Коллекция - Мария Барышева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поставив вазу на стол, Кира недовольно потянула носом — все тот же неприятный запах, легкий тухловатый душок, которым, казалось, были пропитаны даже стены. Безуспешно поискав его источник, она быстро прошла через столовую в гостиную, отдернула шторы сердитым рывком, составила горшки с подоконника на пол и начала возиться со шпингалетами на рамах окна. Те поддавались с трудом — судя по всему, их не открывали уже очень давно. Стиснув зубы, Кира все же справилась с задвижками и распахнула окно, впуская в комнату холодный ветерок, и шторы недовольно заколыхались. Перегнувшись через подоконник, она сквозь решетку посмотрела на заброшенный палисадник, в котором в изобилии валялись пластиковые бутылки из-под воды и пива. Чуден вид, ничего не скажешь! Хорошо бы выбрать время и убрать все это барахло.
Проходя мимо телевизора, она включила его и с минуту с удовольствием нажимала кнопки, переключая каналы. Изображение было отличным — не то, что у старенького хозяйского „Фотона“ в ее съемной квартире. Отыскав музыкальный канал, Кира сделала звук погромче и ушла на кухню, весело помахивая рукой с тяжелой вазой, которую она держала за край широкого горлышка, и мурлыча себе под нос песенку из мультика „Остров сокровищ“:
— Сушите весла, сэр, на кой вам черт богатство?! Жизнь коротка — и сколько бы не съел…
Стас, покуривая, примостился на табуретке у плиты, озабоченно обозревая груду продуктов на столе. При виде Киры он оживился и отнял у нее вазу.
— Дай, я сам. Что ты будешь со всем этим делать? — он повел рукой с дымящейся сигаретой в направлении стола. — Чем нас сегодня будут кормить?
— На первое мы подадим вам суп! Вернее, борщ. Густой красный борщ, — она причмокнула губами. — Вы к борщу как относитесь?
— Я к борщу отношусь! — Стас облизнулся, но тут же с тревогой произнес: — Но ведь это долго.
— Потерпишь. Впрочем, пока могу по-быстрому сделать тебе хороший пухлый омлет, чтобы ты ко мне не приставал… Потом, — Кира уперла одну руку ладонью в бок, а кончик указательного пальца приставила к подбородку, — куриное филе, замаринованное в специях и зажаренное, и картошка, тоже зажаренная. А уж ближе к вечеру — котлеты, салаты и прочие кальмары, то есть, мидии… Снесем все это в столовую или гостиную, откроем вино и душевно посимпозничаем!
— Что сделаем? — Стас рассмеялся.
— В смысле, попируем. Это папино выражение, с детства ко мне прилипло. От греческого „симпосион“, я так думаю… Ну, неважно.
Стас, чуть посерьезнев, наполнил вазу водой, поставил в нее цветы и пристроил вазу на подоконнике, и кухня сразу же стала выглядеть гораздо уютней. Кира машинально взглянула в щель между занавесками. Во дворе сидели несколько женщин, в том числе и Нина, но сейчас никто не смотрел в сторону их окон. Неужели проняло?!
— Я тут где-то видел кухонный комбайн, — сказал Стас за ее спиной, хлопая дверцами шкафов. — А, вот он. Ровесник нашего дома, пожалуй, но, надеюсь, работает.
Кира с опаской наблюдала, как он собирает на столе некое устрашающее, допотопное, пыльное сооружение, похожее на потерпевший катастрофу космический корабль из старых отечественных фантастических фильмов. Она была бы рада, если б комбайн оказался в рабочем состоянии — можно хорошо взбить яйца и нарезать овощи, но, желательно, чтобы им занимался сам Стас.
— Сейчас проверим, — бодро сказал брат, уже подключивший комбайн к розетке. Повернул переключатель, и сооружение, затрясшись, испустило демонический вой, но тотчас же в коридоре снова знакомо щелкнуло, и вой комбайна начал медленно затихать, резко оборвалась лившаяся из гостиной веселая музычка, и отключившийся холодильник снова затрясся и умирающе бормотнул. Стас ругнулся, вернул переключатель в прежнее положение и посмотрел на Киру, почесывая в затылке.
