Огненное ущелье - Александр Тамоников

— Вот о ком я меньше всего думаю, так это о твоем гребаном Стоуне.

— Он не мой, Алекс, он человек Дрейка!

— Да хоть самого Обамы. Мне до него нет никакого дела. А то, что он не в состоянии контролировать ситуацию, так это его проблемы. Пусть с Дрейком разбирается.

— Бригадный генерал может вмешаться и запретить наши совместные действия.

— С какого перепугу? Нет, Джон, Дрейк в наши дела вмешиваться не станет. Потому как в случае провала операции ему головы не сносить. Он сейчас будет стараться как можно меньше влиять на нашу подготовку, чтобы потом иметь возможность обвинить в провале тебя, ну а с тобой — и меня. Так что, Джон, никто нам здесь мешать не будет.

— И вновь ты прав… Ну, что, расходимся? Я вызову разведчика.

— Давай ступай к повороту. А мне работать сначала здесь.

Полковник Дак направился на восток, а Тимохин по радиостанции малого радиуса действия вызвал связиста «Ориона» старшего лейтенанта Колданова:

— Восьмой, ответь Первому!

— На связи, — ответил офицер.

— Ты в курсе, где я нахожусь?

— Так точно.

— Бери «Орбиту», и ко мне!

— Есть!

В 11.07 Колданов подошел к Тимохину:

— Товарищ полковник…

— Отставить, — прервал доклад подчиненного командир «Ориона». — Канаву справа видишь?.. Давай туда, разворачивай спутниковую станцию и срочно набирай мне Крымова. Да не забудь выставить помехи — Стоун наверняка попытается послушать разговор.

— Это точно, — занимаясь аппаратурой, сказал Колданов, — кажется, что капитан, как леший, в лесу повсюду. Только я собрался сюда — и он тут как тут. Куда это вы, спрашивает, мистер Колданов? Я ему: до ущелья прогуляться. Он: зачем? Ну, я не выдержал: не твое, говорю, собачье дело. А он даже не обиделся: только посмотрел недобро и ушел.

— «Сигму» свою настраивать поскакал… Ну и черт с ним! Что у нас с Крымовым?

— Есть связь, товарищ полковник!

Тимохин забрал трубку:

— Крым? Это «Орион».

— Рад тебя слышать, Саня, привет! Что у тебя?

— Ты с Ревуновым не пытался связь наладить?

— Не только пытался, но и наладил. Он тебе нужен?

— Мне нужна точная информация по каравану.

— По моим данным, он сейчас — вернее, на 11.00 — находится в десяти километрах от кишлака Урзун, своей первой ночной остановки. Границу прошел спокойно — талибы позаботились о «коридоре».

— Мне нужна другая информация. Сколько точно в караване животных, погонщиков, охранников; в каком порядке он идет, выставлено ли охранение. Если выставлено, то как. Чем вооружены «духи», имеют ли технику и средства связи, особенно спутниковые. Всё, Крым, понимаешь?

— Понимаю. На момент связи Реви находился на совещании в Пакистане. Сейчас должен быть на пути в Кабул. Я пытался связаться с ним буквально полчаса назад, но безуспешно. Связь не устанавливается — видимо, Сержант находится в районе, где спутники не обеспечивают устойчивую связь.

— Я понял тебя. Попробуй еще раз вызвать его. Запроси Феофанова; может, наша разведка имеет что по каравану… Без точных данных мне будет сложно спланировать молниеносную и гарантированно успешную операцию с безопасной эвакуацией в район дальнейшего применения.

— Я сделаю все возможное. Если у Ревунова есть информация по каравану или он может ее добыть, то как ему поступить — передать данные через меня или самому выйти на тебя?

— Пусть выйдет на связь сам. И не забудет о помехах. Мистер Стоун, внедренный в отряд Дрейком, очень внимательно отслеживает все действия «Ориона», а мои — особенно.

— Так пристрели его к чертовой матери.

— Это хорошо, что у тебя приподнятое настроение и ты можешь шутить. А вот мне, честно говоря, не до шуток.

— Ты нервничаешь, Саня? — удивился Крымов.

— Да, нервничаю.

— А в чем, собственно, дело? Первый раз, что ли, выходишь на караван? И не такие громили. Без американцев, кстати…

— Я бы и сейчас предпочел работать с нашими ребятами; ну, еще с парнями Дака, как исключение…

— У тебя проблемы с пополнением?

— У меня, Крым, вообще такое предчувствие, что после каравана «Орион» ждут крупные неприятности.

— Это серьезно? Интуиция тебя почти никогда не подводила…

— Вот поэтому мне нужна постоянная связь с Ревуновым. И сейчас, и позже, при решении еще неконкретизированных задач второй боевой операции.

— Понял… Реви может выходить на тебя в любое время?

— Да. И чем раньше, тем лучше!

— Вопросов нет, работаю. Отбой!

Выключив трубку, Тимохин передал ее Колданову и спросил:

— Наши коллеги пытались слушать нас?

— Так точно, с одной станции.

— Со станции капитана Стоуна?

— Точно сказать не могу, товарищ полковник, но Арчи Крош не стал бы делать этого.

— Понятно… А теперь послушай, будет ли Стоун выходить на связь с Кабулом.

— А он уже набирает номер.

— Его можно определить?

— Никак нет. Только первые две цифры — 4 и 5.

— Номер Дрейка и начинается на 45. 4512… Стоун спешит предупредить генерала о наших действиях.

