Фейсконтроль на главную роль - Дарья Донцова

– Это невероятное предположение, они вместе много лет.

– Вот и опостылела ему старая баба, – оживилась Вероника.

– Эрик совсем не глуп, он хорошо понимает, что другую женщину, которая станет ему нянькой, психотерапевтом, личным стилистом, редактором, да еще обеспечит семью материально, найти невозможно.

– Иногда у мужиков от любовницы сносит крышу, – не успокаивалась Ника.

– Думаю, Эрик не изменял жене. Хотя Нина в последнюю нашу встречу говорила что-то о любовнице мужа, но, думаю, она ошибалась. Профессор слишком ленив и эгоцентричен. И вся его жизнь проходит на глазах у супруги. Дома живет горничная Валентина, она мигом донесет хозяйке, если в отсутствие той к Лаврентьеву наведается женщина. Нет, Эрик не бабник. И никакого привидения не было. Знаешь, кто замутил эту историю?

– Не-а, – покачала головой Ника.

– Человек…

– Здорово! – перебила меня Скавронская. – А я уж заподозрила кошку. Черную. Или летучую мышь. Ш-ш-ш…

– Человек, который хорошо знает как Лаврентьевых, так и вашу семью, – не обращая внимания на ее смешок, продолжала я. – Он слышал легенду об эликсире и постарался ее использовать – решил внушить всем, что в Киряевку с лекарством явилась Софья. Преступник знает, что Эрик искал библиотеку Варваркина. Правда, профессор особо и не скрывал свои изыскания, шастал по окрестностям с лопатой. Но все равно таинственный организатор действа должен был с ним поговорить. Иначе откуда ему известно про заклятие, наложенное на коллекцию? Эрик хвастался, что расшифровал запись Панкрата про то, как можно остановить болезнь. Значит, профессор общается с «режиссером». Если я найду общих знакомых Лаврентьевых и Скавронских – вычислю мерзавца.

– Стройная теория, – одобрила Ника, – но она не объясняет, как отпечаток пальца бабули очутился на звонке. Бабушка умерла! Если только она ни обманула всех, не выпила эликсир и…

– Давай-ка без бесовщины! – остановила я Скавронскую. – Все чудеса имеют реальное объяснение.

– Жду! – скорчила гримасу Вероника.

– Кого? – не поняла я.

– Реальных объяснений, – усмехнулась она. – Мизинец! И появление тетки со склянкой! Как она узнала, что пора звонить, а?

Я заморгала.

– Твоя подруга, – ядовито произнесла Вероника, – захотела бросить мужа и понеслась в тайник ночью, никому, кроме тебя, не сообщив о своем желании взять книгу. И откуда бы преступнику знать о ее планах? Может, это ты?

– Я?!

– Почему нет? – ухмыльнулась Ника. – Ты вхожа в дом Лаврентьевых, дружишь с Ниной тысячу лет.

– Но я никогда не слышала о Скавронских!

– Ой ли?

– Ей-богу!

– Значит, ты кому-то растрепала про Нину.

– Нет, нет, – отрицала я, – ни одному человеку я ни словом не обмолвилась.

– Я тоже не распространялась про старинное семейное предание, – отбила мяч Ника.

– Сама говорила, что кое-кто узнал про него и приезжал просить эликсир.

Вероника поджала под себя ноги.

– Иногда достаточно легкого намека, чтобы людское воображение заработало на предельных оборотах. Софья умела многое. Куры-то у Полкиной дохли! Как бабушка такое проделала?

– Не знаю, – растерянно ответила я.

– Лаврентьевы построили дом в Киряевке, Скавронские и Варваркины жили там испокон веков, неподалеку нашлась и библиотека Панкрата, – Ника начала загибать пальцы на руке, – таинственная незнакомка материализовалась в деревне. Думаю, разгадку надо искать именно в Киряевке. Живы еще старухи, знавшие Софью, вероятно, они протянут ниточку. У меня же нет никого из родственников, почти все умерли, а подруга одна, Лена Рыжова, но ей я никогда про наши семейные дела не рассказывала. Люди такие, услышат что-то про знахарей в роду, и непонятно как отреагируют.

– Ты так странно сейчас сказала: «У меня нет никого из родственников, почти все умерли». Так «почти» или «все»? – уточнила я.

Вероника сдвинула брови.

– Майя жива, но мы не общаемся. Вообще!

– Майя – это кто?

Скавронская зябко поежилась.

– Сестра.

– Твоя?

– Ну… в некотором роде. Единокровная, по отцу. Папа маме изменил, ушел из семьи. Я тогда крошкой была, что и как произошло, не знаю. Но когда случилась история с Мариной из сороковой квартиры, Дмитрий Сергеевич, этот безумный… Ой, это ненужные подробности! Майя тут ни с какого боку, хоть Софья ей дар передала.

– Погоди! – затрясла я головой. – Похоже, самый вкусный ломтик остался на десерт. Софья научила знахарству неродную внучку?

– Да, – нехотя согласилась Вероника.