— Дела-а-а. Вот этого я и боялся.
Развернувшись, он выбежал из кухни. Из прихожей опять донеслась приглушенная ругань, потом щелчок, из гостиной закричал телевизор и холодильник затрясся в приступе работоспособности, но вернувшийся Стас сразу же его отключил, и тот заглох.
— Что ты делаешь? — недоуменно спросила Кира.
— Хочу кое-что проверить, — он включил комбайн, и тот завыл. Кира, зажав уши ладонями, терпеливо ждала, но на этот раз ничего не произошло. Стас дал комбайну поработать несколько минут, потом отключил его и вздохнул.
— Так-так.
— Что значит ваше так-так?
— Сеть не держит такого напряжения. Не выносит одновременного включения мощных пользователей. Скачков напряжения не выдерживает.
— А как же люстра?
— Вот я и говорю. В холодильнике же реле — то включает, то отключает. Скачок напряжения — совпало с перегоревшей лампочкой.
— То есть, если я вместе с холодильником включу, например, пылесос, то…
— Хлоп! — печально сказал Стас, возвращая холодильник к жизни. — Может, сразу. А может, через минуту. Коротит где-то. Проводка древняя. Или сделана неправильно. Вот тебе и свечи. Вот тебе и канделябры.
— И что же теперь делать?
— Проводку менять. Но это можно делать только через полгода — помнишь?
— Бред! — сердито сказала Кира, вываливая на стол из ящика кухонные ножи. — А нельзя это приписать к порче имущества?
— Разве что если оно загорится…
— Типун тебе на язык!..
— Спасибо!
— А если в результате таких вот хлопков испорчусь я?!
— А мы, Кира, к имуществу не относимся, — Стас проверил ногтем одно из лезвий и вытащил из ящика точилку для ножей.
— А как же наши личные неудобства?! — возмутилась Кира.
— Я б тебе сказал про наши личные неудобства, да не употребляю такие слова при дамах, — буркнул Стас и занялся затачиванием ножа.
— Значит, чтобы включить комбайн, надо отключить холодильник?
— Именно. Боюсь, правда, что холодильнику такое расписание не пойдет на пользу, поэтому это делать лучше пореже. Но сегодня можно.
— А я-то рассчитывала на обогреватель, — уныло сказала Кира. — В квартирке-то холодновато.
— Так тот, который я в спальне видел, включать можно — он масляный, много не жрет и ничего не будет. А вот в остальном… — он выразительно покрутил рукой с ножом в воздухе и снова принялся за работу. Кира поджала губы.
— Вот и начались обещанные сюрпризы!
— Дай бог, чтоб они на этом и закончились, — заметил Стас. Но по выражению его лица не было похоже, чтоб он верил в собственные слова.
* * *Пока брат, подкрепленный обещанным омлетом, экспериментировал с электричеством, сопровождая эксперименты вдумчивой цензурной руганью, Кира развела на кухне бурную деятельность, наполнив ее вкуснейшими запахами. Стуча ножом, бренча посудой, с небрежной точностью управляясь со специями, которые выстроила на столе рядком, Кира продолжала громко распевать пиратские песенки из „Острова сокровищ“, в процессе готовки не забывая зорко поглядывать в просвет между занавесками во двор, где все еще сидело несколько женщин, но те, казалось, забыли об их существовании и в сторону ее окон не смотрели. Аппетитный аромат уверенно расползался по квартире, съедая затхлые и сырые запахи, и ругань все реже раздавалась из ее недр, и вскоре Стас забросил всякие активные действия и прочно обосновался на кухонном табурете, поглядывая на скворчащие кастрюли и сковородки жалобными собачьими глазами и то и дело получая шлепки по рукам за попытки стянуть что-нибудь из ингредиентов или уже готового.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});