Обретение Рая - Евгений Сартинов

Чем больше разгоралась заря, тем больше Третьей овладевало отчаянье. Тем временем проснулись остальные хинки. Один начал разводить костер, второй забрел по пояс в воду и начал умываться. Третья знала, что их тут четверо, но в поле ее зрения было не больше трех.

«Значит один всегда сидит в своем корабле», — поняла она. В этот момент стоявший наверху ящер протянул руку в сторону моря, и что-то крикнул своим собратьям. Те быстро побежали к кораблю, спрыгнул вниз и караульный. Это было то, что нужно Третьей. Медлить было нельзя. Она кубарем вывалилась из камыша на прибрежный песок, вскочила на ноги и, вложив в широкий ремень ребристый орех крака, раскрутила ремень над головой. Пользоваться пращей их учил отец, но всерьез этим увлеклась только Третья. Орех крака размером с хороший кулак со свистом пролетел тридцать метров, и с хрустом разбился о матовую поверхность корабля. Он еще летел, а Третья уже снова прыгнула в камыши, и помчалась, сшибая хрупкую зелень, вдоль линии берега к протекавшему там ручью. Непонятный стук услышали не только те хинки, что находились снаружи корабля, но и тот, что дежурил внутри. Он быстрее всех перевел перископы наружного наблюдения на берег, но засек только странное шевеление камыша. Вскоре все прекратилось, это Третья достигла ручья и с головой скрылась в нем, старательно смывая с себя малейшие остатки черного меда.

Тем временем трое ящеров рассматривали странный черный потек на борту шлюпки, и остатки ореха на земле. При этом они возбужденно переговаривали не только друг с другом, но и со своим четвертым соплеменником внутри корабля. Они поглядывали то на небо, то в сторону камыша, гадая, откуда мог им прилететь этот орех. Рецепторы запаха у хинков были развиты весьма хорошо, и, обнюхав черную массу, один из них осторожно подцепил когтем мед, рассмотрел на свет, а потом отправил его в рот. Услышав его довольное урчание начали пробовать мед и остальные хинки. Это не понравилось находившемуся в корабле ящеру. После нескольких окриков он сам выскочил наружу и начал орать на своих соплеменников. Он не был их командиром, просто навигатор в синем комбинезоне, и бойцы отвечали на его крики весьма насмешливо и колко. Перебранка длилось до тех пор, пока со стороны камыша не начали появляться большие черно-желтые пчелы. Сначала хинки не обращали на них внимание, затем один из них отмахнулся когтистой рукой от наиболее назойливой цветочной труженицы. Это он сделал совсем напрасно. Пчела сердито зажужжала и пошла в атаку. Неосторожный ящер пострадал первым. Когда пятисантиметровое, смазанное ядом жало толщиной три миллиметра впилось ему в тощую задницу, хинк заорал так, что с далеких от места действия скал стартовали десятки дремавших еще чаек. Этот укол сам по себе был болезненным, а яд еще и нестерпимо жег рану. С трудом, нелепо подпрыгивая хинк побежал к морю. Через секунду к нему присоединились его товарища, и их отчаянные крики говорили об эффективности атак летучих шприцов. Только навигатор побежал к родному кораблю, прыгнув в открытый люк он задраил входную дверь, но две пчелы успели залететь вслед за ним, так что вскоре люк снова открылся, и, отчаянно отмахивающийся руками навигатор с оплывшим от укусов лицом, так же бросился в море.

Пчел было не более десятка, и они равномерно распределились над четырьмя торчавшими из моря головами. Хинки, вытащив оружие, начали отстреливаться, им даже удалось подбить парочку пчел, но остальные не унимались. Ящеров сейчас не узнали бы не только родители, но и товарищи по казарме. Вытянутые их лица распухли, на свет они смотрели тремя глазами на четверых. Поняв всю тщетность их положения самый умный из них, навигатор, принял единственное верное решение.

— Ныряем! — приказал он.

Когда атакуемые исчезли из виду пчелы еще минуты три сердито жужжа кружились над морем, а затем полетели на берег, к своему меду. Еще через пару минут хинки вынырнули.

— Они улетели, хорошо, — сказал навигатор, и в тот же миг резкий толчок сбил его с ног. Вода вокруг них вскипела, и плавники пересмешников, головы, руки и ноги людей, ящеров — все смешалось в одну кучу. Один из хинков успел выхватить пистолет, полыхнуло пламя, и пересмешник забился в агонии, оглашая воздух отчаянным свистом. Ящер успел выстрелить еще дважды, прежде чем Первый мощным ударом отсек ему руку хинковским же тесаком. Тут же Первая вонзила в спинку второго ящера свой остроконечный кинжал из шипа морского ската. Третьего, окончательно ослепшего от укусов пчел, утопили пересмешники. И лишь навигатор сумел вырваться из толпы. Совсем потеряв голову он отчаянно греб в сторону открытого моря. Поминутно оглядываясь, навигатор оторвался уже метров на тридцать от преследователей. Обернувшись в очередной раз он с удивлением увидел, что все преследователи остановились, и его никто не догоняет. Хинк так же перестал грести, не понимая что происходит. Все — люди, пересмешники, словно чего-то ждали. И вода закипела под ящером, он взлетел над поверхностью моря метра на три. Навигатор успел отчаянно вскрикнуть, прежде чем мощные челюсти кита раскусили его длинное тело на три неравных части.

Глава 6

Когда Ник со своим отрядом вышел на берег Третья уже усыпила пчел дымом можжевельника и сложила их в свое импровизированное, переносное жилище.

— Ну что тут у вас, все нормально? — с беспокойством спросил бомбардир, оглядываясь по сторонам. Слава богу, все были живы, и его первенцы, и Третья. Он сильно боялся, что дети не справятся с таким трудным делом, но разорваться на две части не мог. За Холтом шел Пятый, с важным видом несший на плече плазменную пушку. Когда вчера у него отобрали и пистолет и тесак, он не на шутку обиделся. Теперь же его честолюбие было удовлетворено, он получил оружие и по своим амбициям, и по габаритам. Второй и Шестой вели связанного хинка, причем оба они были обвешаны оружием ящеров. Объединение семьи вызвало бурный всплеск эмоций. Как минимум час дети с азартом рассказывали друг другу свои приключения. Кое как Нику удалось их успокоить, и вернуть с небес к их земным проблемам.

— Давайте думать, что нам делать дальше, — предложил он. — Я всю эту ночь смотрел на небо, но корабля хинков не было видно. Похоже на планете остался один этот челнок.

Про это дети еще не знали. Поневоле они вспомнили, что где-то там, на корабле врагов, осталась их мать, сестры и брат. Все примолкли, притихли.

— Надо допросить его, — сказал рассудительный Первый, кивая в сторону пленника.

Когда все Холты обступили пленного ящера, тот невольно втянул свою продолговатую голову в узкие плечи.