Хранитель Мечей. Одиночество мага. Том 2 - Ник Перумов

Жалкие остатки народа пятиногов всё-таки прорвались на юг. Их не преследовали, как и в прошлый раз. Всё ещё зелёные, тёплые леса сомкнулись за их спинами, и теперь, казалось, всё вновь пойдет как надо. Но нет. Всё было против них – неведомо откуда взявшиеся злобные звери, бурные ливни, грозы, уничтожавшие посевы и прививки на древесных стволах, болезни, неведомые раньше, косили пятиногов, словно косарь траву. Они бросили проклятые места, двинулись на восток – туда, где теперь раскинулся Салладор. В те времена здесь и слыхом не слыхали ни о каких пустынях. Пятиноги остановились. Им показалось – они нашли, что искали. Даже болезни, забиравшие двух новорождённых из трёх, отступили на время.

Выжившие стали действовать. Незнакомые со строительством, они тем не менее ломали камень в недальних горах. Магия их действовала, а наделённые даром неустанно совершенствовали и совершенствовали существующие заклятья, не забывая составлять новые. В глухих лесах возникали первые города не города, крепости не крепости, храмы не храмы – места, где собирались все владевшие даром чародейства, пытаясь оживить погибших богов.

И настал день, когда им показалось, что они преуспели. Глаза мёртвого бога вновь раскрылись, глянув на них – пусть на миг, но глянув. Однако в этих глазах крылся такой гнев, что пятиноги не дерзнули длить действие заклинания. Потом последние погибавшие сами покончили с собой, не в силах вынести нестерпимого стыда.

Потому что взгляд их бога заметили не только верные. Титаны и те, кто помогал им, заметили это тоже. И не замедлили явиться. Кто знает, чего и почему они испугались, но эта последняя война оказалась страшнее и кровавее всех предыдущих. Магия пятиногов собирала немалую жатву, титаны, не искушённые в лесной войне, теряли и теряли своих – пока не принялись выжигать ненавистные чащобы, да так, чтобы не оставалось даже праха. Они разрушали все найденные схроны, убивая защитников всех до единого, не щадя никого, не вступая в переговоры, не слушая мольбы, не внимая слезам. Убивали хладнокровно, механически, без гнева, не тешась муками обречённых, но всех. Они очень заботились, чтобы никто не ускользнул, чтобы не вырос Мститель. И они достигли своей цели. Оставив за собой дымящуюся бесчисленными пожарами салладорскую равнину, они ушли на свой зачарованный остров – постигать тайны тонкого мира, совершенствовать дух и тело, посвящая себя сотворению красоты…

Придет день, и они тоже встретят свою судьбу, вдруг понял Фесс. То, что они свершили, не осталось безнаказанным. Народ пятиногов канул в небытие. Если кто-то и уцелел в потайных уголках Эвиала, о них ничего не известно. Но чёрная ненависть – она осталась жить здесь, в одной из их твердынь. Было время, когда пол в этом зале был скользок от крови, и разорванные на куски тела противников летели в разные стороны, поражённые истребительными заклинаниями. Противники дрались здесь врукопашную – а потом победители, вынеся своих убитых и раненых, дали вволю погулять «очистительному огню». Разумеется, никто и не подумал вытаскивать из подземелья раненых пятиногов.

Здесь история кончалась. Тени всё ещё рвались к Фессу – они не рассуждали, они были просто ожившей памятью, отнюдь не наделёнными рассудком и сознанием существами. Им было всё равно, на кого нападать. Но они вновь выбрали себе противника не по силам. Некромант стоял твёрдо, и мало-помалу тени начали отступать, таять, растратив всю вложенную в них Силу. Теперь Фесс имел все ответы. Ну, или почти все.

Тёмная ненависть не исчезает бесследно. Ошибается тот, кто считает, будто мёртвые враги не могут мстить. Вот только мстят они, как правило, не только ненавистным победителям. Они мстят всем без разбору, до кого только могут дотянуться. Одна месть порождает другую. Кровавая цепь замыкается, змея вечности кусает свой собственный хвост, сворачиваясь в неразмыкаемое кольцо. И кто знает, какую цену потребуется уплатить тому, кто возьмётся наконец разорвать этот круг, остановить мельничный жернов, смазкой которому служит кровь, кровь, кровь…

Фесс уже совсем собирался аккуратно и осторожно свести на нет действующее заклинание, когда его внимание привлекло нечто новое. Не в глубинах земли. На поверхности. Его взгляд сейчас словно бы пронзал земную толщу. Фесс смотрел как будто со дна песчаного моря, вдруг по неведомой причине сделавшегося прозрачным. И видел он не зеленеющие оазисы и даже по-своему красивые (издалека) волны песчаных барханов, а медленно ползущую по дороге длинную чёрную змею. К Эргри приближалось войско, и не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы понять, кого показывала ему магия.

Армия Этлау шла маршем на столицу Салладора. Фесс почувствовал постыдную дрожь в коленях. Значит, зря надеялась Старшая, что ей удастся сбить с толку инквизиторов. Нет, Этлау решительно изменился со времени Арвеста, со злостью подумал некромант. Фесс чувствовал – водоворот судьбы тянул их с инквизитором всё ближе и ближе друг к другу… и скоро встреча станет неизбежной. Нужно успеть получше подготовиться – иначе кончишь, как те неупокоенные в Кривом Ручье.

Заклятье угасло. Оно и к лучшему, подумал Фесс. Ещё почувствуют, откуда оно тянулось. Яснее ясного, что Этлау жив-здоров, иначе серых бы тут не было. И что теперь делать? Бежать? Куда? Да и какой смысл, если инквизитор так легко выходит на его след? Или же это случайное совпадение, и святые братья просто намерены использовать Эргри как базу для своих поисков? А, что гадать! Спросить Старшую, не осталось ли у них ещё прознатчиков по ту сторону баррикады, подобных Фейрузу…

Фесс отпер дверь. Боль отката ещё гуляла по телу, но, не в силах спать, он отправился по огромному гулкому дворцу – разыскивать Старшую. Покои были пусты – похоже, здесь не держали слуг. Девушку он чувствовал на удивление хорошо – несмотря на то что не прибегал ни к какой магии. Было в ней что-то от… что-то от тех теней, чью историю он только что узнал. Наверное, это и помогло отыскать её; во всяком случае, когда Фесс остановился перед дверью на первом этаже, за парадным залом, и аккуратно постучался, Старшая отозвалась моментально:

– Великий Мастер, у меня не заперто.

Фесс вошел. Комната Старшей оказалась под стать покоям Даэнура – почти такая же конторка, прогибающиеся под тяжестью книг полки; только здесь, в отличие от жилища старого дуотта, была собрана целая пропасть всяческого оружия, ещё больше, чем на стенах в комнате некроманта.

Девушка лежала, не раздеваясь, на узкой кожаной кушетке под высоким стрельчатым окном. Фесс заметил, что окно было забрано частой и толстой решёткой; прутья, похоже, способны были выдержать удар осадного тарана.