Стражи Флорении(СИ) - Ольга Зимовская

- У Алена он нас нашел, - хмуро сообщила я.

- А, тогда понятно, - Мэв задумчиво постучала пальчиком по подбородку. - И как вам наш Бертик?

Бертик от такого обращения скривился, будто на ежа сел, но промолчал.

- Страшный, - честно ответила я.

- Грубиян! - добавила Фрида.

- Берт, что я слышу! - женщина всплеснула руками. - Ты, наконец, привел домой девушку... э, девушек - ну, да природа не запрещала быть любвеобильным - и даже не смог оказать им нормальный прием! Я надеюсь, ты хотя бы капканы расставил, на случай, если они захотят тебя преждевременно покинуть?

Почему-то идея с капканами мне не понравилась, вот совсем. И покинуть их я решила прямо сейчас, пока они её в жизнь не воплотили. Не успела, Берт раньше поймал. Ну, вот что я плохого ему сделала? Ещё и блузку порвал. Ладно, верхнюю пуговицу оторвал только, но все равно жалко. Она у меня одна теперь, между прочим.

- Ещё на людях ты меня не раздевал! Имей совесть, в конце концов!

Лучше, наверное, было все же промолчать. Впрочем, реплику мою оставили без внимания. Берт спокойно разгладил мой воротник, провел большим пальцем по ключице, удостоверился, что ничего нового там за время его отсутствия не появилось, и демоны в меня не вселились, и упокоился. После чего заметил:

- Тех, кто имеет совесть, обычно имеют все остальные.

- Просто от остальных нужно избавляться заблаговременно.

Поправила блузку и отошла подальше на всякий случай. Не успела поразиться воцарившейся тишине, как накатило осознание очередной совершенной глупости.

Как правило, во время диалога я молчу, предпочитаю слушать. На факультете у нас было золотое правило: десять раз подумай, прежде чем сказать. Преподаватели к каждому слову придирались, ведь даже одно может в корне смысл фразы изменить. И обычно, я этому правилу следовала. Обычно. Может, из-за шока после перемещения в другой мир мозги иначе работать начинают, но пора уже себя в руки брать.

Фразу про совесть и остальных Бертрам обычно Каллану говорил. Естественно, я, зачитавшая книгу про стражей до дыр, ответила репликой Каллана, совершенно не задумываясь, что знать её вообще-то не могу. И все бы ещё обошлось, в конце концов многие люди похожими фразами выражаются, если бы я умела скрывать свои чувства, и весь ужас не отразился бы тут же на моем лице. А Берт, к сожалению, был внимательным, а вот дураком не был. Может, я бы успела убежать, если бы не стояла как идиотка, ожидая пока меня за руку схватят. Хотя, будем откровенны, если уж Берт решил меня поймать, то никуда бы я не убежала.

Что-то ехидное обронила Мэв на прощание, слова потонули в веренице мелькавших дверей. Один поворот, другой, я тщетно пыталась запомнить дорогу, с грустью осознавая, что даже не могу отличить один коридор от другого. А ещё подумала, что мне руку точно вывернут, если вовсе не оторвут.

У очередной, ничем не примечательной, двери мы остановились, и меня довольно грубо толкнули внутрь комнаты. Довольно странной. В глаза сразу бросились два совершенно неуместных, огромных - от пола до потолка - окна со светлыми плотными шторами. В помещении также присутствовали два ряда шкафов во всю стену, сплошь уставленных книгами. Между шкафами стоял небольшой столик с двумя креслами.

- Проверь её, - недовольно велели за моей спиной, запирая дверь.

И вот интересно, кому? Я в комнате никого не видела. Потом, правда, додумалась посмотреть наверх и обнаружила верхом на люстре, прямо над столом с незаконченной шахматной партией, уже знакомый черный балахон.

- Сам не можешь? - лениво поинтересовался балахон, с ноткой превосходства.

- Мог бы - не просил, - ответил Берт, прислоняясь к запертой двери и отрезая тем самым мне путь к отступлению. Оставалось ещё, правда, окно. Интересно, на каком мы этаже?

Люстра пару раз качнулась, и за одно движение Хьюго оказался прямо передо мной. Скинул капюшон, явив миру абсолютно безумную улыбку и белые растрепанные патлы, и уверенно заявил:

- Чисто.

- Уверен?

- Более чем. Есть правда одна странность: я её не вижу.

Потому что очки темные в помещении снимать надо. Прямо на меня уставился, между прочим.

- А в остальном - ничего.

Хьюго щелкнул пальцами и послал мне в лицо клочок черного тумана, заставив невольно зажмуриться.

- Видишь?

- Вижу, - хмуро подтвердил Бертрам.

- Эй, а можно я её вскрою? Вдруг обнаружу что-нибудь интересное?

- Не стоит.

Хьюго заметно опечалился, но Берт уже ушел.

А передо мной встал выбор: остаться тут с ненормальным, жаждущим моей крови, попытаться найти дорогу обратно и гарантированно заблудиться или... я себя ненавижу.

- Бе-еерт! Бертрам, подожди меня!

Уйти далеко он, в общем-то, не успел, так что вопила я зря. Даже и не знала, что могу так кричать, но перспектива остаться наедине с маниакальным балахоном оказалась весьма впечатляющей. Берт появлению вопящей меня не очень обрадовался. Ничего не спросил, но весьма красноречиво нахмурился, так что я несколько стушевалась.

- Я это... дороги не знаю, не хочу заблудиться.

Мужчина горестно вздохнул и пошел дальше, я решила не отставать. В известном направлении же он меня не послал. Так что могу с чистой совестью его преследовать, все лучше, чем зачахнуть в каком-нибудь замковом тупике, куда ни одна живая душа не заходит.

Довольно быстро стало очевидно, что хотя Бертрам против моего присутствия не возражал, судьба моя его не сильно заботила. Не мешаюсь, и ладно. Я ничего спрашивать тоже не рискнула. Так мы и топали в полнейшем молчании. Бертраму, наверное, привычно было, а вот я себя очень неуютно чувствовала. И путешествие, длившееся не более десяти минут, заняло почетное место в списке самых ужасных событий в моей жизни.

Комната, в которую мы пришли, оказалась без окон и довольно скромного размера. Пока я мысленно пыталась разобраться в странной планировке здания, мой сопровождающий прошел дальше и встал напротив большого, занимавшего всю дальнюю стену, зеркала. Мелькнула мысль, что он сейчас стихи читать начнет. "Свет мой, Зеркальце..." и все такое. А вообще, странно это очень смотрелось, зеркало было черным и матовым, и хотя я знала, что теневое зеркало, отражает собственно Тень, сама я там ровным счетом ничего не видела. Поэтому довольно забавно было наблюдать, как такой суровый дяденька столь сосредоточенно в него глядит. Но время шло, ничего не менялось. Мне стало скучно, и я решила рискнуть.

- А что ты делаешь?

- Если собираешься мешать, уходи.

Не больно-то и хотелось. Права все-таки Фрида: редкостный грубиян. Ещё минут десять я бесцельно простояла у стены, потом ко мне соизволили вновь обратиться.