Острова Теневых Символов. Том 3 - Дмитрий Янтарный

что банально прирезал во сне? Однако, к счастью, нет, все были живы… правда, спали на удивление крепко.

И всё же, вернувшись к стревлогу, Сареф подавил первые импульсы и заставил себя взглянуть на эту ситуацию с иной точки зрения. Они находились на Острове, где стревлоги почитались как высшая раса. Вполне возможно, что возможность стревлогами грабить других Жителей Системы воспринималась здесь как забавная игра. А вот если кто угодно посмеет убить здесь стревлога — то подобное с вероятностью в 95% станет известно Хрипунцу — и вот тогда им всем точно несдобровать. Поэтому всё, что ему оставалось — это передать вора местным жителям, чтобы они уже сами его судили. Поэтому, крепко связав воришку по всему телу, и убедившись, что даже если тот и очнётся раньше положенного срока, то он не сможет ни нашуметь, ни убежать, Сареф отнёс его в небольшую пристройку для дров и запер там, после чего вернулся на свой пост…

* * *

Невозможно было передать словами, до какой степени Сарефу повезло, что он подавил в себе нехорошие импульсы и не стал ничего делать воришке. Сначала он разбудил с утра всю группу и подробно сообщил им, что случилось. Сказать, что все были в шоке — значит, ничего не сказать. Само собой, все без исключения носили своё оружие в Системном Инвентаре — что означало, что это существо могло легко их взламывать.

Затем Ансильяш пригласил старосту поселения и его помощников, чтобы они посмотрели на произошедшее своими глазами. И вот после этого начался такой скандал, с какими Сарефу редко приходилось сталкиваться в своей жизни. Староста, два его не обделённых силой помощника, а так же несколько простых жителей смотрели на Сарефа с такой яростью, что было яснее ясного: если бы его сейчас не защищал авторитет Ансильяша — на него бы за это бросились всем селением и порвали бы на куски.

После долгих объяснений и выяснений отношений на крайне повышенных тонах выяснилось, что этот стревлог — это бывший личный исполнитель Хрипунца. Зовут его Кемьяш, он 20 лет проработал на Великого Мастера, добывая информацию, устраивая диверсии и кражи. Его навыкам просто не было равных — и при этом он невероятно любил Хрипунца и был верен ему сильнее любой собаки — за что своим господином был любим не меньше. К сожалению, в один момент его блестящей карьере пришёл конец: кто-то из Символов сумел предугадать будущую цель диверсии Кемьяша — и сумел наложить на него отсроченное проклятие, которое невозможно было снять, и которое медленно, но верно начало сводить стревлога с ума.

Работать на Хрипунца он больше не мог — слишком большие риски. Поэтому его отправили доживать свои года сюда, в эту пограничную деревушку. Местные жители быстро привыкли к нему, и очень его любили. Их не смущало даже то, что у Кемьяша осталась привычка воровать вещи, просто, так сказать, для удовольствия. Потому что в 90% случаев украденные вещи он, самое позднее, на следующий день возвращал. В селении даже пошла присказка, что если у кого-то что-то пропало, то это «Кемьяш взял поиграться». А если вещи не возвращались — то надо было прийти к нему домой и вежливо спросить, не находил ли он такую-то вещь. Причём говорить надо было именно так — на слово «воровать» он очень обижался.

И вот это совершенно невинное существо, которое никому не желало зла, которое просто увидело носителей новых игрушек и пожелавшее с ним поиграться (и которое, конечно, обязательно бы потом вернуло всё на свои места) ночью самым злокозненным образом поймал Сареф. Поймал, связал, унизил, заставив лежать обездвиженным на жёстких дровах несколько часов.

Конфликт Ансильяш улаживал всеми силами. К сожалению, против нескольких десятков глоток, которые чувствовали за спиной силу и покровительство Хрипунца, этого было недостаточно. В итоге после нескольких извинений и от Сарефа, и от Ансильяша староста деревни потребовал, чтобы Сареф просил прощения перед Кемьяшем на коленях. Ансильяша это невероятно возмутило, и он заявил, что не будет заставлять своего охранника так унижаться всего лишь за то, что ему хватило умения выполнить свою работу.

Однако пока этот скандал окончательно не перерос в конфликт, который обязательно докатился бы до Хрипунца в самый неподходящий момент… его моментально погасил сам Сареф, выполнив это требование и встав перед Кемьяшем на колени. После чего заявил, что он, пусть и по незнанию, но обидел неразумного, а обидеть неразумного — это равносильно тому, как если бы он обидел ребёнка, а это великий грех, и за такое нужно просить прощения. Ну и, конечно, добавил своим словам самую капельку замаскированного Убеждения.

И это моментально погасило конфликт. Кемьяш, который, судя по его виду, уже даже забыл, из-за чего начался спор, махнул рукой, сказал, что не сердится — и испарился буквально на ровном месте. Вероятно, отправился искать новые приключения и новые побрякушки. Староста, получивший максимально возможную сатисфакцию, тоже не рискнул продолжать скандал. Мало того, он поблагодарил их за понимание — и велел снабдить их в дорогу едой, что было весьма кстати.

Сарефа же эта сцена совершенно не смутила и никак его не унизила. После того, что Ансильяш принёс в жертву ради этого дела, необходимость постоять на коленях перед сумасшедшим была такой мелочью, которая даже упоминания не заслуживала. Они все принесли в жертву этому походу слишком много, чтобы сейчас так бездарно всё слить из-за собственной глупой гордости. Поэтому, прощаясь с местными жителями в самых тёплых чувствах, они двинулись дальше.

Сареф и его спутники ещё долго обсуждали произошедшее. Амидал — так тот вообще был подавлен сверх всякой меры. Подумать только: у него, как у последнего лоха, во сне подломили его собственный Системный Инвентарь и утащили не что-нибудь, а его оружие, главную ценность, что у него вообще была. После такого поневоле задумаешься: а в ту ли ветку Системного Развития в своей жизни ты пошёл? Даже Сареф — и тот уже сомневался, что он своими силами смог поймать Кемьяша. Скорее уж старый сумасшедший ящер сам, ради капельки адреналина дал Сарефу крохотную возможность услышать и поймать себя. Ну а там уже сам Сареф, единожды увидев цель, не потерял её из виду и всё сделал, как надо.

Сарефа больше огорчало другое. Он очень хотел, чтобы они как можно дольше оставались вне зоны видимости Хрипунца. Тогда, если бы Ансильяш проходил мимо главного города этого Острова, то он просто зашёл бы к Хрипунцу вместе с другими, воздал