Девушка для свадьбы друга - Элли Блейк

– Выдалось немного свободного времени.

– И это говорит человек, который заставил меня задуматься, не надо ли иметь при себе нашатырь на случай, если он вдруг упадет в обморок, когда речь заходит о его внутреннем мире и его прошлом?

Она включила автомат для эспрессо, достала пару кружек. Потом нагнулась, доставая молоко из холодильника, а закрывая дверцу, обнаружила Нейта за своей спиной. Когда она повернулась, он протянул руку, чтобы дотронуться до ее волос, и, как тогда, в баре, ее сердце заколотилось как сумасшедшее, теплая волна поднялась и прошла по телу, она почти перестала дышать. Лихорадочно перебирала в голове способы, как отказать ему снова. А главное, как самой собрать остатки воли и не поддаться чувству, которое перехлестывало разум.

– У тебя краска на волосах, – сказал он, отделяя прядь, белую от краски.

– Я делаю ремонт, – пробормотала она и устремилась к новенькой раковине. Стала смывать краску, молясь про себя, чтобы он не стал ее снова пытаться соблазнить.

Кажется, он смирился и готов был вести себя в очерченных ими рамках. И папка подтверждала, что он хотел свести все их отношения только к деловым. Она взглянула на него сквозь мокрую прядь и увидела, что он оглядывает ее дорогие деревянные шкафы, которые она сама развесила, бирюзовые стены и тонкую бордовую плитку. Потом его потемневшие и ставшие тоже почти бирюзового оттенка глаза обратились вновь на нее. С волос у нее капала вода, и она поспешно заправила мокрую прядь за ухо.

– Это все новое?

– Три дня как поменяла.

– Я чувствую запах свежей краски.

– Я красила стены утром.

– У тебя полный дом рабочих? – Он поднял брови.

– Я все делаю сама.

– Сама?

– В основном. Конечно, не я занималась проводкой, не вешала светильники. Так что не бойся, ты в полной безопасности.

Он слегка, уголком рта, улыбнулся. Казалось, он заполнил собой всю ее маленькую кухню, и от этой опасной близости ее голова шла кругом.

– После того как мой бывший отбыл, прихватив все, что только было возможно, у меня впервые появилась возможность наконец привести дом в порядок и купить все необходимое.

– Но я думал, это был только телевизор?

– И мой проигрыватель.

– И?

Она замолчала и искала способ перевести разговор на другую тему. Но он казался искренне заинтересованным, а при упоминании Стю у него становилось такое лицо, как будто злосчастный воришка сидел сейчас здесь, хотя не имел на это никакого права. Не поднимая глаз и глядя на папку, лежавшую на маленьком кухонном столике, она выпалила:

– И мой компьютер, мои книги, CD, DVD, кофеварку, тостер и всю мебель. Он снял все мои сбережения с карточки и опустошил счет в банке. Забрал даже мою обувь. Сосед видел, как он грузил вещи в грузовик, и думал, что мы переезжаем. Оставил мне Эрнеста, пару упаковок собачьей еды, которую Эрнест терпеть не может, счет за телефон на мое имя, сумма долга была такой, что на нее можно было купить маленькую страну, и еще помял мою машину грузовиком, перед тем как раствориться в вечернем закате.

Она отвернулась, включила кофемолку, и сразу разнесся запах молотых жареных зерен. Когда кофе был готов, она вновь повернулась и увидела, что он сидит на кухонной скамье с задумчивым видом.

– Ты узнавала его местонахождение?

– Боже мой, конечно, я не узнавала. – Она умолчала об оскорбительной прощальной записке, это было выше ее сил. – Я пережила. У меня все в порядке, есть работа, которая все больше приносит мне удовлетворение, есть крыша над головой, и у меня появился богатый папик, о чем еще мечтать?

Он смотрел на нее с недоумением, сдвинув брови, а когда до него дошел смысл сказанного, улыбнулся, потом улыбка стала шире, и он так громко захохотал, что вызвал небольшое сотрясение в маленькой кухне.

Она поспешно поставила перед ним чашку с двойным эспрессо, схватила свою чашку, досье и пошла в большую комнату, в которой теперь было жарко из-за нового камина. Или ей жарко по другой причине?

– Этот дом был почти не годным для жилья, когда я его покупала, – рассказывала она, когда повела его на экскурсию по своим владениям. – Со стен свисали немыслимого цвета отклеившиеся остатки обоев, им было лет сто, в потолке – дыры. Прогнивший пол в ванной, его полностью пришлось заменить.

– А ты фанатик всех новых проектов, так? – Он вспомнил ее слова, сказанные ею еще при первой встрече.

Она напомнила себе, что, несмотря на небрежный вид и его показную простоту, сочувственные взгляды и всячески подчеркиваемую дружескую атмосферу, а также любезные в ее адрес комплименты, расслабляться не стоит, потому что он ни капли не изменился с тех пор, как они расстались. Он не собирался меняться, и его взгляды на жизнь и отношения между мужчиной и женщиной оставались прежними.

– Впечатляет, – похвалил он ее еще раз, когда они закончили осмотр, и подошел так близко, что она вновь почувствовала, как накатывает волна жара и волнения. А он улыбнулся так, как будто понимал ее состояние и тот эффект, который на нее производит. – Редкая женщина способна сама заменить лампочку. А тут такие свершения. Ты просто уникум.

Она вдруг призналась:

– Я не умею готовить. Совсем.

Он засмеялся:

– Хорошо, что предупредила.

Она привела его в третью спальню, которую переделала в офис. Здесь было гораздо прохладнее, и Саския порадовалась этому обстоятельству, потому что становилось просто неприлично все время пылать и задыхаться от его близкого присутствия.

Письменный стол, переделанный из обеденного в офисный, стоял в центре комнаты, ее стул и компьютер с одной стороны, там, где была масса прикрепленных листков с заметками и напоминаниями, что на первый взгляд могло показаться хаосом, но сама Саския прекрасно знала, где и что искать. По другую сторону – компьютер Лисси и ее стул, та половина была девственно-чиста, что могло показаться невероятным для всех, кто встречал Лисси.

Комната была покрашена в кремовый цвет, мебель грубая, встроенные полки с книгами и плетеными корзинками, купленными на блошином рынке, мягкие стулья для гостей, прутья вербы в огромной вазе в углу. Обгрызенная собакой толстая книга.

– Прекрасная комната, – снова похвалил он, – мне нравится освещение.

– Старая люстра была уродливой, прямо из фильма ужасов. Я рада, что ты так заинтересовался моими скромными усилиями. Я могла бы даже расслабиться и растаять, если бы не знала тебя достаточно хорошо.

Он взглянул на нее, и она увидела в его глазах какие-то незнакомые огоньки. Она не могла понять, о чем он думает.