Дети миллиардера. Требуется бабушка! - Мария Сергеевна Коваленко

всякого контроля приходили мысли, за которые становилось стыдно. Неприличные для няни. Слишком наивные. О невозможном.

К счастью, противоядие всегда было с собой.

«Может, они еще сойдутся! Все же двое деток!» – как холодный душ, в памяти всплывали слова мамы.

«В своей жизни Костя любил только меня. Потому и не женился после развода», – так и не забылось признание сестры.

Чтобы хоть иногда возвращать себя на грешную землю, я раз за разом прокручивала в голове все эти фразы. Пользуясь тем, что отец семейства занят делами, разрешила детям лечь спать попозже. Но, когда вдоль линии прибоя зажглись ночные огни, карете все же пришлось превратиться в тыкву.

Осторожно, стараясь никого не разбудить, я выбралась из детской комнаты. Молясь, чтобы Константин Сергеевич уже спал, на цыпочках вошла в спальню. В кромешной темноте на ощупь нашла пижаму. И смогла прокрасться в ванную комнату.

Никто меня не окликнул. Спину не жгло от чужих взглядов. Все получилось лучше, чем ожидала. Но, как выяснилось, лимит везения на этом закончился.

Привыкшая к тому, что лампочки во всех комнатах загорались автоматически, я не обратила внимания на включенный свет. Вместо того чтобы заглянуть за угол, туда, где находился душ, с облегчением сняла платье. И избавилась от белья.

Вместе с ним тело, казалось, покинули последние силы. Весь день я не думала ни о какой усталости. После заселения не дала себе ни минуты покоя. А сейчас глаза слипались. Мысли вязли, превращаясь в густое желе. И сама я буквально валилась с ног.

Чтобы не уснуть прямо в ванной комнате, нужно было спешить. Однако стоило зевнуть… не глядя, свернуть в сторону душа – и произошло неожиданное.

Вместо дверцы кабинки я всем телом впечаталась во что-то упругое. И от испуга чуть не упала на кафельный пол.

– Держу!

Нога уже скользила в сторону, но сильные руки обхватили меня за талию и рывком вжали в мощный корпус.

Не чужой! Знакомый! Только без привычной рубашки и того, что положено надевать снизу.

– Спа-сибо… – С голосом творилось что-то странное. Никогда в жизни я не заикалась, а тут начала.

– Ты в порядке? – Арбенин убрал руки. Отодвигаться при этом не стал.

Так и стоял. Стеной! Высокий. Выше меня на две головы. Мускулистый, будто он не программист, а спортсмен. Без единого волоска на широкой груди. Красивый, как с обложки.

– Я… Я вас не услы-шала. Поду-мала, что свет… сам включился.

Наверное, нужно было уступить или пропустить, но мысль, что тогда я предстану перед Константином Сергеевичем голой, держала на месте лучше любой веревки.

– Я уже собирался выходить. – Голос босса тоже охрип.

– Я думала, вы спите…

Сердце разогналось так быстро, что, казалось, сейчас вырвется из груди. А кожа загорелась.

В ванной было прохладно, однако во мне словно какая-то печка заработала. Из-за нее с каждой секундой становилось все жарче и жарче.

– А я был уверен, что тебя сморила история Винни Пуха. Планировал выносить из детской.

Длинные узловатые пальцы неожиданно коснулись моей щеки. Осторожно, будто их владелец проверял, реальная я или привидение. И плавно стекли на подбородок.

– Я ждала, когда дети крепко уснут. Из-за перелета график совсем сбился. – Врать было нехорошо. А еще хуже было представлять, как эти сильные руки подхватывают меня и бережно несут в спальню.

Картинка получалась из разряда запрещенных. Чтобы избавиться от нее, мне пришлось дважды повторить мантры про «двоих детей» и про «не женился после развода». Но, словно издеваясь, Арбенин медленно провел пальцами вниз, вдоль вены на шее, и извилины в моей голове распрямились от необычных ощущений.

– Понятно, – слетело с его губ совсем тихо.

– Простите… – Меня тряхнуло.

– Замерзла? – Будто хотел узнать что-то совершенно другое, Константин Сергеевич за подбородок поднял мою голову вверх и заставил посмотреть ему в глаза.

– Очень, – стыдливо соврала я и зажмурилась, чтобы босс не смог ничего прочесть по взгляду.

– Наверное, нужно разлепиться… – Вместо того чтобы сделать шаг назад или в сторону, Арбенин вздохнул.

– Нужно. Обещаю не подсматривать.

Это было совсем по-детски. Особенно после того, как я животом и так ощутила все что можно и чего нельзя. Не до сантиметра, но вполне четко и пугающе.

– Тогда ты первая отходишь… – Константин Сергеевич тяжело сглотнул. – Ну, или мы вдвоем окажемся в душевой кабинке.

Возможно, мне показалось… вторая часть предложения прозвучала громче, чем первая. Словно это не альтернатива, а окончательное решение.

От неожиданности я на миг замешкалась. Пальцы на ногах поджались. Дыхание сбилось. Но потом взгляд остановился на обручальном кольце, – чтобы наша легенда казалась правдоподобнее, Арбенин надел свое обручальное кольцо, а Белов купил мне новое, – и магия развеялась.

– Спасибо. – Пряча руками грудь, я отступила в сторону.

– Грейся. – Константин Сергеевич окатил на прощание очень напряженным взглядом и, совершенно не стесняясь наготы, направился к полке с полотенцами.

Глава 14. Морское сафари

Варя

Когда я вернулась из душа, Константина Сергеевича нигде не было. Он не оставил никакой записки. Телефон молчал. А на коврике у кровати лежали только его тапочки.

Впрочем, мне это было на руку.

После случайной встречи в ванной предстоящая ночь страшила сильнее, чем прежде. Чтобы даже случайно не коснуться Арбенина, я закуталась в отдельную простыню, легла на самый край кровати и попыталась изобразить спящую.

Успокоиться это не помогало. С сердцем по-прежнему творилось что-то непонятное, какая-то незнакомая форма аритмии. С телом тоже. Казалось, если Константин Сергеевич войдет в комнату, коснется меня, то оно больше не будет слушаться.

Однако Арбенин не приходил.

Я полчаса прождала его, трясясь под простыней, словно пугливый заяц. Еще полчаса – ворочалась туда-сюда по всей кровати. Утюжила матрас своими ребрами. И еще через час, уже без тряски и волнения, поняла, что на сегодня катастрофа отменяется.

«Свято место пусто не бывает», – голосом Генриховны зазвучала в голове известная поговорка.

«Все, что ни делается, – все к лучшему!» – вторил ему другой голос. Мамы.

После всех этих мыслей уснула я далеко за полночь. Во сне то от кого-то бегала, то кого-то догоняла. А наутро проснулась разбитым корытом.

Не представляю, как бы пережила, если бы босс заметил мои красные глаза или мешки под ними. Но Константину Сергеевичу будто было все равно.

Он ничего не сказал мне за завтраком. Молчал во время еды. И лишь когда дети зверски расправились с десертом, сообщил, что сейчас нас ждет прогулка на яхте.

– Войтенков доложил, что Генриховна и дед уже на берегу. Сможем понаблюдать за этими двумя со стороны. – Он отставил чашку с