Апельсиновый сок - Мария Воронова

– Катюша, – сказала она, – по-моему, он у тебя совершенно не ориентируется в реальности.

Катя пожала плечами и наклонилась поцеловать мужа. Вероника деликатно отвела от них взгляд, взяла свой бокал и задумалась.

– Ладно, – постановила она, – живи военным. Но ты ведь можешь разместить в моей больнице клиническую базу вашей кафедры? Будешь контролировать лечебную работу и брать на себя сложные случаи. Я тебе выделю полставки главного хирурга, согласен?

Колдунов был согласен, но этот вопрос еще требовалось обсудить с его начальством.

Глава 5

Через две недели Вероника узнала про больницу все, что хотела. Пришла пора взять дело в свои руки. Назначив время, она попросила секретаршу вызвать всех заместителей и заведующих отделениями, а сама принялась обдумывать тронную речь.

Ровно в четырнадцать тридцать она, как английская аристократка, уже стояла в дверях кабинета.

– Здравствуйте, Валентина Петровна, проходите… Александр Павлович, располагайтесь… Ян Александрович, рада вас видеть…

Привычно отметив, что появление Колдунова вызвало оживление у женской части коллектива, Смысловская закрыла дверь, собираясь начать совещание. Но не прошло и двух минут, как дверь распахнулась снова – на пороге, улыбаясь, стоял давешний электрик.

– Здрасьте! – радостно сказал он. – Я не опоздал?

– Нет. Хотя бы потому, что я вас не вызывала.

Электрик хмыкнул, с грохотом выдвинул стул и уселся:

– Вас не поймешь. Секретарша сказала, что в полтретьего совещание…

– Простите? – Вероника попыталась утихомирить нахала изысканной вежливостью, хотя больше всего ей хотелось без затей вышвырнуть его за дверь. – У меня действительно совещание с заместителями, так что сейчас не лучшее время вешать люстру. – И она многозначительно посмотрела на обрывки проводов, по-прежнему торчащие с потолка.

За две недели электрик ни разу не появлялся в ее кабинете. На вопросы Вероники секретарша отвечала неизменным «он на объекте», и у нее уже сложилось впечатление, что объект – это нечто вроде черной дыры, место, откуда не возвращаются.

– Я тоже ваш заместитель, – угрюмо произнес электрик, – по АХЧ.

– Вы?! – изумилась Смысловская, но тут же взяла себя в руки. – Извините, я не хотела вас обидеть. Если все в сборе, начнем.

Сначала она рассказала о себе, потом о своих впечатлениях от больницы – подчеркнула плюсы, осторожно коснулась минусов. Потом представила собранию Колдунова, и это опять вызвало оживление.

– Я еще мало знаю вас, а вы – меня, поэтому трудности неизбежны, – подошла она к концу своей тронной речи. – Но я прошу воспринимать меня не только как начальника, готового устроить разнос по любому поводу, а в первую очередь как вашего друга и помощника. И еще… Мы все не только медработники, мы – люди, имеющие семьи, детей… («Точнее, вы все, кроме меня», – подумала она.) – У всех есть свои проблемы, и знайте, пожалуйста, что я по мере сил готова помочь их решать… На этом я хотела бы закончить общую часть совещания. Частные вопросы мы будем решать с руководителями подразделений в рабочем порядке. Особенно много вопросов у меня к заместителю по АХЧ.

При этих словах собрание встрепенулось.

– Да уж! – сказал завхирургией, которого Смысловская все же назначила исполняющим обязанности начмеда, правда, с испытательным сроком. – У нас у всех к нему вопросы. Сантехника неделями ждать приходится!

– А что вы хотите? – огрызнулся электрик, он же заместитель по АХЧ Лука Ильич Громов – это имя Вероника прочла в шпаргалке, приготовленной секретаршей. – Мы же на всю больницу вдвоем работаем, я и Марк Константинович.

– Ха! Про этого хотя бы не говорите, что он работает! Что ни вызов, то короткое замыкание! – выкрикнула начмед по терапии. – А если спирта не пообещать, вообще на объект не заманишь!

– Давайте вы не будете, дамочка. – Громов вальяжно раскинулся на стуле. – Ну найму я упырей, которые проболтаются до первой получки да и уйдут в запой!.. Было ведь уже. Мало что не работники, так еще и воровать будут.

– А вы, можно подумать, работники! – не унималась терапевт. – Сколько времени уже не можете прийти мне лампочку вкрутить.

– Я же объясняю, – сказал Лука Ильич. – Мы работаем вдвоем! Все на нас: и электрика, и сантехника, и мелкий ремонт!

– И оперблок? И реанимация? – холодея, спросила Вероника.

– Нет, там свои медтехники. Короче, я считаю, лампочки можно и самим поменять.

– Но это ваша обязанность!

– Я, между прочим, такой же заместитель главного врача, как и вы! И что, должен все бросать и мчаться по первому вашему зову, если у вас лампочка перегорела?

Вероника поняла, что ей пора вмешаться.

– Я не позволю превратить производственное совещание в перебранку! – ледяным тоном объявила она. – И вам, Лука Ильич, я советую держать себя в руках. Ваша задача – хозяйственное обеспечение больницы. Если вам некого направить менять лампочки, значит, придется идти самому. – Для пущей важности Вероника постучала карандашом по столу.

Громов презрительно фыркнул:

– Родная моя, нет проблем! Повысьте зарплату сантехникам хотя бы до двенадцати тысяч, и на следующий же день я найду вам работников.

Вероника немного растерялась. Она не привыкла, чтобы с ней спорили неотесанные работяги. Конечно, лучшим выходом из ситуации было бы немедленное увольнение Громова вместе с этим его Марком Константиновичем, но где она быстро найдет новых сотрудников?

– Я согласна, что двоим сотрудникам сложно поддерживать целый комплекс зданий в удовлетворительном состоянии, – миролюбиво сказала она. – Я подумаю, как можно исправить положение, а пока давайте будем снисходительны друг к другу. Действительно, сменить перегоревшую лампочку может каждый, я лично регулярно это проделываю. Вас же, Лука Ильич, я попрошу впредь называть сотрудников не «дамочка» и «родная моя», а по имени и отчеству.

Это начальственное назидание Громов выслушал, глядя в окно, и никак на него не отреагировал.

Больше ничего интересного не произошло, и совещание вскоре завершилось.

Веронике хотелось поболтать с Колдуновым, но нельзя было сразу показывать сотрудникам, что ее с новым главным хирургом связывают не только служебные отношения. Стоит ему остаться у нее в кабинете попить чаю, как он тут же будет зачислен в ее любовники! Поэтому она, выйдя в приемную, поручила секретарше показать Колдунову кабинет главного хирурга и учебную комнату.

А вернувшись в свой кабинет, Вероника обнаружила там Громова. Он расположился в кресле рядом с фикусом и вертел в руках сигарету, словно ожидая разрешения закурить.