— Но так невозможно работать вместе, товарищ полковник.

— Возможно, Слава… Мы же так работали, когда выполняли приказ по ПЗРК в Тарвале? И нам пришлось водить американцев за нос. До чего же паскудно я чувствовал себя тогда — не передать словами. Словно воровал что-то у друзей.

— Но сейчас нас слушает не друг.

— А кто же, Слава? Стоун вместе с нами будет штурмовать караван… Ладно. Ревунов может выйти на связь в любую минуту, так что будь рядом. А я пройдусь по хребту, посмотрю позиции.

Тимохин обошел южный хребет и уже начал спуск в ущелье, когда его позвал Колданов:

— Товарищ полковник, Сержант на связи!

— Вот как? Оперативно сработал Крымов, ничего не скажешь… Передай, что я иду.

— Да!

Тимохин подошел к связисту, взял трубку. Старший лейтенант кивнул на лесной массив, где «Марс» разбил лагерь:

— С опушки работает станция «Сигма». Это уж точно Стоун, так как лейтенант Крош на КНП.

— Блокада?

— Включена.

Тимохин поднес трубку к щеке:

— Приветствую тебя, Сержант!

— И я рад вас слышать, полковник! Я уж думал, что группу перебросили в Ливию.

— Нас хотели бросить туда, но потом передумали.

— А напрасно. Именно там сейчас «Аль-Каида» действует наиболее активно, и именно в Ливию перебрасываются значительные силы талибов. Им надо прибрать в руки власть в североафриканской стране, и они это сделают. Остается удивляться, как НАТО и США допустили такую ошибку. Они сами, своими руками, убрав Каддафи, подготовили все условия для взрыва обстановки на севере Африки. Совсем скоро Европа будет платить кровью за, мягко говоря, непрофессионализм своих руководителей. Я уж не говорю об Израиле — тот окажется в блокаде сил международного терроризма. И это не война с Египтом или Сирией, а куда хуже… Но что-то я разговорился. У вас ко мне, конечно, дело?

— Конечно.

— Очень внимательно слушаю вас!

— Тебе известно о караване с оружием, боеприпасами и наркотой, идущем из Пешавара в Джабдус?

— О караване Фаузи Абдельгуни?

— Значит, известно. И это хорошо.

— Я узнал о нем в Пакистане, будучи вызванным на совещание руководства «Талибана», где, кстати, обсуждались планы усиления влияния движения в Ливии.

— Мне, Сергей, надо знать, что конкретно представляет собой караван. Возможности охраны, ее вооружение, порядок построения, сильные и слабые стороны Абдельгуни. Все, чтобы разнести этот караван в клочья.

— Крымов говорил об этом. И я собрал нужную вам информацию. Передать ее сейчас?

— Конечно!

— Караван, скажу сразу, непростой. Я за все время нахождения здесь о таких слышал лишь несколько раз… Маршрут движения каравана вам известен?.. Место засады определили?.. Если позволите, попробую просчитать, где именно… Между Багдезом и Димраком, так?

— Тебе Крым сказал об этом?

— Обижаете, полковник…

— Предположим, ты прав.

— Вы верно определили место для засады. Там Фаузи Абдельгуни нападения ждать не будет. Это, правда, отнюдь не говорит о том, что вам удастся разгромить караван в считаные секунды.

— Сергей, ближе к теме…

— Без вопросов. Караван состоит из пятидесяти вьючных животных, которые несут на себе до ста килограммов оружия, боеприпасов, взрывчатки и наркотиков каждое. Наркота, кстати, предназначена для заброса в части сил по поддержанию мира. Американцы вовсю распространяют в крупных городах «синтетику», а талибы решили завалить натовские базы наркотой растительного происхождения. То есть вернулись к прежней тактике. Караван ведут двадцать пять погонщиков. Охрана, по моим данным, составляет сто — сто пять человек, включая полевых командиров Фаузи Абдельгуни, старшего каравана и его заместителя, командира отряда охраны Мустафу Дармина. Численность боевиков может быть и больше, и меньше — правда, ненамного. У Абдельгуни и Дармина установлена спутниковая связь с помощником муллы Омара в Пакистане, неким Сервером Морзари. Порядок движения каравана — колонна, растянутость которой в разных местах составляет от двухсот до пятисот метров. Впереди следует передовой дозор, в нем восемь человек; следом, практически вместе, — передовое охранение в десять боевиков. Эти восемнадцать талибов входят в двадцатку лучших бойцов Абдельгуни. Еще двое с ним в машине. На удалении взаимной видимости — примерно от пятидесяти до ста метров, где-то и меньше — следуют передовой дозор и передовое охранение. За авангардом идут основные силы. Впереди на «УАЗе» — Фаузи Абдельгуни и Мустафа Дармин, последний часто выходит к охране каравана. Колонну постоянно сопровождают по флангам сорок человек — двадцать с левого фланга, двадцать с правого. Тыловое замыкание — три автомобиля и две арбы. Автомобили — два «ГАЗ-66» и один «ЗИЛ-131»; в них резервная смена охраны в сорок человек. Помимо этого, на борту одного из «ГАЗов» — зенитная установка советского образца ЗУ-23.2. Арбы предназначены для посменного отдыха погонщиков животных между привалами. Как такового тылового охранения не выставлено, но оно и не требуется, учитывая, что в автомобилях сорок талибов и зенитная установка.