Объединенные разумом - Чарльз Шеффилд

— И еще одно, — добавил Брейчис, когда они подошли к дверям его комнаты. — По поводу Игольщиков. Их произведения прекрасны. Ты мог бы экспортировать их по всей территории Звездной Группы. Но ты этого не делаешь.

Бестер заерзал в своей сшитой из лоскутьев одежде.

— Да, ну, они бы не прочь, знаете ли, если бы им позволили. Но в этом-то и заключается проблема.

— Если дело в лицензии на экспорт…

— Не в ней. Видите ли, лаборатории Игольщиков создают любые виды Артефактов, но лучшие из них содержат кое-что общее: ДНК в них в основном человеческая. Это запрещено, но все это делают, так как иначе они не смогут совершенствоваться. Помните Сорудан? Она не похожа на человека, я знаю, но в этом Артефакте больше человеческой ДНК, чем в разумных шимпанзе транспортной системы.

Лютер Брейчис покачал головой. Он молча вошел в свою комнату. И все же Кинга Бестера не оставляло странное чувство, что он не мог бы преподнести большому человеку из Службы Безопасности более хороших новостей.

За час до того, как солнечный свет коснулся поверхности, Эсро Мондрайн в полной темноте уже ждал наступления утра. Он проспал до трех часов пополуночи и проснулся дрожащий, весь покрытый испариной.

Татьяна лежала рядом с ним, положив одну руку поперек его груди. Он высвободился и медленно, крадучись, направился в соседнюю комнату. Едва затворив за собою дверь, он зажег тусклый свет и включил устройство связи в режиме тихого разговора.

— Капитан Фламмарион?

Как Мондрайн и предполагал, Кубо не спал. Ссохшийся маленький человечек пил слишком много, ел почти ничего и редко спал. Они оба бодрствовали двадцать из двадцати четырёх часов в сутки.

— Я здесь, коммандор. Я как раз размышлял над тем, как с вами связаться. Как выяснилось, никто этого не знал, а мне действительно нужно было поговорить. — Даже сейчас Фламмарион был осторожен. Прежде чем продолжить, он подождал, дабы удостовериться, что на проводе действительно был Мондрайн. — Мы прошли сквозь звено связи безо всяких осложнений и теперь находимся на Церере. Но думаю, у нас здесь возникла настоящая проблема, и хочу, чтобы вы узнали о ней до того, как об этом вам пожелает рассказать кто-нибудь другой.

— Ценю. Продолжайте, капитан.

— С женщиной все в порядке. Ее зовут Лия Бакингел Рэйнбоу. Ее документы, похоже, чисты, ей двадцать два года; учитывая, откуда она прибыла, ее физическое состояние просто превосходно. Отличный материал для обучения. Масса сто двадцать семь, учебный коэффициент…

— Пропустите все это, капитан. Давайте сразу о проблеме.

— Да, сэр. Дело в мужчине. Его зовут Ченселлор Веркингеторик Дальтон. Ему двадцать лет, чудесный в физическом отношении экспонат, документы у него тоже чисты. — Фламмарион прочистил горло. — Единственная неприятность — он слабоумный.

— Что! — Мондрайн не повысил голоса, так как не хотел разбудить Тетти, но напряжение, с которым он произнес это слово, передалось по линии связи.

— Слабоумный, сэр. Точно. Помните, когда мы в первый раз увидели их, было похоже, что всеми действиями руководила женщина?

— Я это заметил.

— Ну, когда мы схватили их, с нами разговаривала она. А он, казалось, только слушал и кивал, будто все понимал и следил за разговором. Он ничего не сказал, кроме имени, когда мы его спросили об этом. Теперь я знаю почему. По прибытии сюда мы предложили ему стандартный тест, и его имя — это единственное, что он может произнести внятно. Она дает ему указания, что делать. Сэр, вы об этом уже знали?

— Нет. Но мне следовало бы догадаться, когда Боззи так радовался, заключив соглашение. — Мондрайн, сгорбившись, сидел возле устройства связи. — Черт его побери. Он это знал, жирный мошенник.

— Сожалею, сэр.

— Это не ваша вина, капитан. Моя. Но насколько Дальтон плох? Вы уже получили полный профиль.

— Они пройдут еще несколько тестов, но в принципе достаточно и тех, что уже проведены. Это практически безнадежно. Его умственное развитие остановилось на уровне двухлетнего ребенка. Понимаете, он и девочка росли вместе, и, вероятно, она всегда приглядывала за ним. Но это ему никак не помогло. Может даже принесло вред.

— Не считая вас, кто еще знает об этом?

— Ну, результаты контроля умственных способностей мужчины и женщины занесены в общий протокол. Но я не заметил, чтобы кто-нибудь проявлял беспокойство по этому поводу или следил за ними.

— Не слишком доверяйте этому. Коммандор Брейчис будет следить за ними, если у них появятся шансы стать кандидатами в команду преследования. Мы заключили с ним пари.

— Да, сэр. Сожалею, сэр.

— Он подумает, что выиграл. Может, так оно и случится. Капитан, профили у вас с собой?

— Да, здесь.

— Посмотрите. Не думаете ли вы, что у нас сложилась ситуация, в которой мы имеем право использовать стимулятор Толкова?

На другом конце линии долго молчали.

— Капитан Фламмарион?

— Я здесь, сэр. Я думаю, но не знаю, что сказать. Его профили довольно хороши, так что у нас, может быть, есть небольшой шанс. Но коммандор…

— Капитан?

— Стимулятор Толкова. Это не… я имею в виду, это… не так ли? Он же рассчитан для использования при большой угрозе безопасности. Только для внешней безопасности. Это не… Я хочу сказать, это…

— Не тараторьте, капитан. Если мне в штате нужна будет обезьяна, я смогу найти ее здесь, на Земле. Я знаю ограничения в использовании стимулятора не хуже вас. В этом случае это и есть угроза безопасности — безопасности всей Звездной Группы. Вы можете придумать более оправданные причины его использования?

— Но дело не только в этом. Я видел стимулятор в действии — он срабатывает в одном случае из десяти.

— Это общая картина.

— Но если он не сработает, люди, по отношению к которым он был использован, погибнут.

— Что будет означать завершение пари с коммандором Брейчисом. Капитан, не теряйте больше времени на пустые разговоры. Найдите стимулятор. Я уверен, для этого у нас есть все основания.

— Да, сэр. — Суда по голосу Фламмариона, он слушал очень внимательно. — Я сделаю это, сэр. Но сэр…

— Я еще здесь.

— Помните, как работает стимулятор? Должен быть кто-то, кто применит его к объекту воздействия. Возникает по-настоящему сильная и сложная связь, и это может затянуться на месяцы. Я слышал, что курс стимулятора — сущий ад для обоих. После первых трех попыток человек, применяющий стимулятор, как правило хочет бросить эту затею. При использовании на Дальтоне будет что-то подобное. Вам придется найти человека, который останется с Дальтоном и стимулятором на долгие-долгие недели, и…

Кубо Фламмарион осознал, что его речи выдали его. Язык от ужаса прилип к его небу.