Грехи распутного герцога (перевод Lady - Софи Джордан

Хант исчез, испарился, словно дым в тени ее разума. Вид красивого герцога поднялся из глубин и занял его место. Чтоб ему пусто было, этому негодяю, за то, что он вторгся в ее мысли. Чтоб было пусто ей самой, за то, что она была слаба, за то, что в ней росло восхищение, вместо отвращения, которое она должна была к нему испытывать.

Широко распахнув глаза, она снова поспешила по коридору. Сердце ее все еще гулко билось в груди, пока она боролась с собой, пытаясь прийти в себя.

Она резко остановилась перед кухней при виде двоих угрюмых уличных мальчишек, что–то заглатывающих из мисок, над которыми поднимался пар. На обоих было грязи больше, чем в покрытом сажей очаге. Один из парнишек воинственно взглянул на нее, запихивая в рот огромный кусок хлеба.

— Кто это? – пробормотала она проходящему мимо лакею.

Тот взглянул на парочку.

— Две уличные крысы, которых герцог притащил домой, — он покачал головой, будто этот факт озадачивал его. – Он это делает.

— Приводит домой уличных мальчишек?

— Да. Он их кормит и находит им школу. Или подходящую работу. Все зависит от их возраста и способностей.

Герцог–демон?

Лакей пошел дальше. Девушка осталась стоять на месте, глядя в дикие голодные глаза мальчишки и думая о том, что только что услышала, как треснуло ее сердце.

Глава 10

Попался! — Фэллон помахала перед собой упрямым сорняком, с удовлетворением глядя на толстый шишковатый корень. Бросив его в корзину, она ползком переместилась по грязи и атаковала следующий сорняк.

Когда мистеру Адамсу потребовался доброволец, чтобы помочь в саду, она постаралась не показывать радости по поводу того, что садовник недавно упал с лестницы. Проведя большую часть детства, играя подле отца, пока тот трудился в саду лорда Ханта, она наслаждалась ощущениями, что вызывали в ней погруженные во влажный грунт пальцы. Ей не хватало чувства, которое оставляет земля, медленно просачиваясь через них. Настолько, что она умышленно отказалась использовать перчатки. Кроме того, грязь под ногтями добавит ей сходства с мужчиной.

Несмотря на прохладный полдень, парик, сидящий на ее макушке, вызывал зуд, ей было жарко. Солнечные лучи падали прямо на нее, и струйка пота стекала прямо ей на бровь. Она вытерла ее тыльной стороной ладони, просунула кончики пальцев под край парика и яростно поскребла кожу, перемещаясь выше к влажной границе волос.

— Проклятый парик, — пробормотала она.

— Сними его, — предложил глубокий голос прямо за ней.

Фэллон крутанулась, двигаясь так быстро, что почти упала на траву и сорняки.

— Ваша светлость, — произнесла она едва слышно, руки ее скользнули вдоль обтянутых штанами бедер и вцепились в брючную ткань.

Скрестив руки, он стоял, прислонившись к косяку, на пороге оранжереи. Одетый только в темные брюки и рубашку, он был идеальной иллюстрацией пребывающего в праздности лорда. Но в ее представлении праздные лорды не должны выглядеть столь мужественными и красивыми. Их мышцы так не выделялись на фоне рубашек. И они не украшали свои тела вызывающими татуировками. Пульс на ее шее зашкаливал. Нервы. Больше не из–за чего. Она осторожно вдохнула через нос. Он ее не волновал. Это всего лишь последствие ее уловки.

— Если тебе не нравится парик, сними его.

Рука девушки поднялась к парику, приглаживая его. Она почувствовала облегчение, убедившись, что он все еще надежно на ней сидит, а не съехал набок от почесывания.

— Снять, — эхом откликнулась она, сердце ее стучало. – Мистер Адамс сказал…

Он махнул рукой.

— Ты работаешь в саду. Ни разу не встречал садовника, который бы носил парик во время работы.

— Но мистер Адамс…

— Позволь мне поделиться с тобой тайной.

Он немного наклонился вперед, бросив быстрый взгляд через плечо.

— Мистер Адамс отвечает передо мной.

Она неуверенно улыбнулась, чувствуя себя дурочкой.

— Разумеется.

Его серые глаза отливали серебром при свете дня. Серебряные глаза? Кто слыхал о подобном? Возможно, он и в самом деле частично демон.

— Если ты желаешь избавиться от чертовой штуковины, говорю тебе, сделай это.

— Благодарю, ваша светлость.

Пальцы девушки играли с краями парика, скользя по жестким волосам. Она была в панике от мысли, что она могла снять парик прямо перед герцогом. Своего рода барьер. Щит, который она была вынуждена опустить. Он не мог вспомнить, что они встречались до этого, но если он увидит ее без парика, вспомнит.

— Благодарю, — повторила она. – Но мне гораздо комфортней, когда он на мне.

Он с сомнением приподнял темную бровь.

— Действительно?

— Да.

Он пожал плечами, словно говоря, что это не имеет для него значения.

— Очень хорошо.

После длинной паузы она снова склонилась над островком травы, выдрала несколько сорняков. Мысли ее разбегались. Ясное дело, он явился, чтобы стоять на пороге и смотреть на нее. Она чувствовала его взгляд, пока трудилась над тем, чтобы выдрать из земли упрямый сорняк. Пульс на ее шее пустился вскачь. Святые небеса, он узнал? А зная, играл с ней? Капельки пота покатились вдоль ее позвоночника. Ну почему он здесь? Наблюдал за ней? Она подавила порыв бросить на него взгляд украдкой, не желая дать ему знать, как ее волнует его присутствие.

— Я не нравлюсь тебе, не так ли?

Девушка замерла, вцепившись пальцами в грубый, грязный сорняк. Она медленно подняла глаза, не отпуская сорняк, вцепившись в него, словно это поручень, в котором она так нуждалась.

Герцог все еще стоял на пороге, одна обутая в сапог нога перекрещивалась с другой. Он не улыбался. Его лицо было словно гранит.

Она с трудом смогла подобрать слова, с трудом шевелила губами.

— Ваша светлость? – выдохнула она.

— Не изображай неведение.

— Не понимаю, о чем вы.

— Давай. Фрэнк. Я вижу это по твоему лицу. Как ты напрягаешься, когда я рядом.

Фэллон напряглась. Он заметил? Ее сердце затрепетало, потом сжалось. Одно это замечание заставило ее напрячься еще больше, стать более непреклонной, и неважно, что она пыталась дать себе команду расслабиться. Ее ладони начали потеть. Она выпустила сорняк, чтобы быстро вытереть их о брюки.

— Никаких неприятностей, – продолжал Дамон, его губы все еще были сжаты. – Мне просто любопытно. Не думаю, что вспомню хоть кого–то, кому я настолько сильно не нравился.

Столь невероятное заявление сбило ее с ног. Он был чертовым герцогом–демоном.

— Никому?

Его неожиданная усмешка заставила ее сердце сделать сальто, ей захотелось ответить ему улыбкой.

— Это тебя шокирует, да? Ради бога, отвечай свободно.

Жар опалил ее щеки. Она облизала губы.

— Прошу прощения, если дал вам повод так думать. С чего вы решили, что вы мне не нравитесь, ваша светлость?