«Зефир» и «Эльза». Разведчики-нелегалы - Елизавета Мукасей

Ровно в назначенный час появилась открытая золоченая карета с королевской семьей. При выезде из ворот королева (мать нынешней королевы Елизаветы) стала разбрасывать в толпу монеты, и началась почти драка за каждую монетку. Кто был сильнее и проворней, сумел собрать побольше денег. Королевская свита уехала, и все стало, как и было несколько часов тому назад. Охрана дворца шагала вдоль забора в сопровождении белых холеных лошадей. А любопытные туристы стояли и смотрели на это необыкновенное представление…

Мы в Лондоне прожили трое суток, ожидая прихода к английским берегам крупнейшего в то время пассажирского лайнера Франции — «Нормандия»… В Лондоне 26 июля 1939 г. нашему сыну Анатолию исполнился один год!

Однажды, проходя по одной из улиц Лондона, я увидел множество небольших киосков, только не с литературой, а с разного рода тканями. Выехал я из Ленинграда в одном костюме, что для работника консульства было слишком скромно.

Зайдя в один из таких киосков, я спросил хозяина, могут ли они сшить мне костюм за одни сутки? «С удовольствием», — ответил он. И меньше чем за сутки был сшит костюм из добротного английского материала, в котором я и приехал на место работы.

В этом костюме я ничем не отличался от других жителей Западной Европы и Америки.

В назначенный день представительница «Интуриста» привезла нас на Темзу, где мы сели на небольшой кораблик и отправились в открытое море. На рейде нашему взору открылась величественная «Нормандия».

В то время таких комфортабельных кораблей в мире было только два — «Нормандия» (водоизмещением 80 тысяч тонн) и английский корабль «Куин Мэри» (водоизмещением 85 тысяч тонн). Это небольшие плавучие города с прекрасными каютами, с несколькими бассейнами, магазинами, саунами, с огромными танцевальными залами, с кинозалами, площадками для оркестров. В залах на стенах висели портреты знаменитых художников, потолки были украшены блистательными хрустальными люстрами, отделанными золотым покрытием.

Нас поместили в каюту экономкласса, правда, там было не так шикарно, как в каютах первого и второго классов.

Кухня была не хуже, чем на «Сибири», плюс красное и белое вино в столовой. Пассажиры первого класса имели свою столовую, где каждый мог заказать еду отдельно.

Путешествие из Лондона в Нью-Йорк длилось пять суток. Несмотря на такой огромный корабль, похожий на 12-этажный дом с 2-мя тысячами пассажиров, и спокойный Атлантический океан, корабль бросало, как щепку, с одной стороны на другую почти все пять суток[2].

Дети легко переносили боковую качку, мы же, взрослые, все время лежали, страдая морской болезнью.

После Второй мировой войны «Нормандия» несколько раз горела. С развитием воздушного сообщения хозяева «Нормандии» терпели большие убытки и, в конце концов, продали этого гиганта на слом. «Нормандия» неповторима!

Итак, «Нормандия» доставила нас в Соединенные Штаты Америки, в порт Нью-Йорка. Нас встретили наши советские люди, которые там работали.

Оперативную обстановку в США мы изучали в период подготовки нашей командировки, как и все сотрудники военной разведки. В постоянно обновляемой информационной справке, с которой по установленной в обязательном порядке практике знакомились военные разведчики, говорилось, что за деятельностью советского консульства в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско, как и за всеми советскими представительствами в США, слежку ведет американская контрразведка, именуемая как Федеральное бюро расследований США.

Еще в 1924 г. президент США Кулидж, создавая национальную контрразведку, назначил главой службы национальной безопасности 29-летнего адвоката Джона Эдгара Гувера. Одной из главных заслуг Гувера являлось создание централизованного архива, в котором, в частности, были собраны отпечатки пальцев всех, кто в той или иной мере нарушал закон. Гувер сумел убедить администрацию США профинансировать строительство первоклассных лабораторий, оснащенных лучшей для того времени криминалистической техникой. Это он открыл полицейскую академию и создал разветвленную сеть полицейских подразделений. При этом для своих сотрудников он ввел строжайшую дисциплину в духе пуританизма и лично следил за подготовкой новых кадров. В частности, сотрудникам ФБР того периода запрещалось посещать ночные клубы и носить усы, что являлось характерным для американских военных.

Джон Эдгар Гувер пережил все переименования своего ведомства. В июле 1932 г. Бюро расследований стало Бюро расследований США, а в августе 1933 г. — Управлением расследований. Наконец, в июле 1935 г. ведомство Гувера было преобразовано в Федеральное бюро расследований (ФБР), а Эдгар Гувер стал его первым директором.

Хотя все эти годы основное внимание ФБР уделяло борьбе с преступностью, Эдгар Гувер, будучи убежденным антикоммунистом, ни на минуту не забывал, что главными врагами Соединенных Штатов являются не гангстеры и мафиози, а большевики и прочие инакомыслящие. В этом он нашел поддержку и понимание президента Франклина Рузвельта. 25 августа 1936 г. Ф. Рузвельт поручил Гуверу начать широкое негласное наблюдение за деятельностью оппозиционных политических партий и групп как левых, так и правых. При этом была сделана оговорка, что полученные таким образом материалы не могут служить основанием для судебных преследований и выступать в качестве доказательств.

Надо сказать, что Федеральное бюро как тогда, так и теперь отвечает за обеспечение внутренней безопасности страны. Эта функция изначально подразумевала борьбу с «внутренними врагами» США, то есть с лицами и организациями, ставящими целью свержение американского правительства, нанесение ущерба интересам Соединенных Штатов, нарушение конституционных прав американских граждан. Кроме того, в рамках этой задачи, начиная с 1936 г., ФБР занималось так называемой внутренней разведкой, собирая сведения о деятельности экстремистских организаций как правого, так и левого толка, с тем, чтобы определить степень их опасности для политической системы США и установить, в какой мере они связаны с иностранными державами. Так, против активистов Социалистической рабочей партии (СРП), основанной в 1938 году малочисленной (в период расцвета насчитывала около 3 тысяч членов) организации, придерживавшейся троцкистских взглядов, агенты ФБР устраивали разнообразные провокации. В частности, в газеты направлялись анонимные заявления, что они — развратники, алкоголики, а в Налоговое ведомство сообщали, что члены этой партии мошеннически скрывают доходы, нарушают законы о социальном страховании. Один из активистов СРП — преподаватель философии университета штата Аризона — был обвинен в неблаговидных поступках, несовместимых с его положением педагога. Через секретных агентов, засланных в СРП, ФБР инспирировало внутренние раздоры, личные и иные конфликты между ее активистами и другими общественными организациями.