Река смерти. Сан-Андреас - Алистер Маклин

- Далеко это?

- Истоки реки Смерти в ста шестидесяти километрах отсюда. А до взлетно-посадочной площадки - около ста тридцати. Мы отправляемся на "Дугласе-3" через полчаса и прибудем на место раньше вертолета.

Гамильтон отошел в сторону, сел на берегу реки и стал лениво швырять камни в темную воду. Через несколько минут к нему подошла Мария и нерешительно остановилась рядом. Гамильтон поднял на нее глаза, слабо улыбнулся и равнодушно отвел взгляд.

- Здесь не опасно сидеть? - спросила Мария.

- Ваш дружок отпустил вас погулять без поводка?

- Он не мой дружок!

Она произнесла это с такой горячностью, что Гамильтон озадаченно посмотрел на нее:

- Вы могли бы одурачить меня. Ведь так легко сделать неверные выводы! Вы, должно быть, пришли, а точнее, присланы задать мне парочку вопросов на засыпку?

Мария тихо спросила:

- Почему вам хочется оскорблять всех и каждого? Зачем вы постоянно задираетесь? В Бразилии вы как-то сказали, что у вас есть друзья. Непонятно, как вы вообще сумели ими обзавестись.

Гамильтон сначала оторопел от неожиданности, потом улыбнулся:

- Ну и кто кого сейчас обижает?

- Между беспричинным оскорблением и чистой правдой есть огромная разница. Извините, что побеспокоила.

Мария отвернулась и собралась уходить.

- Постойте! Посидите со мной. Ну прямо как ребенок! Может быть, это я попробую задать вам несколько вопросов на засыпку, пока вы будете поздравлять себя с тем, что нашли прореху в моей броне. Хотя эти мои слова тоже могут быть неверно восприняты как оскорбление. Присядьте же.

Мария с сомнением посмотрела на Гамильтона.

- Я спросила вас, не опасно ли здесь сидеть.

- Гораздо безопаснее, чем пытаться перейти улицу в городе Бразилия.

Девушка осторожно села, благоразумно оставив между собой и Гамильтоном расстояние в полметра.

- Кто-нибудь может к нам подкрасться.

- Вы начитались глупых книжек или говорили не с теми людьми. Ну кому тут нужно к нам подкрадываться? Индейцам? Враждебных индейцев здесь нет на триста километров вокруг. Что касается аллигаторов, ягуаров или змей, то, поверьте, они гораздо больше нас озабочены тем, как бы избежать нашей встречи. В этом лесу водятся только два действительно опасных вида: квиексада - дикие кабаны - и карангагейрос. Они нападают без предупреждения.

- Каран... кто?

- Гигантские пауки. Громадные мохнатые твари размером с суповую тарелку. Они бросаются на вас с расстояния в один метр. Просто прыгают. Один метр - и готово!

- Какой ужас!

- Не бойтесь. В этой части леса их нет. Но лучше бы вы сюда вообще не приезжали.

- Опять начинаете! - Мария покачала головой. - Мы вам и в самом деле не слишком нравимся, да?

- Человеку нужно иногда побыть одному.

- Сплошные увертки. Вы и так всегда один. Женаты?

- Нет.

- Но были женаты.

Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.

Гамильтон посмотрел в ее удивительные карие глаза, которые мучительно напоминали ему другую пару глаз, единственную похожую на эти из всех когда-либо виденных им.

- Можете говорить что угодно.

- Я и говорю.

- Ну хорошо. Да, я был женат.

- Развелись?

- Нет.

- Нет? Вы хотите сказать...

- Да.

- О, простите меня! Как... как она умерла?

- Пойдемте, нам пора в самолет.

- Ну пожалуйста, скажите, что случилось?

- Ее убили.

Гамильтон смотрел на реку и спрашивал себя, что заставило его сделать подобное признание совершенно чужому человеку. Рамон и Наварро знали о его горе, но они были единственными людьми в мире, которым он это рассказал. Прошла, наверное, целая минута, когда Гамильтон ощутил прикосновение тонких пальцев к своей руке. Он повернулся к Марии и сразу понял, что она не видит его: огромные карие глаза были наполнены слезами. Его первой реакцией было недоумение: эти слезы совершенно не соответствовали тому образу умудренной опытом, прожженной деловой женщины, который она создала явно не без умелой помощи Смита.

Гамильтон ласково дотронулся до руки Марии, но поначалу она не обратила на это внимания. Только через полминуты она отняла руку, вытерла слезы другой рукой и смущенно улыбнулась:

- Простите меня. Бог знает что вы теперь обо мне думаете!

- Думаю, что неверно судил о вас. И еще думаю, что когда-то вы тоже очень страдали.

Мария ничего не ответила. Она еще раз вытерла глаза, встала и пошла прочь.

* * *

"Потрепанный" - вот то прилагательное, которое неизменно и неизбежно употребляют при описании старых, безнадежно устаревших "Дугласов-3", и этот конкретный самолет не был исключением. Пожалуй даже, он мог бы послужить хрестоматийным образцом. Время не пощадило некогда сверкающий фюзеляж, металл был покрыт множеством царапин и вмятин, и казалось, что отдельные части обшивки держатся вместе только благодаря толстому налету грязи. Мотор, едва заработав, тут же доказал, что прекрасно дополняет все остальное: он так кашлял, чихал и вибрировал, что оставалось загадкой, почему он до сих пор не рассыпался. И все же этот самолет не зря славился надежностью своей конструкций. С усилием, достойным Геракла, но не вполне оправданным, поскольку был недостаточно нагружен, он оторвался от земли, поднялся в вечернее небо и взял курс на восток.

В самолете находилось одиннадцать человек: Гамильтон и его компания, пилот и второй пилот. Хеффнер, как всегда, общался главным образом с бутылкой виски - алюминиевая фляжка, видимо, являлась неприкосновенным запасом. Сидя через проход от Гамильтона, фотограф повернулся к нему и спросил, стараясь перекричать жуткий шум древних двигателей:

- От вас ведь не убудет, Гамильтон, если вы поделитесь с нами вашими планами?

- Не убудет. Но зачем? Как вам это сможет пригодиться?

- Просто любопытно.

- Что ж, тут нет секрета. Мы приземлимся в Ромоно примерно в то же время, что и вертолет с судном на воздушной подушке. Затем вертолет заправится - даже эти огромные птички имеют ограничение по дальности, - отнесет судно вниз по течению реки, оставит там и вернется, чтобы завтра утром доставить нас к судну.

Сидевший рядом с Гамильтоном Смит прислушивался к разговору. Он приложил руку рупором к уху Гамильтона и прокричал:

- Как далеко вниз по течению и почему?

- Примерно на сто километров. В восьмидесяти километрах от Ромоно есть водопады. Даже ваше судно не смогло бы их преодолеть, поэтому и приходится переправляться вертолетом.

- У вас есть карта? - спросил Хеффнер.

- Вообще-то есть, но мне она, в сущности, не нужна. А почему вы