Поездка в Америку - Лиана Маргива

без документов человек идет на любую работу, потому что у него нет выбора. Есть еще выход — выйти замуж за старика.

— Что это значит? — переспросила Анита.

— Выйти замуж за старика, получить документы, старик проживет недолго, после его смерти ты будешь получать его пенсию, тебе еще его дом достанется, может, и деньги.

— Что? Что? — повторила Анита, и вдруг у нее начался приступ смеха, она смеялась во весь голос, долго, не в силах остановиться, впервые за многие месяцы.

— Да, да, я говорю правду, думаешь, шучу. Я знаю женщину, и молодую, между прочим, ей сорок с чем — то лет, вышла замуж за девяностолетнего старика, вскоре он умер, ей достался его дом, и еще его пенсию ей выплачивают, поверь, это правда, еще раз повторяю, я знаю эту женщину, она тоже из России, — убеждала ее Эльза.

— Какой ужас, какой ужас! Боже мой, противно как! — воскликнула Анита и снова засмеялась.

— Я хочу тебя попросить кое о чем, — начала Эльза, — ты не могла бы завтра пойти вместо меня на уборку, я не смогу убрать два дома, поясница у меня сильно болит. Если бы ты пошла утром вместо меня, убрала один дом, то после обеда я смогу убрать второй.

— Конечно, пойду, ты не волнуйся, ради тебя я сделаю все, — ответила Анита.

— Со мной часто бывает такое, потом я лечусь, и все проходит.

— Как вы только выдерживаете такой труд, я этого никак не пойму.

— Если останешься жить в Америке, то поймешь, тебя тоже это ждет.

— Я не могу уехать, я должна остаться, — сказала Анита, и тут же ее голос изменился, стал грустным. — Ты не знаешь, где можно найти телефонную будку, я искала, но не нашла.

— А что случилось с твоим телефоном, он у тебя сломался?

— Нет, работает, но мало ли что, на всякий случай хочу знать, где здесь поблизости телефонная будка.

Эльза объяснила, где телефонная будка, оказалось, совсем недалеко, рядом с аптекой.

— Хорошо, что так близко, пойду, погуляю немного, — сказала Анита.

Минут через пятнадцать она уже стояла в телефонной будке и набирала номер. Пошли гудки, трубку не сняли, сработал автоответчик и она услышала голос Эммануэля. Запись закончилась, Анита повесила трубку и уже собиралась выйти, но ей еще раз захотелось услышать любимый голос. Она положила деньги в автомат, снова включился автоответчик, она слушала его голос, представляла его лицо, его глаза, его губы, то, как он произносит каждое слово. Грусть и радость наполнили ее сердце одновременно, она была счастлива, что снова слышит милый голос, но ее глубоко ранило осознание того, что он не позвонил ей, узнав, что она уезжает навсегда.

На следующее утро, в шесть, Анита стояла на улице. Большая голубая машина остановилась возле нее, она села на среднее сидение рядом с полной молодой девушкой, за ними на последнем ряду сидели три женщины и еще одна рядом с водителем.

Машина выехала на безлюдную полупустую улицу. Анита удивилась, услышав за спиной польскую речь. По обеим сторонам дороги стояли большие красивые дома, перед ними на больших клумбах росли желтые, красные и белые цветы, земля была покрыта сочной, зеленой травой.

Минут через двадцать машина остановилась перед дорогим двухэтажным мраморным домом, женщина, которая сидела рядом с водителем, вышла.

— Через четыре часа приеду за тобой, отвезу тебя в другой дом, — сказала ей женщина, сидящая за рулем, хозяйка бизнеса.

«Этой женщине больше шестидесяти на вид, вдобавок она очень худая, как выдерживает такую работу?!» — подумала Анита.

Машина поехала дальше и остановилась перед таким же дорогим домом. С последнего сиденья поднялись три молодые девушки лет двадцати пяти — двадцати восьми, вышли из машины, пошли в разные стороны к красивым домам.

— Вас Анита зовут, да? — спросила женщина за рулем.

— Да.

— Вот вам ключ, вы сами откроете дверь, хозяева дома, еще спят, у них две собаки, не бойтесь их, они не кусаются. Приеду за вами через пять часов, убрать надо идеально, иначе они будут жаловаться, придется заново убирать, но уже бесплатно.

Через полчаса они приехали в тихий микрорайон, с обеих сторон широкой улицы стояли большие светло — розовые мраморные дома, кругом тишина, только птицы рассказывали друг другу о своих предстоящих полетах.

Перед некоторыми домами росли высокие деревья с бордовыми листьями. Листья, до которых солнечные лучи не доходили, смотрели с завистью на своих коллег и с нетерпением ждали, когда солнце вспомнит о них, направит на них яркие лучи, и они засияют огненно — красным цветом.

Анита улыбалась, встречая их как старых знакомых, будто здоровалась с ними ранним утром.

Машина остановилась недалеко от большого мраморного дома, просторный двор перед которым был вымощен красивым камнем.

Верхняя половина темной деревянной двери состояла из узорчатого, молочного цвета стекла. Как только она вошла в дом, с верхнего этажа раздался лай и по лестнице сбежали две черные собаки, одна побольше, другая поменьше.

Та, которая побольше, не переставая лаять, бегала вокруг Аниты, обнюхивала ее, наконец, устав, успокоилась.

Маленькая собака ради приличия несколько раз гавкнула, потом уставилась на Аниту, затихла и побежала за большой подругой.

В конце комнаты в левом углу был небольшой стенной шкаф. Анита достала пылесос, большой пакет, наполненный старыми полотенцами, синее пластмассовое ведро со шваброй, несколько бутылок для чистки окон и полировки мебели, и поставила их недалеко от входной двери перед невысоким длинным столом из темного красного дерева.

На столе стояла большая фотография мужчины, женщины и двух девушек лет двадцати, а рядом портрет мужчины в халате медицинского работника.

В это время со второго этажа спустилась женщина лет пятидесяти с очень бледным цветом кожи, маленького роста, невзрачная, с перекрашенными в рыжий цвет волосами до плеч. Это она была на фотографии.

Анита хотела поздороваться, но женщина прошла мимо, будто не заметила ее, открыла дверь гаража, села в большую дорогую машину и уехала. Анита растерялась, с таким отношением она еще не сталкивалась.

Анита достала из пакета тряпку, жидкость для полировки мебели, смахнула пыль с портрета, и тут мимо нее прошла полненькая девушка с фотографии с длинными, черными волосами, с такой же, как у матери, удивительно бледной кожей. Так же не взглянув на Аниту, она зашла в гараж, села в большую машину и уехала.

«Странно, неужели там, где она учится, ее не научили здороваться», — подумала Анита, побрызгала жидкостью на темный дорогой стол и натерла его до блеска. Еще в этой комнате стояли два серых матерчатых дивана, между ними длинный