Следственный экспериМЕНТ. Записки из органов - Борис Ливанов

«Делец» наморщил лоб и стал судорожно вспоминать. Воспоминания его не вдохновили. Он припомнил, что действительно занимался сексом примерно в названное милиционером время в гараже. Но вот изнасилования-то не было! Было обоюдное согласие. Он так оперу и сказал.

— Ну это ты в суде доказывать будешь. Потерпевшая говорит, что было, так что мы тебя закрываем. И до суда посидишь в СИЗО.

В СИЗО, да еще по такой статье задержанному никак не хотелось. Он попытался объяснить оперу, что никого не насиловал. Но милиционер проявил такое знание деталей, что «делец» ясно осознал — случайная знакомая, с которой он связался пару месяцев назад, действительно написала заявление об изнасиловании. Иначе откуда в милиции настолько осведомлены о тех событиях?

Дело усугублялось тем, что он слабо помнил ту свою знакомую. Задержанный ничего о ней не знал, а потому верил в то, что она могла написать заявление. Но почему не сразу?

— Так у нее муж недавно приехал из командировки, — охотно пояснил опер. — А у жены интересная болезнь. Он ее допросил приватно, и она сказала, что ее изнасиловали. Так что извини, но придется тебе «петушиный» угол обживать.

Подобная перспектива «дельца» очень не порадовала. И он с ходу предложил оперу сделку. Тот для виду поколебался, но согласился. Согласно этой сделке, задержанный признается в незаконном предпринимательстве, сдает склад со спиртом, из которого делают паленую водку. А милиционер убеждает заявительницу забрать заявление. Вот таким образом, в результате «домашнего видео», была пресечена деятельность сразу нескольких цехов по производству паленой водки.

Борщ и немцы

В последние годы иностранные полицейские довольно часто стали приезжать к своим российским коллегам. Но если во время самых первых визитов западным представителям охраны порядка устраивали насыщенные программы, то в последнее время такие визиты подразумевают и неформальное общение.

Однажды в Петербург приехали немецкие полицейские. Их, как положено, провели по нашим лабораториям, познакомили с оперативными работниками из Главка, сводили в Эрмитаж и т. д. В конце концов дело дошло до посещений районных управления внутренних дел. Делегацию разделили на несколько частей, так что в каждой группе оставалось по 2–3 человека, и отправили «в свободное плавание» по разным РУВД. Само собой, с переводчиками.

Одному из райотделов повезло принимать у себя главу криминальной полиции одного из небольших городков ФРГ и его коллегу из отдела убийств. Немцы попались весьма симпатичные и понятливые. Не обращая внимания на внешний вид помещений в РУВД, они старались вникнуть в специфику работы русских милиционеров. И так они понравились начальнику криминальной милиции райотдела, что тот решил пригласить их к себе домой на ужин.

Подобные контакты не возбранялись, а даже, наоборот, поощрялись. Начкрим позвонил жене, предупредил, что через пару часов приведет иностранцев. Та достала заначку, пробежалась по магазинам, и к приходу гостей все уже было готово.

Особых изысков, конечно, гостям не предложили. Но тех изыски как раз и не интересовали. Усевшись за стол, выпив по стопочке под салатик, гости навалились на наваристый борщ. Едят да нахваливают, мол, какой вкусный борщ. И тут кто-то из немцев спросил:

— А из чего варили? — спросил по-немецки.

Переводчик из университета МВД перевел, и тут хозяин решил блеснуть своими познаниями в немецком, который учил в школе лет этак 30 назад.

— Хунд!

— Вас? — аж поперхнулись немцы.

— Хунд, — пояснил хозяин, но, видя, что гости оцепенели и побросали ложки, милиционер повернулся к переводчику, который тоже пребывал в некоем ступоре, — ну цыпленок.

— Господи! — выдохнул переводчик и, поспешив внести ясность, обратился к немцам: — Найн хунд, аус хун!

Немцы облегченно перевели дух, а потом заржали. И долго не могли остановиться. В конце концов выяснилось, что своими попытками продемонстрировать знание языка милиционер чуть было не отправил иностранных коллег в туалет облегчить желудок. Как, немного успокоившись, объяснил переводчик, хозяин дома чуточку перепутал слова. На вопрос «из чего сварен борщ» он хотел ответить «из цыпленка». По-немецки цыпленок — хун. Но, что-то перепутав, он сказал «хунд», а это слово переводится «собака».

