Никола Тесла. Ложь и правда о великом изобретателе - Петр Образцов

Как и многие другие великие ученые, Тесла интересовался всякого рода философией, например трудами Герберта Спенсера и различных буддистов, и многие рассуждения в его популярных статьях (ни в коем случае не в его гениальных патентах!) выдают знакомство с этими философами. Еще в период обучения в Пражском университете Тесла усвоил идеи своего преподавателя Карла Штумпфа, который считал, что в момент появления на свет разум человека представляет собой «табула раса» — чистую доску, на которую постепенно записываются все знания о мире, а сам разум представляет собой набор причинно-следственных связей, не более. Поразительно, как не имеющие никакого представления о естественных науках, живущие во времена лишь начавшихся экспериментальных исследований, все эти штумпфы, юмы, спенсеры и прочие гуссерли имели наглость рассуждать о серьезных, совершенно неизвестных тогда вещах. Причем с уверенностью выдвигать гипотезы на абсолютно пустом месте, гордо именуя их теориями, да еще и безусловно верными. (Автора этой книги всегда поражало также, что за этот бездоказательный бред еще и платили! Кажется, платят и сейчас — но, слава пране и асури, уже немного.)

А вот Тесла всерьез уверовал в «табулу расу» и всю жизнь считал, что все его открытия он не придумал, а как-то извлек, почерпнул из окружающего мира, а себя считал самодвижущимся автоматом, управляемым внешними воздействиями. Вот как он сам об этом пишет в своей книге «Мои изобретения» (перевод с сербскохорватского Л. Поликарповой):

«В тот момент, когда изобретатель конструирует какое-либо устройство, чтобы осуществить незрелую идею, он неизбежно оказывается в полной власти своих мыслей о деталях и несовершенствах механизма. Пока он занимается исправлениями и переделками, он отвлекается, и из его поля зрения уходит важнейшая идея, заложенная первоначально. Результат может быть достигнут, но всегда ценой потери качества.

Мой метод иной. Я не спешу приступить к практической работе. Когда у меня рождается идея, я сразу же начинаю развивать ее в своем воображении. Я меняю конструкцию, вношу улучшения и мысленно привожу механизм в движение. Для меня абсолютно неважно, управляю я своей турбиной в мыслях или испытываю ее в мастерской. Я даже замечаю, что нарушилась ее балансировка. Не имеет никакого значения тип механизма, результат будет тот же. Таким образом, я могу быстро развивать и совершенствовать концепцию, не прикасаясь ни к чему.

Когда учтены все возможные и мыслимые усовершенствования изобретения и не видно никаких слабых мест, я придаю этому конечному продукту моей мыслительной деятельности конкретную форму. Изобретенное мной устройство неизменно работает так, как, по моим представлениям, ему надлежит работать, и опыт проходит точно так, как я планировал. За двадцать лет не было ни одного исключения. Почему должно быть по-другому? Инженерной работе в области электричества и механики свойственны точные результаты. Едва ли существует объект, который невозможно представить математически, и последствия, которые нельзя просчитать, или результаты, которые невозможно определить заранее, исходя из доступных теоретических и практических сведений. Осуществление на практике незрелой идеи, как это делается в большинстве случаев, является, считаю, не чем иным, как пустой тратой энергии, денег и времени.

Непрерывная работа мысли способствовала развитию моих наблюдательных способностей и дала мне возможность познать истину огромной важности. Я замечал, что появлению мыслеобразов всегда предшествовали реальные картины, увиденные при определенных и, как правило, исключительных условиях, и каждый раз мне приходилось определять местонахождение первоисточника. Через некоторое время это стало происходить без усилия, почти автоматически, и я обрел необыкновенную легкость в увязывании причины и следствия. Вскоре я, к своему удивлению, осознал, что всякая мысль, зарождавшаяся у меня, подсказывалась впечатлением извне. Не только эти, но все мои поступки были внушены подобным образом. С течением времени для меня стало совершенно очевидным, что я был просто автоматом, наделенным способностью к движению, реагирующим на сигналы органов и мыслящим и действующим соответственно».

Тесла никогда не упускал случая изложить свои странноватые представления о природе и эволюции в печатном виде. Однажды, в 1900 году, он прислал в редакцию «Сенчури» статью размером в 1000 строк (это примерно 30 страниц) о возможности создания искусственного разума, о развитии человеческой расы, о возможности существования живых организмов без твердой пищи, заодно лишь упомянув про свои телеавтоматы и беспроводную радиосвязь — т. е. именно про то, что от него хотели прагматичные издатели. И уж конечно они совершенно не ожидали увидеть в труде Теслы ссылки на прану и асури.

Полностью пренебрегая советами издателей, которые все-таки напечатали его увесистый труд, лишь только разбив его на главы и снабдив подзаголовками, Тесла умудрился вставить в статью оригинальные рассуждения о расчете полной энергии человечества на планете Земля (о чем-то похожем рассуждал потом наш Вернадский в своей теории о ноосфере). Используя комбинацию массы, скорости технологического и социального прогресса, он вывел примитивную формулу, по которой все равно ничего рассчитать невозможно, поскольку все переменные заведомо неизвестны. Неудивительно, что статья вызвала целый залп совершенно справедливой саркастической критики.

Отметим еще одну особенность Николы Теслы. Еще в Европе он неоднократна захаживал к своему приятелю в лабораторию, где изучались микробы обычной питьевой воды. Сам переживший незадолго до этого холеру, изобретатель никогда не пил некипяченую воду, тщательнейшим образом мыл посуду и питался только в ресторанах с хорошей в гигиеническом смысле репутацией, причем иногда даже требовал проводить себя на кухню с целью проверки чистоты помещения, рук поваров и кастрюль. Хотя такое случалось не часто — как правило, Тесла обедал в одном и том же ресторане, за одним и тем же столиком и в одиночестве. Фактически, санитария стала у Теслы фобией (в России такой формой психического расстройства страдал Маяковский), которая сказалась и на его отношениях с женщинами. Помимо «философских» причин отказа от близости с противоположным полом, Тесла боялся заразиться венерическим заболеванием, которые в те времена встречались ничуть не меньше, чем сейчас, а из-за отсутствия контрацептивов — намного чаще. Рассматривая каплю воды в микроскоп, он писал (1): «Если вы всего несколько минут понаблюдаете за этими ужасными существами, волосатыми и жуткими, разрывающими друг друга, так что клубящиеся соки растворены повсюду в воде, вы больше никогда не выпьете ни капли сырой или необеззараженной воды».