Вне закона (СИ) - Кубинцев Дмитрий

Челнок плавно вплывает в док и, с характерным щелчком, фиксируется стояночными захватами станции. Через несколько секунд система сообщает, что телескопический трап пристыкован и можно открывать выходной шлюз. Ван настраивает все системы на консервацию через 10 минут после покидания корабля. После этого систему можно будет запустить только с помощью военного протокола и пароля допуска, которые имеются только у Вана. Закрепив модифицированный бластер под курткой и плазменный клинок десантника на поясе, Ван направляется к выходу из рубки.

Станция встречает Вана смесью голосов, работающих приборов и низкочастотных волн от снующих вокруг мини дронов, сливающихся в постоянный, давящий на уши, шум. Адмирал сразу направляется на 58 уровень станции, там расположено заведение среднего пошиба под названием «Лунный свет». Ван не раз встречался с полезными, в его деле, существами в этом заведении, поэтому отлично знает все его входы и выходы. Вот и сейчас, подлетая к станции, он отправил закодированное сообщение своему связному и назначил экстренную встречу.

Ван входит в бар и сразу направляется в дальний его конец, там расположена зона «для переговоров». Название пафосное, но по факту это просто несколько комнат, снабжённых силовыми полями, благодаря чему никто посторонний не только не сможет войти и помешать собравшимся, но и ничего не услышит из того, что может быть сказано в комнате, благодаря дополнительному слою поглощения звука на внутренней стороне поля. Как и всегда, это играет как положительную, так и отрицательную роль. В случае, если переговоры пойдут не по плану, никто даже не услышит как одна сторона будет расстреливать, или резать на ремни, вторую. Именно в одной из таких комнат Вана ожидает связной.

Ярпантур, так зовут связного, из расы гульпоров. С виду он напоминает прямоходящего варана тёмно-жёлтого окраса. Вот только в ящерке за два метра роста, и это если не считать его хвост. Да и экипировка на данном пресмыкающемся явно даёт понять, что одно неверное слово может очень дорого обойтись говорящему.

В своё время этот ящер немало потрепал нервы Империи хуманитас, командуя диверсионной группой, специализировавшейся на захвате средних боевых судов Империи. Надо заметить, что делали они это максимально жестоко и далеко не всегда оставался хоть кто-то живой, способный рассказать об этом. Но всему, в том числе и военной удаче, приходит конец рано или поздно. Так случилось и с Ярпантуром. Его группа попала в засаду, устроенную Ваном и была полностью уничтожена. Ярпантур был взят в плен живым, так как был обездвижен до того как успел вскрыть себе артерию на горле. А дальше были месяцы заточения и постоянных допросов.

Самое удивительное, что с каждым допросом они с Ваном, а допрашивал его адмирал всегда лично, всё лучше понимали мотивы друг-друга. Ярпантур впервые увидел, что не все хуманитас такие монстры, какими их всегда выставляли правители Гнезда. А Ван понял, что гульпоры не только яростные убийцы с животными инстинктами, но и такие же разносторонние личности, как сами хуманитас. В то время был разгар войны первого контакта этих рас, потому ни одна из сторон ещё не изучила толком врага, но при этом не стремилась к переговорам.

В один из дней, кто его знает какой по счёту, Ван пришёл слегка растерянный и сообщил, что ночью завершились переговоры по передаче Ярпантура обратно его расе в обмен на адмирала Адже Венгуса, бывшего командующего 1-ой бомбардировочной эскадрильи 4-го десантного подразделения особого назначения. Адже был сбит и захвачен в плен во время обороны одного из ресурсных миров, не пригодных для жизни, но отлично подходящего для добычи огромного количества ресурсов самых разнообразных свойств.

И вот, Ван вышел на высшее руководство Гнезда и предложил равнозначный обмен, но, вместо ожидаемого согласия, адмирал получил запись, где Адже Венгусу и ещё нескольким неизвестным ящерам отсекают головы ритуальным мечём правды, используемым палачами гульпоров. Только после окончания казни голос за кадром сообщил, что казнённые ящеры являлись семьёй Ярпантура и были приговорены к смерти в назидание другим ящерам, которые запятнают свою честь сдачей в плен вместо гордой смерти в бою.

Услышав это, Ярпантур не ел несколько дней, а потом сам вызвал адмирала к себе и сообщил, что согласен на сотрудничество, но только при условии, что ему будет позволено остаться на территории хуманитас, так как с Гнездом его больше ничего не связывает, кроме жажды отомстить.

