Митрополит Георгий (Ходр) Призыв Духа - Митрополит Георгий (Ходр)

С той же проблемой свободы связано обсуждение на Западе возможности для священника заниматься ремеслом. Восток всегда признавал, и фактически, и юридически, право на труд. Священник–рабочий среди православных эмигрантов в Западной Европе, священник–ремесленник или крестьянин в любой православной стране — это нормальное явление. Призвание священнослужителя не отторгает человека от его общественных занятий.

Но как сочетать на практике служение священника с полным рабочим днем? Можно допустить, что некоторые священники будут освобождены от некоторых пастырских обязанностей. Но совершенно напрасным было бы предписывать человеку посвящать себя полностью делам, не связанным с совершением таинств, или только проповеди Слова Божия. Священник — это, прежде всего, предстоятель евхаристической общины, прямой передатчик евангельского послания. Именно этой службой должен он добывать себе средства к существованию. Христианское свидетельство в мирской жизни — это, главным образом, дело мирян. Даже преподавание богословия, поскольку оно не связано с богослужением, тоже дело мирян. Если человек уже не принадлежит внутренне служению Богу в общине, отошел от проповеди, от духовной беседы и евангелизации в ее прямой форме, такой человек не верит больше в действенность Слова и утратил самоощущение священника.

Если позволить священнику заниматься профессией за счет сокращения времени служения, то служитель Божий должен быть материально обеспечен, чтобы иметь возможность выслушивать, утешать, молиться у одра болезни, размышлять о текущих вопросах пастырства, изучать Писание. Никакое призвание не исключает, если смею так выразиться, «рутинных» сторон священства. Нет такого выбора: быть только катехизатором, богословом, совершителем богослужений или администратором; даже если община усматривает в нас тот или иной дар Духа, необходимо многомерно, деятельно служить Христу. Поэтому, если у человека и вправду сердце священника, то работа преподавателя, рабочего, врача, парламентария, профсоюзного активиста будет для него лишь вспомогательной. Разве что проживая в стране, где правящий режим запрещает свободное следование Евангелию, он вынужден быть, прежде всего, человеком той или иной профессии, осторожничать в отношениях с людьми и встречаться с Господом во время воскресной Евхаристии.

Утверждать, что прямое назначение священника — служение в общине, не значит запрещать ему размышлять о политике. Послание Христово доступно разумению лишь в рамках той цивилизации, к которой принадлежат наши слушатели, т. е. — внутри общественно–политического контекста. Иначе говоря, политическая динамика — тоже измерение Слова. Евангелие живо, и живо оно именно в том точном смысле, что Слово богато и может воплотиться в языке, вразумительном для современного человека.

Вот почему Слово вновь ставит под вопрос установленный в Церкви порядок, сопутствующий просто установленному порядку. Слово есть движение, и, как таковое, оно сметает всякую социологическую структуру, которую Церковь приняла в угоду веку. Пророческое слово рождается затем, чтобы Церковь обрела образ Иисуса Христа. И, обходя землю, Слово сокрушает все, что обветшало в Церкви и в мире. Потому и колеблют пророки политическую жизнь народа. Священнику присуще это дело смены структур, он совершает его в послушании всегда обжигающему откровению Евангелия. Совершает его и Церковь, увидевшая пророческий дар своего пастыря, который не только хранит, но и покоряет ее. Навозаветное священство — это, с одной стороны, введение Церкви в историю, а с другой — порыв и пламень, переход к воскресению.

В этом процессе Слово, охватывая действительность целиком, стремится стать политическим. У священника здесь двойная забота: о необходимых переменах и о единстве. Всякая власть должна быть проверена на справедливость. Священник — тот человек, который взывает ко всем власть имущим, чтобы те покорились Богу, чтобы извилистые пути стали прямыми и евангельское послание, доныне бывшее закваской, политическим действием, вплелось в ткань истории. Если Слово не вписано в плоть мира, оно всего лишь «медь звенящая и кимвал звучащий». Вовлеченность священника в общественную жизнь не может доходить до присоединения к политической партии или до личного озлобления, так как он сам, в силу своего призвания, есть свидетель кротости Царства. В этом основной принцип, который не мешал священникам в Румынии, Болгарии, Греции, Палестине активно бороться против оккупанта. Но священник — это человек, который разделяет Тело Христово и с теми, кто, будучи отмечены знаком своего времени, избрали радикальный путь, и с теми, кто искренне не готов еще присоединиться к движению истории.