– Ну-ка, расскажи подробнее!

– Ни к чему.

– Ника, дорогая! – взмолилась я. – Вокруг Лаврентьевых творится натуральная чертовщина, я боюсь звонить Арине, которая неотлучно сидит в больнице возле матери. Кто-то задумал убить Нину и практически в этом преуспел, моя несчастная подруга в коме. Вдруг именно Майя принесла склянку с ядом? Если врачи узнают состав снадобья, то, вполне вероятно, вернут Нину из забытья. Или Майя имеет противоядие.

Вероника вскочила и забегала по комнате.

– Мы с ней правда не общаемся. В общем, там была такая история. Отец вскоре после моего рождения увлекся дочкой Дмитрия Сергеевича, Мариной. Мама набралась смелости, заявилась к соседям и устроила разбор полетов. Дмитрий Сергеевич вспылил, Марина вытолкала соперницу вон и как-то выкрутилась… Одним словом, ничего хорошего не вышло. Отец обозлился на маму и ушел из дома. Ну а потом Марина забеременела, примчалась к бабушке за помощью… дальнейшее известно. Вот почему Дмитрий Сергеевич бесился – он считал, что Софья все нарочно подстроила так, чтобы Марина родила. Ведь потом выяснилось: ребенок-то у нее от моего отца. Ой, неохота обо всем этом говорить.

– Действительно, лучше не про деда, а про его внучку, – согласилась я. – Как вы познакомились? Когда?

– Вскоре после смерти мамы, – грустно сказала Ника. – В дверь позвонили, я открыла. Стоит девушка, ненамного меня младше, красивая, хорошо одетая и говорит: «Привет, я твоя сестра Майя. Софья дома?»

Вот так семейная тайна и выплыла наружу. Сначала Ника обрадовалась, что у нее есть сестра, родной человек. Пусть у них только половина общей крови, но ведь это много!

Но спустя несколько месяцев Нике стало ясно: Майя дружит с ней лишь по необходимости, девушке нужна Софья. Очень скоро новая «внучка» откровенно попросила:

– Бабушка, обучи меня целительству.

– В тебе нет крови Скавронских, – возразила Софья, – дар передается членам семьи.

– И какой толк, что Ника тебе родная? – обозлилась Майя. – Она не хочет микстуры составлять. А я каждое твое слово ловлю, записываю. Ну выучи меня, пожалуйста! Пропадет ведь искусство!

– Я подумаю, – пообещала Софья.

А вечером, посадив перед собой Нику, спросила:

– Будешь продолжать наше дело?

– Нет! – замахала руками Вероника. – Ни за что! Мне нравится шить, вязать, а колдовать я не хочу.

– Ладно, – легко согласилась Софья. – Принуждать нельзя, добро силой не передать. Отпускаю!

И бабушка стала заниматься с Майей. Ника радовалась обретенной свободе, ранее Софья каждый вечер приказывала ей варить травы, настаивать, процеживать. Сколько раз Софья шлепала Нику по рукам, приговаривая:

– Безголовая! Зачем железное сито берешь! Здесь марля нужна!

Но у Вероники наука не укладывалась в голове. Вот шила она с малолетства хорошо: расстилала ткань на полу, кроила и за вечер мастерила новую юбку. Ей хватало одного беглого взгляда на руки опытной швеи, чтобы понять, как та обметывает петли или прокладывает силки. А к сушеным веникам душа ее не лежала.

Зато у Майи во время занятий с бабушкой в глазах горело пламя. Софья постоянно хвалила ученицу, и в Веронике зашевелилась ревность. Любимая бабушка променяла родную внучку на приблудыша?

Ника стала придираться к Майе, буквально напрашивалась на скандал, говорила сестре гадости, но та лишь улыбалась и отвечала:

– Никуся, хочешь вкусного чаю? Он успокаивает и расслабляет.

– Ты здесь не хозяйка, не смей хватать кружки! – вопила Ника.

– Ладно, ладно, – уступала Майя и молча резала очередную траву.

Сообразив, что колкостями сестру не пронять, Вероника от слов перешла к делу. Она стащила у Майи ключи от их дома, и та не смогла в нужный час войти в квартиру Скавронских. Из-за этого погибло большое количество заготовленного зелья. Затем Ника проковыряла в сапогах Майи дыру, и та, промочив ноги, заболела.

Но несмотря на открытую войну, сестру так и не удалось вызвать на скандал. Тогда Ника решилась на откровенную подлость: взяла всю семейную кассу и засунула купюры в Майин бумажник.

– Бабушка, – как ни в чем не бывало спросила она через пару часов, – можно я в кино схожу?

– Ступай, – не поворачивая головы, согласилась Софья.

– Я возьму деньги?

– Пожалуйста, – не стала спорить старушка.

Тщательно скрывая торжество, Ника кинулась к буфету. Она собиралась уже закричать: «Ба! Пропали наши деньги! Их украли!» Софья всполошится, начнет искать купюры, обнаружит их у Майи и навсегда с ней расстанется…