Кокон. История одной болезни (сборник) - Илья Бояшов

Ангел Азраил, созданный из света, самый прямой предвестник смерти, может появляться и присутствовать сразу во многих местах одновременно, забирая в один и тот же час тысячи душ, но не создавая при этом путаницы. После явления к умирающему Ангела Смерти псюхэ устремляется в свой полет непосредственно к Богу. Если человек был настоящим праведником, ей встречаются только добрые духи, они приветствуют душу везде, где она пролетает, восклицая примерно следующее: «Чья это душа?! Как прекрасна эта душа!» Те же ангелы, которые по повелению Азраила сопровождают такую псюхэ, называют ее самыми прекрасными словами и примерно так отвечают: «Это душа того, кто молился, соблюдал пост, подавал милостыню и переносил все трудности жизни во имя Господа». Сам Господь встречает такую псюхэ, приветствует, а затем приказывает сопровождающим: «А теперь отнесите ее обратно в могилу, где тело ее». Душа праведного бережно относится к месту упокоения тела, а вот с душой грешника обходятся весьма жестко – и в полете к Богу встречает она лишь демонов, которые не особо с ней церемонятся и после представления Господу ее со всем презрением буквально сбрасывают обратно в могилу. Именно там над любой псюхэ (и грешной, и доброй) совершается первый суд, ибо являются два ангела – Мункар и Накир – с черными лицами, грозными голосами, ослепительными голубыми глазами и волосами до самой земли. Вопросы следуют за вопросами: «Кто твой Бог? Кто твой пророк? Какую религию ты исповедовала?» Увы, что касается всех «неверных» (то есть не мусульман), даже если они были самыми благодетельными людьми, неверие в Аллаха и Его пророка гарантированно навлекает на них проклятие и обрекает на ад (Джаханнам). Но и душам мусульман приходится несладко: лишь псюхэ того, кто истинно верил в Бога, ответит на все вопросы двух неподкупных и устрашающих ангелов.

После встречи с голубоглазыми судьями души вместе с неразложимыми частями тела остаются в могильном загробном мире – имя ему Барзах. Там, в ожидании окончательного вердикта (который к грешным душам, разумеется, будет самым суровым), псюхэ ощущает либо благоуханное «дыхание» рая, либо смрадное – Джаханнама. Если умерший жил доброй жизнью, все его праведные деяния появятся перед славной его душой в этом промежуточном мире в виде дружелюбных товарищей. Для нее откроются виды райских садов, и, как утверждает хадис, сама могила, в которой покоится тело праведника, станет подобна райскому саду (правда, если есть еще неотпущенные грехи, какую бы хорошую жизнь ни вел человек на земле, душе его предстоит пройти мытарства в том самом Барзахе, чтобы окончательно очиститься перед Воскрешением). Стоит ли говорить о том, какой ужас царит в могиле закоренелого грешника – все дурные поступки являются его псюхэ в виде скорпионов и змей, она постоянно мучается, видит страшный огонь, и место ее пребывания превращается в преисподнюю.

Описание Судного дня в исламе не сильно отличается от христианского описания. В конце времен Бог воссоединяет души и их воскресшие тела, с тем чтобы воздать каждому свое – псюхэ вместе со своими телами теперь уже навсегда по воле Его отправляются либо в рай, либо в ад.

В исламе упоминается и о душах братьев наших меньших. Хотя Коран признает – псюхэ коровы или лошади более низкого порядка, чем человеческая, но тем не менее он утверждает: сознание животных есть нечто большее, чем простой инстинкт или интуиция. Таким образом, животные могут познать своего Создателя и поклоняться Ему, ибо Всевышний общается со всеми сотворенными Им живыми существами.

Главка десятая:

Душа и инки

Инки знали – в человеке живет бессмертное существо. Некоторые источники утверждают: по представлениям этого таинственного и до конца так и не разгаданного сословия, создавшего в свое время мощную империю и правившего народами Латинской Америки, после смерти хозяина псюхэ, если носитель ее добродетелен, отправляется прямо в «обитель Солнца». В противном же случае душа свергается в ад (око-пака), где ждут ее холод и голод.

