Лощина - Карина Халле

Но там ничего нет. Крови тоже. Я смотрю себе под ноги и вижу, что пол просто деревянный. Кажется, все спят.

Я глубоко выдыхаю, проводя рукой по лицу. Это все было нереально. Ни крови, ни тела. Все это было в моей голове. Давление новой работы и потребность создать новую жизнь накапливаются внутри меня. Не говоря уже о том, что я давно не употреблял ни наркотики, ни алкоголь. Организм перестраивается.

Я стою там мгновение, затем понимаю, что учительница может выйти из своей комнаты и увидеть, как я слоняюсь по коридорам. Беру себя в руки и возвращаюсь тем же путем, каким пришел, удивляясь, насколько сухой пол. Я знаю, что прикасался к крови, я чувствовал ее запах, но что, если все это было иллюзией? Что, если все это нереально, сон?

«Вот и все», — думаю я про себя. «Я просто устал. Как только вернусь в постель, все закончится. Я проснусь, день начнется сначала, и все это сотрется из памяти».

Заворачиваю за угол в свой коридор.

И вижу тело.

Прямо за моей открытой дверью длинные руки в бледной, испачканной кровью ночнушке тянутся в мою комнату.

На этот раз крови нет, но тело там, худые серые ноги исчезают за моей дверью. Коридор снова пустеет.

Меня тошнит, свеча снова дрожит в руке, настолько сильно, что пламя мерцает, почти погасая.

— Черт, — ругаюсь я, умудряясь держать огонь подальше от своего дыхания.

«Это нереально», — говорю я себе. «Помни, крови теперь нет. Это не соответствует законам физики, законам науки».

Да, но магия тоже не соответствует, а она очень даже реальна. Она управляет моей жизнью. Как я могу предполагать, что все это у меня в голове?

И все же я иду по коридору обратно в свою спальню, как будто меня подталкивает нечто. Шаг за шагом, свет мерцает, в здании так тихо, что я слышу только биение своего сердца. Даже глухого стука не слышно; шорох ночнушки тоже исчез. Здесь только я.

Здесь только я.

Только я.

Подхожу к двери и на секунду боюсь предстоящего ужаса. Боюсь самой мысли о том, что ждет меня внутри.

«Они сожрут твою душу», — говорила Мари.

Вот незадача. Возможно, у меня нет души.

Я вхожу в свою комнату, выставив подсвечник вперед, освещая темноту.

Там ничего нет.

Ничего, кроме свечей вдоль всего подоконника, пламя танцует, словно от дуновения ветерка. Что происходит, во имя всего святого? Я их не зажигал. Точно знаю.

Быстро захожу внутрь и осматриваюсь, даже заглядываю в ванную и шкаф, убеждаясь, что эта тварь нигде не спряталась. Потом подхожу к столу возле окна и свечам на подоконнике.

Задерживаю дыхание.

На столе лежит черная змея, в голову, в середину и в кончик хвоста которой воткнуто несколько швейных игл. Она мертвая, если не считать слабого подергивания хвоста.

А под ней что-то написано на клочке бумаги очень мелким почерком.

Кровью.

Добро пожаловать в Сонную Лощину. Ты можешь не вернуться.

Глава 9

Крейн

Достаточно сказать, что прошлой ночью я почти не сомкнул глаз. После того как нашел послание, я быстро избавился от змеи в лесу. К счастью, животинка подохла — должно быть, двигалась из-за рефлекса. Только тогда я понял, что надо было закопать еще швейные иглы и листок бумаги. Конечно, кровь, которую я видел в коридоре, была ненастоящей, а женщина, волочащаяся по полу, исчезла, но это были единственные доказательства. Проблема заключалась в том, что я не знал, о чем свидетельствует моя находка.

К тому времени, как взошло солнце, отливая бледным золотом на поверхность черного озера между клочьями тумана, я уже был в столовой и взял завтрак — яйца и сало. Никто еще не встал, включая студентов. Удивительно, что у меня вообще есть аппетит, и только когда я заканчиваю трапезу и беру чашку кофе у повара, начинают заходить другие учителя и ученики.

Появляются две девушки, которые ходят в одинаковых нарядах. Они, должно быть, сестры, их лица похожи, идентичные косы заплетены на верхушке головы. Они тихие и застенчивые, и хотя с начала занятий прошла всего неделя, и я все еще знакомлюсь со всеми, помню, что они ходят на мимикрию. Они из Оклахомы, и, вроде, обе увлечены астрологией. В частности, я знаю, что одной из них снятся вещие сны.

Потом заходит мужчина, Дуг Смит, на несколько лет старше меня, с седеющей бородой, подает надежды в психометрии, чем и обладает Леона — способностью к предвидению, прикасаясь к объектам. Вчера он продемонстрировал это на моем занятии по псионике.

Некоторые учителя не всегда едят в столовой. Я вижу застенчивую и тихую мисс Питерс с ее грустными глазами и румяным лицом, сидящую в одиночестве с ломтиком хлеба и сиропом, но больше никого. Хотел увидеть Дэниэлса или Дези, чтобы спросить, не слышали ли они каких-нибудь странных звуков прошлой ночью. Возможно, мой вопрос прозвучит немного глупо, но я должен знать, что все это было реальностью.

Тянусь к карману пальто и запускаю пальцы внутрь, нащупывая записку. Пока у меня есть она, я знаю, что это был не сон.

Допиваю остатки кофе и встаю, чтобы взять еще чашку, когда натыкаюсь в очереди на Сестру Софи.

— Профессор Крейн, — говорит она мне, ее лицо светлеет, когда она снимает капюшон. Сестра Софи — близняшка Сестры Маргарет, обе выглядят совершенно одинаково, за исключением маленькой родинки над губой Сестры Софи. Но, в то время как Сестра Маргарет довольно холодная и чопорная, характер Софи более податливый, и с ней легче разговаривать. — Как ваше утро? — спрашивает она, поправляя медную брошь на вороте своего плаща.

Моя челюсть напрягается, пока я думаю о том, что ей сказать. Не выставит ли правда меня слабаком? Рискну.

— Вообще-то, устал, — говорю я, пока повар с серьезным взглядом наливает мне кофе в чашку. Я киваю в знак благодарности и медленно иду с Сестрой через холл. — Плохо спал прошлой ночью.

— Я знаю, каково это, — говорит она, дуя