Бабушки-колдуньи

Любой милиционер, работающий в уголовном розыске, просто обязан быть хорошим физиономистом и иметь хотя бы небольшие навыки психиатра. Чтобы распознавать сумасшедших, обивающих пороги отделений милиции с заявлениями о происках инопланетян или испытаний психотронного оружия. Если вовремя не распознать не вполне нормального заявителя, то у сотрудников уголовного розыска могут возникнуть весьма серьезные проблемы. Так получилось с героем нашего повествования.

Заявительница, на вид вполне приличная женщина «бальзаковского» возраста, пришла в милицию ранним утром. Дежурному она сказала, что ее пытались убить, и тот отправил женщину к оперу. А милиционер к тому времени находился на ногах уже больше полутора суток и соображал слабо. Видимо, поэтому он слушал заявительницу не очень внимательно. А думал лишь о том, как бы побыстрее закончить дежурство и поехать домой отсыпаться. В результате он принял заявление, зарегистрировал в журнале и отправился домой.

Когда после законного выходного он вышел на службу, его ждал не очень приятный сюрприз. Начальник отдела орал на него как Ленин на буржуазию, а коллеги ехидничали и смеялись. В конце концов провинившемуся оперу отдали заявление, которое он же и принял, и настоятельно посоветовали очень быстро разобраться с данным делом.

Прочитав заявление женщины, оперативник пришел в ужас. Заявительница подробно описывала, как соседка пыталась убить ее с помощью… черной магии. Ко всему прочему, причиной попытки убийства она называла то, что сама является белым магом, а вот соседка у нее черный маг. С головой у заявительницы было явно не все в порядке, но теперь уже поздно было охать и ахать. Заявление зарегистрировано честь по чести, и требовалось принимать по нему меры.

Милиционер почесал в затылке, ничего не придумал и пошел к подозреваемой. То бишь к черной магине. Та приняла опера приветливо, выслушала сбивчивый рассказ о соседке и… подтвердила почти все. То есть она действительно практикует черную магию и со своей оппоненткой из соседней квартиры, практикующей белую магию, находится в натянутых отношениях. Однако убивать ее не пыталась. Мол, убить соседку она может одним мизинцем. Но это может привлечь ненужное внимание.

Поговорив с соседкой, опер понял, что влип он крепко. Просто выбросить в унитаз заяву он не может. Надо выносить обоснованный отказ в возбуждении уголовного дела. Но именно ОБОСНОВАННЫЙ. Иначе обе «волшебницы» пожалуются в прокуратуру. А тех хлебом не корми, но дай на милиционера уголовное дело завести. Ну или проверками замордовать. Но обоснования в голову опера не приходили. Он взял бутылку водки и пошел обратно в отдел.

Здесь он повинился перед коллегами, выставил на стол водку и попросил помочь составить нормальный отказняк. Опера приняли по соточке и стали думать. В результате родился настоящий шедевр. В частности, в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела было написано:

«В результате проведенного следственного эксперимента установлено, что использование гражданкой Б. черной магии абсолютно установленный факт. Однако используемая Б. энергия не могла нанести гражданке С. существенного вреда, так как практикуемая гражданкой С. белая магия полностью нейтрализовала энергию гражданки Б. В то же время не установлено, что в опытах гражданки Б. присутствовал умысел на совершение убийства, а потому в возбуждении уголовного дела следует отказать».

Обе гражданки были полностью удовлетворены подобным признанием их заслуг в практикуемой магии, а потому жаловаться ни одна из них не стала. Но в прокуратуре и милиции еще долго смеялись, вспоминая данный «шедевр».

Вежливый браток

Любое сообщение о заминировании, будь то дом или школа (что гораздо чаще), проверяется очень тщательно. По уже давно разработанным планам на место предполагаемого минирования выезжают ОМОН, «скорая», пожарные и кинолог с собакой. Ну и еще масса народу из патрульно-постовой и других милицейских служб.

На этот раз кинологу с Мухтаром пришлось ехать аж из другого района. Пес еще в машине стал поскуливать, намекая, что неплохо бы справить малую нужду. Но пришлось потерпеть. Зато, когда они подъехали к «заминированному» объекту, Мухтар выскочил из машины, огляделся и бросился к стоявшему неподалеку джипу. Поднял ногу и блаженно вздохнул.