Истории мёртвой зимы - Дмитрий Алексеевич Игнатов

высоковольтная линия под током. И, вероятно, это их отпугивает. Пойдя вдоль них, вы срежете путь и выйдете как раз к заправке.

— Звучит неплохо, — кивнул Леонид.

— Ура науке, — хмыкнул Толян, скептически поглядывая на друзей.

— И вот ещё что… Если мои догадки верны, то выживший из ума старик, может быть вам полезен ещё кое в чём, — Борис Сергеевич снова хитро прищурился и перешёл на шёпот. — Раз уж вы такие храбрые мушкетёры, то надо выдать вам мушкет…

Выдержав театральную паузу и убедившись, что заинтриговал всех присутствующих в должной мере, профессор продолжил.

— По молодости слышал я как-то раз от старших товарищей байку. Разрабатывалось, мол, в стенах нашего НИИ некое «изделие 47». Никаких секретных ракет. Обычный патрон калибра 7,62. Внешне. А внутри вместо пороха особый многослойный пьезоэлектрический сердечник. Такой, что при выстреле даёт на пулю потенциал в пятьдесят киловольт. Почти как ваш электрошокер, Валентина, только мощный и дистанционный, — профессор со значением посмотрел на девушку. — Видать, опасалась советская власть всяких там непредвиденных выступлений по типу Новочеркасска. Причастные к разработке даже прозвали его в шутку «патрон НКВД», потому что знали, для кого делают. Предполагали, что пригодится такой боеприпас для разгона толпы. Но не довелось…

— И что же было дальше? — спросила заинтересованная Валя.

— Да ничего, — профессор грустно махнул рукой. — В серию изделие не пошло. Высокая цена, сложность изготовления. Вдобавок, чтобы сохранить стандартные габариты гильзы, пришлось уменьшать мощность. В итоге низкая скорость выхода из ствола, малая дальность и кучность стрельбы. Но образцов было сделано достаточно… — глаза Бориса Сергеевича снова загорелись. — И, если моя теория верна, то они могут быть очень эффективны против этих… зомби.

— И они что же? Существуют? Эти патроны, — недоверчиво, спросил Толян.

— А то как же… — Борис Сергеевич снова хитро прищурился. — Послали меня, молодого специалиста, как-то в подвал, описи сверять. А я в потёмках и заглянул случайно не туда, куда надо. Так видел их и, более того, щупал. Этими вот самыми руками. Целый ящик стоял. Ещё и с опытным наганом для экспериментальной стрельбы.

Старик сложил свои пухлые руки на животе и чуть выпрямился, гордо восседая на табурете, как на постаменте, и наслаждаясь произведённым эффектом.

— И где же они теперь? — всё с тем же недоверием в голосе поинтересовался Толян. — Здесь под диваном?

— Обижаете, молодой человек, — буркнул профессор. — Мы тогда были честные советские люди, не то, что ваше поколение… Имели представление о приличиях. Что мы тогда тащили с работы. Ну, резисторы, лампы для телевизора, простые лампочки опять же. А это же военная тайна. Подрасстрельная статья! Да и зачем они нужны нам были, патроны эти? Там они. Лежат, как и лежали.

— Где «там»? — деловито уточнил Леонид.

— М-м-м-м, — Борис Сергеевич расплылся под бородой в широкой довольной улыбке, — вижу, вы заинтересовались. Но, думаю, будет справедливо, если я попрошу вас об ответной услуге.

— Ну, начинается! — возмутился Толян, но Леонид остановил его, взяв рукой за плечо.

— Что вы хотите?

— Сущую мелочь… Когда вы по просеке выйдете к дороге, то впереди будет ваша бензоколонка. А чуть позади небольшое зданьице серого цвета — Институт физики частиц. Отнесите туда кое-какие записи с моими умозаключениями, а я вам интересную историю про патрончики доскажу. Это ж вам практически по пути. А я вам даже бутылочки, чтобы бензин набрать дам, — профессор посмотрел на переглядывающихся ребят. — Ну же! Соглашайтесь. Считайте, что это такой квест из этого вашего «Фаллаута».

— А если там никого не будет? — спросил Лёня.

— В институте-то? Непременно будут. Наш брат учёный часто засиживается на работе допоздна. А кто и не засиживается, знает, что здание старое, бомбоубежище имеется. Когда поняли, что началось что-то неладное, непременно пришли и воспользовались.

— И зачем вам это?

— Ну, как… Надо же мне поделиться с коллегами. С научным сообществом, так сказать. Вдруг они в том же направлении думают, — искренне удивился старик. — Все эти зомби-апокалипсисы, знаете ли, не вечные. Как всё закончится, начнут объяснять, теории свои строить. А там, глядишь, вопрос о приоритетах открытий встанет. А это премии, гранты, денежки в общем…

Леонид тоскливо посмотрел на седовласого профессора:

— И вы об этом всё время думаете?

— Приходится, молодой человек. Денежек у нас не особо много, — Борис Сергеевич вздохнул, посмотрел на часы и поднялся с табурета. — Ну, вы тут общайтесь, если хотите, а мне, старику, давно спать пора. Пару подушек вам выдать могу, а одеялами и прочим, простите, не обеспечен. Плохо финансируют отечественную науку…

Ребята молчаливыми взглядами проводили выходящую из кухни массивную круглую фигуру, даже в полумраке поблёскивающую своей лысиной.

Глава 13. Неспящие

в которой Лёня и Толя спят, Валя мучается кошмарами, а Борис Сергеевич даёт всем маленькое, но ответственное поручение

В ненаставшей ночи за окном всё так же клубился желтоватый туман. С серых низких туч, кажется, окончательно закрывших небо непроницаемой серой пеленой, срывался снег, медленно заметающий всё вокруг.

Валентине не спалось, несмотря на то, что парни по-джентльменски уступили ей одну из подушек. Устроившись на полу у чуть тёплой батареи, она долго ворочалась, пытаясь поудобнее улечься на своей куртке, но только на какие-то минуты проваливалась в неспокойный сон. Мгновения забытья быстро оборачивались сюрреалистическими кошмарами, в которых мёртвые дети догоняли Валентину, пошатываясь, окружали её, тянули к ней свои маленькие окровавленные ручонки, а девушке было совершенно нечем от них защититься.

Валя в ужасе просыпалась, сквозь желтоватую пелену видела белый потолок маленькой кухни, но не в силах ни окончательно проснуться, ни крепко уснуть, снова погружалась в кошмар. На этот раз она шла по коридору без окон и дверей, слабо освещённому люминесцентными лампами, и почему-то точно знала, что это подвал и ей необходимо найти патроны, но никаких патронов не было, а коридор всё не кончался. Наконец, увидев впереди сложенные ящики и сгорбившуюся над ними знакомую фигуру Толика, она радостно заторопилась, что-то сказала ему и, подойдя ближе, взяла за плечо. Но парень повалился на спину и вперился в неё своими окровавленными пустыми глазницами. Из ящика, над которым он сидел, повыскакивали маленькие пластилиновые человечки. Они облепляли девушке ноги, не давая двигаться, и лезли всё выше, пытаясь запрыгнуть на лицо, чтобы задушить и выдавить глаза. Откуда-то сверху послышались приглушённые звуки старого «Интернационала». Под слова «вставай, проклятьем заклеймённый» Валентина истошно закричала и снова проснулась.

На кухне по-прежнему было тихо и сумрачно. Вполне себе живой Толян, изогнувшись буквой «Г», спал на кухонном диванчике, свесив с него ноги и подложив под голову свёрнутые вещи. Приперев