Прелести вампирской жизни. Книга 2 (СИ) - Шерстюк Ирина

— Яйца. А что такого?! — удивилась вампирша, мотыля полотенцем, питаясь размахивать дым.

Подойдя ближе, Дамиль заглянул в микроволновку и, спустя несколько секунд, умудрился спросить:

— Милая, а почему в скорлупе?

— А как же иначе?! — Возмутилась Марго, высокомерно уставившись на вампира. В этот момент улыбнулись все присутствующие. — А чего вы смеетесь?

— Марго, дорогая, так не делают, — качал головой Дамиль, разглядывая взорвавшиеся остатки яиц.

— Но Шамси сказал… ах ты сволочь белобрысая! — выкрикнула вампирша, схватив скорлупу и швырнув в сторону хранителя. — Издеваться вздумал?! Я уже четвертый раз их готовлю, думаешь, отмывать эту технику весело?

— Ну, прости, но ведь действительно весело, — смеялся парень, отдирая остатки яиц от рубашки. — Не удержался.

— Как тебе не стыдно, издеваться на девушкой! — причитала Айсу, в попытках не расхохотаться.

— Извините за испорченную коробку, — бормотала вампирша, оглянувшись на микроволновку. — Это недоразумение.

— Нда милая, похоже, вся твоя стряпня — сплошное недоразумение, — вздохнул Дамиль, потирая лоб и выдергивая шнур из розетки. — Думаю, готовка — не твое ремесло.

— Давай помогу, — вызвалась Катерина, оторвавшись от телевизора и хватая губку. Дамиль удивленно смотрел, как, быстро кружилась из стороны в сторону, девушка очищала грязь. Впервые кому-то помимо меня она предлагала свою помощь. Губы медленно расплылись в улыбке и, опустив голову на широкую грудь, прикрыла тяжелые веки.

— Майя, забыл напомнить, — потягивая кровь, буркнул Шрамчик. — Сегодня на повестке дня: прошение об обращении, просьба о вступлении в клан и два конфликта с гражданскими.

Сонливость, как ветром сдуло, и, выпрямившись, уставилась на довольную произведенным эффектом мордашку вампира.

— Хех, всего-то? — с пренебрежением и иронией выплюнула в ответ. Мама родная, и как со всем этим разбираться прикажете?! — Ладно, не так страшен волк, как его обвиняют. Я страшнее. Ну что ж, надеюсь, ты разобрался во всех вопросах?

— Да, — насторожился вампир, отставляя лакомство.

— Кого обращать будем?

— Запрос сделан вампиром по имени Святослав, не имеющим статуса. Как по мне наглость редкостная…

— Не отвлекайся.

— Ладно, короче говоря, парень воспылал нежными чувствами к девушке. Решил немного понаглеть.

— Ей известно, кто мы?

Вампир помялся и добавил:

— К сожалению, да. Этот идиот имел неосторожность вывалить всю информацию.

Тело Ноа напряглось, заставив взглянуть в черные глаза, полыхнувшие ненавистью.

— Придется наказать парня, — нахмурился Ноа.

— Не хочу, чтобы ты вмешивался, пока не попрошу сама.

— Ладно, начинать все равно когда-то нужно. Потом мне расскажешь.

Я кивнула, чмокнув мужчину в щеку.

— Сначала поговорим с ними обоими, разберемся. Но… мне бы не хотелось ее обращать.

Медленно поглаживая кончики волос, Ноа тихо зашипел:

— Хочешь убить человека?

— Только в крайнем случае.

Ноа молчал, как и все присутствующие. Но уступать я не собиралась, не хватало еще, чтобы о нашем существовании пронюхали люди. Громкий рык разорвал тишину.

— Кай, узнай немедленно, как долго ей известно о вампирах.

— Слушаюсь, — поклонился вампир и исчез.

— Хочешь стереть ей память? — вмешался Шамси.

— Да, — прогремело в ответ. Лицо Ноа покрыла знакомая маска холодности и отчужденности, но, не смотря на это, рука продолжала поглаживать белые волосы. Знакомый жест немного успокоил. Я расслабилась и удобнее улеглась в кольце сильных рук.

— Ноа, я не хочу делать из нее очередного монстра. Понимаешь? Следить за еще одним молодым убийцей, готовым разорвать всех на своем пути… Это не жизнь. Но… если ее чувства искренни… я подумаю, обещаю.

Пальцы коснулись подбородка, и заставили взглянуть в черные глаза. Мягкие губы прижались в голодном поцелуе, который нагло прервал возвратившийся Кай.

— Полгода, — разочарованно протянул вампир, вызвав шумные вздохи четырех хранителей.