Из этого размышления, внушенного стремлением к справедливости и основанного на внимательном изучении проблем, следует, что священник обязан отчетом только Иисусу Христу. Он не стремится следовать политическим идеям своего епископа или становиться на позицию влиятельных людей из своего прихода. Священник не является частью социологической структуры своей Церкви. Он делает общее дело с пророками всех времен, со своим Учителем Иисусом Христом. Согласно православному чину рукоположения, совершаемому во время литургии, епископ после освящения даров передает Евхаристию священнику, чтобы тот держал ее до самого причащения в знак верности. Во время похорон священника ему, лежащему во всем облачении, возлагают на лицо воздух, который покрывал евхаристические хлеб и вино, словно в конце своего земного служения священник сам стал жертвенным приношением. Между призывом к священству и призывом в Царство к нему обращены слова апостола Павла: «Проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением и назиданием… будь бдителен во всем, переноси скорби, совершай дело благовестника, исполняй служение твое» (2 Тим. 4, 2, 5). Священник знает, что должен нести это призвание в уязвимой душе и бренном теле. Вечно движимый призывным гласом, всегда раненный пробужденной в нем этим гласом любовью, он идет за ним, чувствуя свою немощь и веруя в Того, Кто посылает этот глас в приятное благоухание, в радость тем, кому дано слышать Его поступь.

Послание к Илии накануне его рукоположения

Завтра ты будешь впервые как священник совершать службу празднику пророка, чье имя носишь. Тебя избрали для этого служения, потому что прочитали на твоем лице любовь, которой отметило тебя Слово. Вместе с юношами твоей Церкви учился ты с самого детства, читая Писание и житие того, кто был твоим покровителем. Что сказать тебе, который возрастал, сочетая ревностное усердие Илии с кротостью Евангелия; тебе, который в поиске познания понял, что оно дается тем, кто чист сердцем, и, поняв, последовал за ним?

В стране, куда ты эмигрировал, ты научился смирению. Не прельстясь лицом, которым обратилось к тебе это общество, ты предпочел безраздельно посвятить себя Господу. При твоей молодости тебе доверили приход, ибо люди алчут, и некому разделить с ними хлеб. Ты станешь их пищей. Они будут питаться тобой — ты ведь согласился полностью отдать себя Церкви Божией. Каждый день будешь ты углублять свои познания в Писании. Размышляй над ним в безмолвии, чтобы самому напитаться тем хлебом, который ты разделишь с толпой. Молись пламенно, дабы не впасть в заблуждение и не быть унесенным страстями юности. Легко сбиться с пути, если тебе льстят или задевают злословием. Берегись осквернить свое служение, ища за него воздаяния в воле к власти или к мести. Самой большой честью должен ты окружить самых малых.

Ищи Лика Господа твоего, ибо в Нем одном Царство, а лицо человека покрыто пылью. Если любишь, ты будешь царствовать; если ненавидишь, то умрешь и в день Суда будешь в ответе за тех, которые, по твоему небрежению, отойдут в одиночестве.

Одним из искушений для тебя станет желание слишком много знать, станут часы, проводимые среди книг, дабы вкушать от тонкостей богословия, в то время как верующие вокруг тебя жаждут утешения. Не забывай, что ты, прежде всего, тот, кто отирает слезы и омывает ноги. Если ты уничижишь себя так, пред ними предстанет Господь. Но Он же, Слово, остается с тобой. Да не иссякает Он в твоих устах. Если вдали от Него сердце твое согрелось — это Он ведет тебя к Богу. Его Слово будет водительствовать тобой, иногда поражая тебя, как бич. Повторяй его, чтобы сохранить себя, но и чтобы привести тех, кто далек от Него. Возвещай его день ото дня, год от года, даже если ты видишь, что их подстерегает и охватывает грех. Ты, будешь спасен, только если проповедуешь Слово; но их спасение доверено Тому, кто призвал тебя из мрака в чудный Свой свет.

Христово Евангелие требовательно. Не бойся нанести рану. Нанеси ее и перевяжи, ибо ты врач, а не приятель по увеселениям. Ты — тот, кто ведет их к Царству, в котором они осуществят себя; ты не наемник. Вначале они отнесутся к тебе дерзко, ибо человек, которого коснулось зло, не привык слышать Слово. Ты же оставайся под воздействием Слова, дабы стать Словом самому. Твое состояние выразит возглас пророка, чье имя ты носишь: «Жив Господь, Бог, пред Которым я стою!» Если ты останешься на этой позиции или, отойдя, затем вернешься к ней, твоя жизнь станет вместилищем Духа, ты вступишь в ряд тех, кто участвует в искуплении и ведет землю к раю.