милость, — сказал Беннет, а его друг кивнул. — Пришлось и в войнах поучаствовать, нас били, и мы били… Вообще-то у нас есть работа, неплохая даже, но до нас дошел слух, как вы умело управились с бароном Тошильдером и его людьми… Для нас было бы честью работать с вами.

Гай оглядел их критически, оба выглядят бывалыми воинами, собранные, жилистые, суровые, привыкшие к трудностям, совсем не то сырье, что приходило раньше.

— Приняты, — сказал он. — Но если до вас дошли слухи, то знаете…

Он замялся, не зная, как объяснить то затруднительное положение, в каком находится, выручил Хильд, сказав нараспев:

— В Священном Писании сказано: птицы имеют гнезда, звери имеют норы, только сын человеческий не имеет логова, и негде ему преклонить голову… Наш лорд Гай Гисборн как раз такой сын человеческий.

Лучники переглянулись, Беннет кивнул с хмурой улыбкой.

— Мы это знаем. И что из деревень сюда уже везут лес, идут плотники, каменщики, столяры.

Гай пробормотал:

— Тогда вы знаете больше, чем я.

Беннет ухмыльнулся.

— Просто мы обогнали по дороге целый обоз. Люди увидели, что вы их действительно защищаете.

Вечером они сидели в пустом зале на раскатившихся камнях, в камине полыхают поленья, Хильд разложил на самой большой глыбе скудную еду, Аустин вытащил флягу с вином, а когда пустил ее по кругу, Хильд достал из мешка толстую книгу со сводом законов и начал занудно, рисуясь ученостью, объяснять, что шериф руководит народными выборами в графствах и назначениями коронеров, хотя Гай пока не мог представить себе, как это — руководить выборами, еще шериф созывает суд присяжных, предлагает на их рассмотрение дела и является исполнителем всех судебных приговоров, на нем также обязанность пресечения преступлений, для чего пользуется правом ареста обвиняемых и правом делать обыски…

Беннет крякнул довольно:

— Важная мелочь.

— Какая же это мелочь? — спросил всегда серьезный Аустин. — Это половина дела. Хотя и трудно представить, что вот такой голоштанный, даже спать негде, а будет делать обыски.

Хильд продолжил чтение:

— К шерифам стекаются штрафы и конфискации, на них лежит обязанность поддерживать мир в стране… наверное, имеется в виду графство, а страна… да пусть сама о себе заботится!.. шерифы принимают первые меры к подавлению беспорядков и мятежей. Для выполнения этих разнообразных функций шерифы содержат из личных средств несколько помощников…

Беннет поинтересовался осторожно:

— Насчет обысков не все ясно…

— Что?

— К крестьянину, — сказал он, — да, сможем. А как насчет лорда? Сможем ли вломиться, скажем, к графу? Я молчу, что графы живут в неприступных замках, а охраняют их лучше, чем королей… меня интересует, сможем ли? Это все-таки графы! Такого еще не было. А мы не совсем, так сказать, графы.

Они с ожиданием смотрели на Гая, тот задумался, наконец сказал без особой уверенности:

— Мне кажется, принц Джон не случайно сунул в шерифы именно меня. Я повидал мир, он это знает, спал под одним плащом и с простыми воинами, и с королем Ричардом. Это значит, не оробею. Но вот стану ли…

Помолчали, наконец Беннет сказал осторожно:

— Думаю, это тоже учел, про принца говорят, что он царицу всех змей обхитрит! Вы крестоносец, ваша милость, а это значит, для вас все люди — братья. Значит, не посмотрите, кто кого обидел: граф крестьянина или крестьян графа.

— А зачем это принцу? — спросил Аустин в недоумении. — Ему лучше дружить с графами, чем с крестьянами.

— Крестьяне ему на голову не садятся, — пояснил Гай, — а вот лорды… Как я понял, давая шерифам такие права, он укрепляет свою власть. Но если мы зарвемся, а графы на принца надавят, он легко отступится от нас. Сделает вид, что мы все делаем самовольно и без его ведома.