Вождь пиратов - Саймон Скэрроу

нерасторопная триера двигалась слишком медленно, и через несколько мгновений воздух наполнился скрежещущим грохотом, когда «Олимпиада»  ударила ее в бок, ближе к корме, сокрушив ее корпус. Удар сбил с ног множество морских пехотинцев, а несколько мужчин с криком упали в море. Когда вода хлынула в брешь, первые пираты забросили свои абордажные крюки и, безумно крича, перепрыгнули через борт.

Телемах хлопнул себя кулаком по бедру: -  Тупой ублюдок! Что, забери его химеры, он делает?

Герас горько покачал головой: -  Это не его вина, капитан. Он не знает, что Нерей на борту.

Телемах прижал свободную руку  чашечкой ко рту, направив  другой рукой фалькату на флагман: - Калкас! Веди нас туда! Быстрее!

Вода забурлила под веслами «Трезубца Посейдона», когда он снова развернулся, пока его нос не оказался на другой стороне «Нептуна». Передние морские пехотинцы оправились от удара и оказали решительное сопротивление на палубе флагмана, метая копья и стреляя из луков в пиратов, перепрыгивающих с «Олимпиады». Телемах наблюдал за борьбой, обезумев от разочарования. Из-за пробоины в ее корпусе исчезновение «Нептуна» в море было лишь вопросом времени. И если  «Трезубец Посейдона» не сможет вовремя приблизиться к триреме, Нерей пойдет ко дну вместе с ней, если предположить, что он все еще жив.

Вокруг них в тесной гавани продолжала бушевать битва, поскольку два флота сошлись в бою. Командир одной из бирем приказал своим людям выпустить огненные стрелы, и сверкающие снаряды лениво пронеслись по серому небу, прежде чем грохнуться на палубу пиратского корабля, который она атаковала. Пираты отчаянно бросились тушить пламя, отвлекая их на достаточное время, чтобы бирема приблизилась и выпустила свои абордажные тросы, сковав два корабля вместе. Телемах снова посмотрел вперед и увидел, что «Нептун» теперь был менее чем в сотне шагов от него, а на палубе сверкали наконечники мечей и шлемы морских пехотинцев, когда они сталкивались с людьми Биррии. Фигура в шлеме с гребнем и ярко-красном плаще стояла в стороне от сражающихся, подгоняя своих людей, и Телемах почувствовал, как ожесточилось его сердце, когда он узнал этого человека. Это был  Канис. Римский префект, стоявший на его пути с тех пор, как он стал пиратом. Теперь, наконец, у него будет возможность отомстить.

Кое-кто из морских пехотинцев отвлекся от боя и беспомощно смотрел, как  «Трезубец Посейдона»» несся прямо на римский флагман.  Телемах ухватился за поручни свободной рукой и закричал на своих людей, когда расстояние между двумя кораблями быстро сократилось.

-  Готовьтесь, ребята!

Глава девятая

Пираты крепко держались за бортовые поручни, пока «Трезубец Посейдона» мчался к триреме. «Трезубец Посейдона» был слишком мал, чтобы протаранить флагман, не повредив себя, и в последний момент Калкас натянул весло, отводя нос в сторону, так что пиратское судно развернулось и приблизилось к своей цели в хорошо выполненном маневре. Весла были поспешно втянуты, и послышался резкий треск, когда нос «Трезубца Посейдона»  врезался в борт римского корабля.

- Готовые крючья! -  взревел Телемах. - Бросай!

По его команде пираты, размахивающие веревками с крючьями, забросили  их на военный корабль и натянули. Они торопливо закрепили веревки и схватили оружие, прежде чем присоединиться к остальным абордажникам, карабкающимся по веревкам.  Телемах убрал свое оружие в ножны, затем ухватился за один из канатов обеими руками и, подтянувшись к борту римского флагмана, перелез через бортовые поручни и спрыгнул на палубу. Приземлившись с глухим стуком, он вырвал свою фалькату  из ножен.

В дальнем конце палубы Биррий и остальные его люди были отброшены к бортовому ограждению, отчаянно сражаясь с врагом. Гребцы отбросили свои деревянные скамьи, схватили оружие и вступили в бой. С другой стороны палубы Телемах услышал крик, когда часть морских пехотинцев вырвалась из схватки и бросилась на сдерживание новой угрозы. Канис, очевидно, был проницательным командиром и предвидел, что ему придется разобраться с Биррием и его командой, прежде чем он сможет полностью сосредоточить свое внимание на пиратах, высадившихся с «Трезубца Посейдона».

- Вперед! -  крикнул Телемах своим людям. – Всем туда! Быстрее, если не хотите, чтобы вся слава досталась людям Биррии!

Пираты «Трезубца Посейдона» бросились вперед, перепрыгивая через обрушившиеся снасти и выкрикивая ругательства и боевые кличи, когда их изогнутые клинки и топоры врезались в римские щиты. Телемах бросился на невысокого, но хорошо сложенного морского пехотинца в чешуйчатых доспехах.  Ауксиларий опустил плечо и ударил своим коротким мечом капитана пиратов.  Телемах встретил удар своим щитом, затем ударил фалькатой и попал римлянину в грудь. Лезвие не пробило броню, но удар отбросил римлянина назад, и, когда он стал задыхаться, Телемах ударил щитом в лицо человека, сбив его на палубу.  Затем он резко опустил щит вниз, разрезавший своим краем шею ауксилария и раздавив ему горло.

Прежде чем морские пехотинцы успели сомкнуться, с «Трезубца Посейдона» на палубу триремы спрыгнули новые пираты и бросились в хаотичную рукопашную. Римляне изо всех сил старались удержать свои позиции, отражая удары и целясь в пиратов размеренными, отработанными ударами. Среди мерцающих наконечников мечей и доспехов Телемах мельком увидел увенчанный гребнем шлем Каниса и приказал своим людям, не сдавать позиции. Но, несмотря на боевую дисциплину, римляне теперь хоть и превосходили численностью,  но оказались в ловушке между двумя пиратскими командами.

Телемах почувствовал, что битва поворачивается в их пользу, и ободряюще крикнул своим людям:  -  Они наши! Продолжайте, ребята!

Экипажи «Трезубца Посейдона» и «Олимпиады» с новой решимостью бросились на своих деморализованных противников, уничтожая все больше римлян. На палубе триремы собралось почти триста человек. Места для передвижения почти не было, так как оставшиеся морские пехотинцы были отброшены к мачте, а другие отступили к корме. Среди криков и стонов сражающихся Телемах услышал скрип досок, а затем он почувствовал, как палуба под ним содрогнулась, когда вода хлынула в трюм, создав невыносимую нагрузку на корабль. Палуба снова сдвинулась, и несколько человек с обеих сторон потеряли равновесие на окровавленном настиле и поскользнулись, рухнув на пол с глухим лязгом оружия и снаряжения.

-  Скоро нам придется покинуть этот корабль, капитан! -  крикнул Герас. -  Пока это корыто не утонула и не забрала нас с собой!

Телемах стиснул зубы и кивнул, осознав опасность. Когда «Олимпиада» врезалась в одну сторону «Нептуна», а «Трезубец Посейдона» сцепился с ним с противоположной стороны, оба пиратских корабля  могли бы затонуть вместе с флагманом, как только он уйдет под воду, когда его трюмы будут затоплены.

Он оглядел палубу триремы, его мускулы блестели от пота.