Так началась, сперва осторожная, а потом окрепшая, как метеоритный кристалл, дружба между двумя недавними врагами. Ярпантур раскрыл Вану множество секретов тактики боя ящеров и даже взялся обучать своего нового друга стилю боя гульпорского спецназа. Правда Ван не умел лазать по стенам, да и хвоста у него не было, но некоторые приёмы и общий стиль ведения боя он уловил отлично, добавив позже связки из других видов единоборств хуманитас. Ярпантур был приятно удивлён успехами своего ученика и с удовольствием помогал ему собирать из этого конструктора единоборств новый, до этого не виданный по смертоносности, стиль боя.

Эти двое прославились своими эффективными, хоть и крайне кровавыми рейдами в тылу врага, когда Ван с Ярпантуром уничтожали целые боевые подразделения гульпора ради захвата одного офицера. Ярпантур был приставлен к нескольким имперским наградам за верную службу и героизм, но отказался их принимать, мотивируя это тем, что сражается не ради побрякушек, а ради свержения Гнезда, и только это станет достойной наградой его трудов.

В какой-то момент война перешла из активной фазы в холодную и Ван с Ярпантуром осели на территории Империи, собирая разведданные на Гнездо и, редко, проводя операции по устранению или диверсии на вражеской территории.

А потом Ярпантур вынужден был скрыться, поскольку его соплеменники объявили за его голову такую высокую награду, что позарились очень многие. С тех пор он живёт на этой станции, время от времени ликвидируя очередного, или очередных, охотников за его головой. Плюс, где как не в баре собирать все слухи о творящихся на границе хуманитас и гульпоров, делах. Так что Ван всегда имел обширный материал для анализа происходящего во владениях ящеров.

Как только Ван входит в комнату, раздаётся характерный щелчок и слабый гул извещает что включено силовое поле. Ящер сидит за столом, выглядя немного комично, учитывая его рост и почти полутораметровый хвост за спиной, которым он обвил задние ножки стула. Для обывателя эта поза не показалась бы необычной, но Ван знает этого хитрого ящера давно и прекрасно знает, что в данный момент ящеру стоит немного перенести вес тела на ноги и стул, обхваченный непринуждённо хвостом, с убийственной точностью снаряда полетит в противника.

— Ну здравствуй, старый брюзга. Смотрю, хвост тебе ещё не оторвали?

— И тебе не хворать, шпион. На кого хоть работаешь, изменник?

Ну теперь понятно, чего Ярпантур такой напряжённый. Он не знает, с какой целью адмирал назначил ему встречу. Ван сам бы, будь он на месте Ярпантура, рассматривал вариант, что куратор может попытаться устранить всю свою шпионскую сеть, включая главного связного, коим и является Ярпантур.

— На истинную Империю, а не на тех, кто используют её в своих целях. И убери лапу с бластера, я пришёл к тебе за помощью, а не убивать тебя, — Ван подходит к столу и садится напротив ящера, наливает себе выпить и залпом осушает стакан, после чего вопросительно смотрит на Ярпа, так он называет его последние несколько десятков лет.

Ящер некоторое время разглядывает Вана, раздумывая, видимо, верить ли словам адмирала. После чего вытаскивает бластер и кладёт его рядом с собой на стол.

— Уж извини, Ван, но это пока полежит здесь, на всякий случай. Считай, что ты меня почти убедил, но ты же знаешь старого диверсанта. Я всегда буду немного сомневаться, пока не пойму всю картину в целом.

Ван удовлетворённо кивает, принимая условия Ярпа.

— А теперь, Ван, расскажи старому ящеру, в какое дерьмо ты умудрился вляпаться? Таких, как ты, прославленных офицеров, отличившихся в сражениях за Империю больше раз, чем некоторые из вас чихнули за свою жизнь, просто так не записывают в предатели. Кому ты так больно наступил на хвост? — Ярп закуривает травяную самокрутку, которые он очень любит ещё со времён преданности Гнезду, и отправляет под потолок облако густого тёмно-фиолетового дыма с насыщенным цветочным запахом. Для человека этот дым имеет дурманящее действие, сходное с лёгким наркотиком, но Ван уже столько раз сам курил эти самокрутки, запрещённые, кстати, в некоторых звёздных системах Империи, что давно выработал иммунитет к дурману, потому теперь просто наслаждается приятным ароматом и лёгким расслабляющим действием табака.