Не грусти, Калифорния! - Юрий Викторович Тепляков

оставить его перед схваткой. Потому что, когда вы отступаете или, не дай бог, поворачиваетесь спиной, смерть уже стоит позади вас и ваша встреча неизбежна! — учил Сэтору.

Оставалось всего три дня до отъезда каравана. В последний раз Айвен выехал в Джефферсон-Сити, попрощаться с Элизабет, учительницей, которая стала его первой женщиной. Это был условленный для таких встреч день, и они использовали его, чтобы вдоволь насмотреться друг на друга.

— У тебя ресничка попала в глаз, — сказал Айвен, когда они лежали и отдыхали, с кажущейся беззаботностью, а у самого сердце как будто сжималось мягкой лапкой.

— Ой, действительно! — Элизабет не стала ничего делать с правым глазом, просто моргнула. — Сейчас нет? — В глазах женщины появились тысячи бешеных огней, и она притянула за шею юношу, чтобы слиться с ним в жарком поцелуе.

Любили они друг друга, как в последний раз, и вернувшись из города, Айвен пошел не в дом, а на пустырь, где Сэтору вместе с Джеро проводили последние тренировки.

Это посчитал лучшим способом отвлечь себя от тяжелых мыслей.

Зрелище, которое он увидел, его действительно отвлекло. Оба японца вместе отрабатывали с участниками передвижения от укрытия к укрытию и умение укрываться от вражеского огня. Особенно колоритен был младший японец, слегка лупивший тонкой бамбуковой палкой по оттопыренным задницам залегших в обороне. В том числе женским. Но избегал это делать Урсуле Браун, строгой замужней женщине, и Берте, жене оружейного мастера, которого он очень уважал. А по задницам молодых леди лупил не стесняясь.

— Ай! Черт побери! — воскликнула Ханна Мюллер, шестнадцатилетняя, хорошо сложенная девица, хорошо образованная, хотя палка японца едва коснулась ее задницы.

— Не поминай чертей всуе, этих служителей Сатаны! — ответил Джеро назидательным тоном, копируя пастора Салливана. — Умение ползать и прятаться — первейшее дело в обороне и не только, потом сами спасибо скажете!

— Что грустишь? — справа к Айвену подошел и присел рядом на бревно их проводник Дэвид, не раз и не два бывавший в Калифорнии. Человек очень проницательный, он уловил причины грусти молодого человека, так как знал о его женщине в городе. Сейчас решил немного отвлечь парня:

— Скажу тебе так, Айвен. В Калифорнии живет много девок с испанской кровью, с карими глазами и жаркими губами, и каждая вторая из них даст тебе хотя бы разок только из-за твоих голубых глаз. Женщины, сынок, любят необычное. А ты чертовски необычен. Второго такого не найти… Так что, не переживай!

Последняя суббота для отъезжающих прошла как обычно в поселке. После посещения церкви провели короткое собрание, поскольку обо всем переговорили до этого, и не один раз. Потом все участники быстро разошлись по домам, собираться.

И вот, наконец, настал долгожданный день. В воскресенье, 17 апреля 184_ года, после совместной службы, на которой присутствовали все жители, католики и протестанты, покидающие поселок колонисты стали прощаться. С восхода солнца все утро проходили сборы, проверка в седьмой и десятый раз всего и вся, выезд из домов и построение в колонну на улице, у церкви. Короткую службу провели втроем — Салливан, Уильям и новый пастор поселка, после чего святые отцы побежали к своему фургону.

Командование отъездом взял на себя Август, выбранный главой каравана. После окончания службы он подождал немного, дав людям время отойти от таинства, сказать последние слова остающимся в поселке, и крикнул:

— Выступаем! По фургонам в колонне — становись!

Никого не пришлось тащить к фургонам силой. Все мысли вылетели из головы, когда люди начали усаживаться в фургоны. Вдоль каравана выстроились провожающие. Сказаны были все фразы, приличествующие прощанию. Чтобы не затягивать, Август обернулся к Сэтору, получил одобрение, потом крикнул команду трогаться.

— Хэй! Хэй! — первым крикнул Август и слегка стегнул поводьями крепкую спину заднего вола. У него все трехлетки, давно приученные к упряжке. Первый фургон легко тронулся с места.

Но, и у остальных в упряжках волы не хуже. Фургоны поочередно начали выезжать на дорогу из поселения. За некоторыми шли привязанные лошади, которые были не под седлом. Ирландцы и проводник ехали верхом на своих лошадях. Айвен сидел впереди на водительском месте рядом с пастором, привыкал к качке водительского сиденья с рессорами по краям, и смотрел вперед. Этот фургон шел под вторым номером, после фургона Августа Брауна, лидера их каравана.

Впереди была хорошо известная дорога на Канзас-Сити, хорошо наезженная и абсолютно безопасная для путешественников.

Провожающие что-то кричали вслед, а отъезжающие махали руками в ответ.

Глава 5

Первые мили пути

«Калифорния Trail, длиной около 3000 миль проходила через Северо — Американский континент от реки Миссури до городов на побережье Тихого океана. Первая половина Калифорнийской тропы проходила по тому же коридору, что и Орегонская тропа, и Мормонская тропа, а именно по долинам рек Платт, Норт-Платт и Суитуотер. Никакой единой дороги проложено не было — путь лишь определял направление движения через Великие равнины и указывал речные броды и доступные горные перевалы.

В начале 1840-х годов пастбища на пути, запасы дров и дичи еще не были сильно истощены, а индейцы только начинали требовать дань за проход через их земли…»

Из истории Северной Америки.

Начало пути не представляло никаких трудностей, так как караван шел по проторенной дороге, на которой известен каждый поворот. Через их городок проходила наезженная дорога в направлении Канзас-Сити, неприятности на которой доставляла только пыль. Одна из главных дорог Фронтира, можно сказать, но путники на ней все равно были редки. Негромко шумели большие колеса фургонов, из-за пыли в первый же день было решено меняться в линии, чтобы никому не было обидно. Это расстояние, от точки начала пути до Канзас-Сити должны были пройти за шесть дней.

Айвен сидел на передней скамье своего фургона и слушал проводника, сидевшего рядом. Оглянувшись, он не обнаружил в нем своих подопечных — святых отцов, которые ехали с ним и Дэвидом в одном фургоне. Те шли пешком рядом с первым фургоном и оживленно беседовали.

Парень только что почистил свой Кольт, протер его и принялся упражняться в прицеливании, представляя скачущих параллельно всадников.

— Хватит! — проводник натянул платок, что был у него на шее, на нижнюю часть лица, и от этого его голос звучал глухо. — Как удалимся от города Канзас-Сити, пойдем по прямой по известному мне маршруту, чтобы сократить расстояние и не глотать пыль, и через триста пятьдесят миль снова пойдем рядом с рекой. Но на чистую воду не надейся. Река мутная, местами больше похожа на ручей,