Сумасбродная англичанка - Софи Уэстон

Белла удивленно смотрела на Гила.

Он приблизил к губам ее руку. Не отрывая взгляда от девушки, Гил нежно провел губами по тонким пальцам. Белла ощутила дрожь во всем теле.

— Я просто хочу, чтобы ты сама приняла решение. Выбор остается за тобой.

Слова Гила потрясли Беллу до глубины души.

А Гил между тем взял ложку и начал есть суп. Но другой рукой он продолжал сжимать пальцы Беллы.

Наконец она пришла в себя.

— Ты, наверное, думаешь, что я законченная дура?

Гил с удивлением взглянул на нее.

— Нет. Почему ты так говоришь?

— Ну… — промямлила Белла. — Мне все приходится разъяснять.

— Разъяснять? — недоуменно спросил Гил, затем, улыбнувшись, покачал головой. — Ах, эти комнаты. Но они скорее для моей пользы, не для твоей.

Белла забыла о своем смущении и страхе. Он очаровал ее.

— Таким образом, ты хочешь показать, что это не свидание?

— Пожалуй, — грустно произнес Гил.

— Что ты можешь рассказать мне о себе? — спросила она.

— Что рассказать? — Гил пожал плечами. — До десяти лет я ходил в гениях. Их воспитывают не так, как простых людей. Гении многое знают, но не понимают вещей, которые доступны всем.

Белла не поняла, о чем он говорит.

— Вещи? Какие вещи?

Гил посмотрел вокруг.

— Ну вот, например, зажженные свечи и романтичность. К определенному возрасту многие понимают, что между такими вещами существует связь. Вот, например, ты. Мне же требовались объяснения. — (Белла смотрела на него непонимающими глазами.) — Танцы, поцелуи, — сосредоточенно перечислял Гил. — Секс.

Белла поперхнулась.

— Секс? Ты чувствуешь себя беспомощным, когда дело доходит до секса? — Белла недоверчиво смотрела на чувственный рот Гила.

— Да, когда речь идет о сексе как о средстве общения с другим человеком, — сухим профессорским тоном пояснил он.

— Я не верю, — буркнула Белла.

Гил снова пожал плечами.

— Разве секс можно назвать средством общения? Скорее это просто удовольствие. — Белла наклонила голову и весело захлопала ресницами.

Внимательно посмотрев на нее, Гил грустно вздохнул.

— Посмотри на меня, Белла, — тихо попросил он.

Белла неохотно выполнила его просьбу.

— Все считают, что я великолепен, — пытаясь сохранять спокойствие, говорил Гил. — В каком-то отношении, может, и так. Я быстро решаю математические задачки, что считается весьма полезным талантом в наши дни. На нем я построил и продолжаю строить свой бизнес. Но мне трудно находить контакт с людьми.

— Я не понимаю тебя, — честно призналась Белла.

— Хорошо, попробую объяснить на примере, — снова вздохнул Гил. — У меня есть команда сотрудников, которая продолжает развивать мой бизнес. Все они зависят от меня. Многие из них мои друзья. Но я чуть не потерял свою компанию, так как не видел, что происходит у меня под носом.

Белла пыталась понять, о чем он говорит, но не могла.

— У тебя был роман с кем-то из подчиненных?

— Нет, нет. Я имею в виду не секс. Это совсем иная разновидность поведения. Она ясна любому крепко стоящему на ногах представителю человеческой расы. Эннис, например. А мне — нет. Мне неясно.

Белла все еще ничего не могла понять. Она уставилась на Гила широко открытыми от удивления глазами.

Он методично раскладывал перед собой ножи, вилки, ложки.

— Я слышу слова, но не понимаю, что люди имеют в виду. — Гил попытался улыбнуться. — Мне нужен переводчик. Кто-то вроде тебя.

— Вроде меня?

— Ты человек будущего, — объяснил Гил.

— Ты что, шутишь? Но я же просто ходячее бедствие.

Неожиданно его глаза потеплели. Он улыбнулся.

— Я не согласен.

Беллу опять бросило в дрожь. Она начала говорить:

— Я могу нарядиться в вечерний туалет и ослепить весь мир. Меня ничто не остановит. Даже если я буду выглядеть последней идиоткой.

Она вздрогнула, вспомнив о том, как можно стать полной идиоткой.

Темные глаза Гила сузились.

— Ты говоришь о каком-то особом случае? Не хочешь рассказать мне?

Закашлявшись, Белла отрицательно покачала головой. Даже сейчас она сгорала от стыда, вспоминая ту сцену. Она еще не была готова кому-то рассказать о ней. Даже тому, кто уверен, что у него самого полно несчастий.

— Я не могу, — с трудом выговорила она.

— Уверен, что ты преувеличиваешь, — проговорил Гил. Он видел, как Белла напряжена.

— Нет. Я знаю, ты думаешь… Как ты называл меня в Нью-Йорке? Девушка, которой нравится рисковать.

— Да, — подтвердил он. Его чувственный рот тронула едва заметная улыбка. — Ты хочешь сказать, что я не прав?

— Ах, нет. Ты прав, — с горькой иронией сказала Белла. — С теми, кто любит рисковать, часто приключается что-нибудь не очень приятное. Со мной всегда происходит именно так.

Слова Беллы заставили Гила задуматься.

— По тебе не скажешь, — произнес он после паузы.

Белла пожала плечами.

— Потому что я умею врать.

Гил так сильно ударил кулаком по столу, что зазвенела посуда.

— Вот о чем я хотел тебе сказать.

— Я не понимаю тебя.

— Я знаю, как вести себя с мужчинами, — нетерпеливо заговорил Гил. — Ну, с большинством из них. Но женщины все время что-то скрывают, лукавят, недоговаривают. Я никак не могу их понять.

— Ты прекрасно понимаешь их, — громко перебила его Белла. — Ты прекрасно понимаешь меня.

Теперь настала очередь Гила смотреть на Беллу непонимающими глазами.

— Что?

— «Я не уверен в том, что сейчас ты хорошо понимаешь свои желания. У тебя был чертовски тяжелый день», — процитировала его Белла. — Даже моя мама не заметила, что я готова была отдать все на свете, чтобы сбежать с этого праздника.

Бархатистые карие глаза Гила с золотыми искорками округлились. Теперь его взгляд стал мягче, теплее, оттаял. У Беллы снова перехватило дыхание.

— Ты видел все, — с трудом проговорила она. Оба молчали. Белла взяла его за руку.

— Спасибо за отдельные комнаты, — тихо поблагодарила она. — Но они не понадобятся.

Непогода усиливалась. Дождь пулеметными очередями стучал в окно. Старое здание дрожало от ветра.

— Я как раз зажег свечи у вас в комнатах, — сообщил хозяин, войдя в столовую. — Центральное отопление отключили до утра. Мы перелили кофе из кофеварки в несколько термосов.

Дрожащими пальцами Белла вцепилась в руку Гила.

Он сразу же понял ее жест.

— Спасибо, не нужно кофе. Мы поднимемся наверх прямо сейчас.

— Прекрасно. Я провожу вас.

В комнатах, расположенных по соседству в скрипучем коридоре, несмотря на огонь в каминах, было прохладно.