Главка одиннадцатая:

Душа и буддизм

Следует признать: в буддизме, несмотря на его почтенный возраст, до сих пор нет единого взгляда на то, что из себя представляет псюхэ. Так как основная задача этой религии – тотальное избавление индивидуума от страданий, выход homo sapiens из цепи перерождений и полное растворение человека в нирване, душа в ней зачастую не «реальное существо», не «божья данность», не «явление Духа», а, скорее, предмет для философских упражнений. Некоторые последователи Гаутамы полностью отрицают ее существование. Теравада – южноиндийская школа – учит следующему: псюхэ человека (или его «я») состоит из пяти элементов: материи, телесных ощущений, восприятий, побуждений-эмоций и сознания. Во время человеческой смерти эти пять элементов попросту распадаются и «я» перестает быть. Правда, признается следующее – подобное растворение «я» не является абсолютным концом, оно – предвестник новой фазы существования (согласно кармическому закону, «пять элементов» никуда не деваются, более того, они каким-то неведомым образом переходят в новое тело, складываются в иное сочетание – и все начинается заново).

Адепты двух других направлений – Махаяны и Ваджраяны – уверены: душа существует вечно, и после смерти своего носителя псюхэ никоим образом не распадается, а переселяется в очередную плоть, будучи нерастворимой сущностью.

Сам основоположник учения не заявлял категорически, что души нет, напротив, иногда он упоминал пудгалу («я»). Все школы буддизма согласны с аксиомой – через пятьсот реинкарнаций Будды прошло одно и то же «я» великого Учителя, то есть его душа. Имеются свидетельства, что в эпоху Хань (II–III вв. до н. э.) основными постулатами религии были как раз наличие души в человеке, ее неуничтожимость, «круговорот перерождений» и карма.

Таким образом, наличие сразу нескольких точек зрения позволяет одним современным исследователям твердить о том, что если буддизм отрицает существование тела, то и душа, как самостоятельный объект, им тоже отрицается, другим – яростно протестовать против подобного вывода и приводить не менее значимые аргументы в пользу существования псюхэ.

Чтобы разобраться во всех этих тонкостях, нужно посвятить буддизму не один десяток лет.

Однако, несмотря на кардинальные отличия этого учения от иудаизма, христианства и ислама, тем не менее и в нем проскальзывают мотивы, знакомые и иудею, и христианину, и мусульманину. Так, упомяну об одном из самых удивительных и подробных свидетельств в буддизме о существовании потустороннего мира. Я имею в виду знаменитую «Тибетскую книгу мертвых». Область, в которой путешествует то, что мы называем душой умершего человека, была названа тибетскими ламами Бардо. Реинкарнация, по представлению лам, неизбежна, поэтому, обращаясь к умершему, они дают наставления, как следует поступать его псюхэ во время ее промежуточного блуждания между смертью и новым рождением (ламаизм утверждает: подобное состояние длится сорок девять дней). Наставления эти настолько психологически выверены и убедительны, что у читавшего их не остается никакого сомнения – «Книга мертвых» досконально знает, что происходит с псюхэ во время всех сорока девяти дней пути, и предупреждает о том, какие страшные испытания (видения, мытарства) ждут ее, прежде чем она воплотится в очередном человеке.

Примечание здесь одно: тот, кто не читал «Тибетскую книгу мертвых», должен обязательно с ней познакомиться.

Главка двенадцатая:

Душа и те

Есть те, кто твердит: душа – спотыкающийся путник. Единственным надежным убежищем для бессмертной души, в котором она чувствует себя, как в материнском лоне, является тело. Блуждая во враждебном космосе, неприкаянная псюхэ стремится лишь к одному – попасть в тот дом, угнездиться в нем и, свернувшись клубком, уснуть там, будучи защищенной от реальности мира. Именно в теле нашем ждет ее истинный рай. Но стоит его потерять – вновь мучения, вновь неприкаянность, вновь ужасающий хаос ада, где поджидают беззащитную демоны, готовые бесконечно терзать и мучить ее.

Главка тринадцатая:

Душа и другие

Другие свидетельствуют – зарождаясь, вырастая и распрямляясь в коконе-человеке, душа оставляет затем без всякого сожаления скукожившуюся оболочку – там, впереди, для освободившейся бабочки нет ни мытарств, ни смерти, есть лишь беспредельный и вечный полет ее к удивительным хрустальным и светящимся мирам.

Эпилог

Даже бегло ознакомившись с приводимыми здесь поверхностными сведениями (сам я нисколько не стесняюсь своей «поверхности», ибо задача моя в другом), можно видеть, как разнятся взгляды на псюхэ.

Тем не менее тысячелетний человеческий опыт безоговорочно свидетельствует о ее существовании.