— Я так понимаю, стереть память не удастся, да? — махнула головой, обращаясь к Ноа, и медленно выскользнула из любимых объятий.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Майя… — обратился хранитель, но я не дала договорить.

— Кай, ее семья…

— Дочка мера.

— О, даже так! Откуда она?

— Твоя землячка, — ответил Шрамчик.

— Мир тесен, — вздохнула, потирая глаза.

— Ты не можешь убить ее, — прогремел Ноа, пристально глядя мне в глаза.

— А что ты предлагаешь, оставить все как есть? Чтоб она растрепала людям о вампирах?!

— Ей все равно никто не поверит.

— То есть, предлагаешь обратить человека?!

Ноа закрыл глаза и откинулся в кресле, не произнося ни слова.

— Молчишь? Значит, решение все-таки принимать мне. Я приведу девушку в этот мир только при одном условии — если ей будет ради чего пройти вечность. Если нет… Кай, я не хочу ждать полуночи. Можешь отнести меня к ним?

— Да, но должно быть произнесено официальное требование.

— К черту эту мелкую чушь, — бросила в ответ клыкастому. — Пошли, захвачу мантию.

Метнувшись в комнату, натянула черную накидку, глубже спрятав белеющие глаза под капюшоном. Выйдя из комнаты, не успела проделать и двух шагов, как врезалась в стену…стену? Нет, это была знакомая гора мышц, огромный рыжий викинг в… в гавайской футболке и красных шортах…

— Да чтоб тебя… — хохотала, не удержавшись, потирая саднящий лоб. — Какого черта ты тут болтаешься?

— Прошу прощения, госпожа, — буркнул здоровяк, заставив косички на бороде дергаться в такт произнесенным словам. Это была последняя капля и, не удержавшись, я все-таки прыснула.

— Шикарный вид. А где зонтик?

— Какой зонтик? — удивленно уставился вампир.

— Пляжный, ты же сгоришь на солнце, или предпочитаешь лунный загар? Ладно, марш переодеваться, у нас задание. А у тебя — минута. Встретимся в холле. Ах, да, и кольчугу свою можешь не брать.

Вампир кивнул и метнулся с глаз долой.

Через минуту, все трое спустились в холл.

— Дайте свои руки, — протянул Кай и сглотнул, хмуро глядя на гору мышц викинга. Я вложила ладонь в руку вампира и закрыла глаза, боясь приобрести "морскую болезнь".

Как и вчера, откинувшись в любимом кресле-качалке, я наблюдала последние секунды заката. Глаза слепило от падающих на лицо слабых лучей солнца. Только они нисколько не мешали. Заканчивался очередной, ничем непримечательный день, но тревога и предвкушение не отпускали душу. Я ждала еще одной сладкой, необычной ночи. Ночи с ним, моим особенным открытием — вампиром. Его красота обезоружила при первом же взгляде. Его наивность повергла в шок. Величайший хищник всех времен стал легкой добычей… чувства под названием любовь. Он был так же силен, как и слаб предо мной. Каждую ночь мы проводили вместе, и следующую он ждал с упоением. Когда слова признания об истинной сущности слетели с холодных губ, все стало на свои места, и я поняла, для чего живу. Страх так и не проснулся в душе, как, собственно, и другие эмоции. Я учила его танцевать, играть, дурачится вместе с друзьями, даже заставила читать глупые книги, наблюдая, как с каждым днем он все больше привязывался ко мне. Теперь я с легкостью могла манипулировать своим собственным зверем. И он исполнял любую мою прихоть. Даже запретную.

Солнце скрылось за горизонтом, оставляя красную полосу на небе. Я прислушалась к тишине вокруг, но звуки знакомых шагов не тревожили слух. Минуты сменяли друг друга, а вампира все еще не было. Беспокойство сменилось недоумением и раздражением. Сколько можно ждать?! Но вскоре мысли прервало тихое гулкое шарканье ног, и не одних. Неужели родители?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сбросив плед, я поднялась поприветствовать их, но дверь распахнулась, заставив замереть на месте. В комнату вошел Святослав, с горящими глазами, наполненными глубоким, незамутненным страхом и отчаянием. Следом ступил человек, габаритами не уступающий входной двери. Комната сразу же показалась спичечной коробкой, а в груди, словно не хватало воздуха. Правда, косички на бороде… как-то не вписывались в общий образ громадного верзилы. Он, безусловно, напоминал древнего воина, а на лице расплывалась скука. Следом вошли еще двое, в черных мантиях, скрывающих лица. Вампиры — пронеслось в голове. Ноги задрожали, я медленно оседала обратно в кресло.