Потанцуй со мной! - Вера Иванова

Сердце Димона сжалось. Он ерзал на табуретке, не зная, как поступить. Устроить скандал вот так, сразу? Разоблачить Витька прямо сейчас, здесь? Нет, не пойдет. Что подумает Тина о нем самом? Во всей этой истории он виноват не меньше Витька. А ему ох как не хотелось предстать перед девочкой в черном свете! И в то же время его всего переворачивало, когда он смотрел, как они обнимаются.

— Чего ты все молчишь? Расскажи что-нибудь! — Витек толкнул его кулаком в бок. — Ты же у нас такой разговорчивый!

Димон мотнул головой. Он смотрел перед собой, лихорадочно соображая, что делать, и чувствуя, как внутри закипает ярость. Его трясло от того, что рука Урлова так по-хозяйски расположилась у Тины на талии. Его просто колотило, когда она опускала голову парню на плечо. А как она на него смотрела! Восторженно, преданно, как на любимого. Димона ломало, он готов был выплеснуть в лицо Урлову коктейль, которым тот угостил его, или даже стукнуть стаканом по голове — пальцы, сжимавшие стекло, побелели от напряжения. И только остатки здравого смысла и боязнь одним неловким движением все испортить останавливали его.

Заиграл рок-н-ролл. Урлов с Тиной вышли на середину круга, вскоре все взгляды были прикованы к ним. Кровь бросилась Димону в лицо. Урлов обнимал девочку, крутил ее, вертел, прижимался… Делал с партнершей все, что хотел, а она, легкая, как перышко, была ему полностью послушна. Как будто у них уже давно роман… Умом Димон понимал, что все его мысли — несусветные глупости, что это просто танец и ничего больше, но чувства взбунтовались и не слышали разума. Он с трудом дождался конца представления и с облегчением вздохнул, когда музыка, наконец, прекратилась.

Но тут же зазвучала знойная румба, и он вздрогнул, болезненно скривившись — ему больше не выдержать такой пытки! Еще один танец смотреть на нее в объятьях Витька — нет, это выше его сил!

Простое и очевидное решение пришло само собой. Он подошел к паре и очень вежливо, с улыбкой обратился к Витьку:

— Эй, приятель! Одолжишь свою девушку на один танец?

Удивленный Урлов пожал плечами.

— Да пожалуйста! Если она не против, танцуйте, мне-то что!

— Я не против, — улыбнулась Тина и взглянула Димону прямо в глаза. — А ты танцевать-то умеешь?

— Умею, — произнес Димон, чувствуя, что от этого взгляда у него внутри все переворачивается.

— Тогда пошли? — в голосе девочки звенели колокольчики.

— Пошли, — просипел Димон, вдруг враз потеряв голос.

Он не понимал, что с ним творится. Его колотило, ноги подкашивались. Он страстно хотел быть рядом с Тиной и страшно этого боялся. Ему казалось, что стоит ему прикоснуться к ней, мир взорвется и рухнет, и настанет конец света. И в то же время его влекло к ней с такой бешеной силой, словно она была загадочной планетой «черный карлик», чье притяжение в тысячи раз превосходит земное. Он протянул ей руку, она послушно вложила в его ладонь свою…

И мир действительно взорвался и рухнул. Он посмотрел ей в глаза и утонул в них.

Что было дальше — он не помнил. Несколько минут танца пролетели как один миг, но в той стране, где он очутился, прошла вечность — и он успел прожить целую жизнь, в каждое мгновение которой был невыносимо, до острой боли счастлив. Он не произнес ни слова, он даже забыл, что надо дышать — лишь тело его, послушное привычке, исполняло давно вытверженные танцевальные па.

Он горел, как молния, и Тина вздрогнула, первый раз коснувшись его. Он был очень странным, этот парень, все время молчал и смотрел на нее так, словно умирал, и лишь одна она могла его спасти. И девочка почему-то не могла оторваться от этого напряженного страстного взгляда, ей казалось, что вся вселенная держится на тонкой ниточке, протянувшейся между ними…

Он оказался прекрасным, просто потрясающим танцором — таким, какой еще ни разу не встречался Тине. Если Витек был лидером и вел за собой, то Дима словно бы предугадывал любое ее желание и каждое движение, танцевать с ним было так же легко, как разговаривать или дышать… Но так и должно было быть в той стране, где они очутились — здесь говорили языком танца, другие слова были не нужны.

Публика замерла. Не было ни свиста, ни топота, ни аплодисментов. От двоих на площадке исходило какое-то немыслимое сияние — разве что искры не сыпались. Завороженные, зрители смотрели на представление — это была уже не обычная румба, а загадочная и чарующая история встречи двух сердец. Танцующие утянули в свой волшебный мир всех, кто смотрел на них — загипнотизированные зрители не видели ничего, кроме танца. Лица их размягчались и светлели — как бывает, когда присутствуешь при чем-то невероятно хорошем, когда на твоих глазах творится чудо.

Лишь один человек не поддался общему настроению — с каждым мгновением лицо Витька становилось все жестче, взгляд — угрюмее.

Прозвучал последний аккорд, а наваждение продолжалось — связанные общей тайной Димон и Тина напряженно смотрели друг на друга, как будто искали ответ на невысказанный вопрос. И в тот момент, когда, казалось, тайна раскроется и все сразу станет ясно, в игру вступил Урлов.

— Да, ты силен! — процедил Витек, буквально отрывая девочку от ее приятеля. — Но нам пора.

— А может, она хочет остаться со мной? — Димон выступил вперед, готовясь к схватке.

— Пожалуйста! — пожал плечами Витек. — Мне-то что! Пусть выбирает!

Тина в смятении замерла между двумя парнями. За короткий срок от спокойствия и безмятежности не осталось и следа, ее подхватил вихрь и понес неизвестно куда. Что с ней творится? Почему ей так плохо и в то же время так хорошо?

— Извините, ребята, но я пойду домой. И не провожайте меня! — быстро развернувшись, девочка выбежала из клуба.

— Ты все испортил! Я тебе этого не прощу, — глядя ей в спину, процедил Витек. — И ночевать сегодня можешь на улице!

— Как скажешь, — пожал плечами Димон. Душа его ликовала. Она не с Урловым, и этого было вполне достаточно для счастья.

Глава 18 Прогулка под землей

Он вышел из клуба, постоял в тени дерева, затем тайком последовал за девочкой. Он проводил ее до самого дома и успокоился, лишь убедившись, что она в целости и сохранности входит в подъезд.

Но самому идти домой совершенно не хотелось. Теплый, напоенный ароматом сирени ветерок ерошил волосы, охлаждал разгоряченное лицо. Нет, в такую ночь нельзя сидеть взаперти! И уж тем более не хотелось объясняться с ее сестрами — он понимал, что этого не миновать, хотя сейчас испытывал к ним самые нежные чувства — ведь они сияли отраженным от Тины светом!

Он вышел на проспект и пошел куда глаза глядят. Мысли его брели так же бесцельно, как и ноги, он ни на чем не мог сосредоточиться. Он смотрел на небо, и облака взирали на него ее глазами, он пытался читать вывески, но из всех букв видел только «Т», «И», «Н» и «А»… Он спустился в метро и начал читать названия станций, но почему-то они снова получались искаженными — так, катаясь по разным веткам, он вместо «Боровицкой» ясно прочитал «Бородянская»… Несколько раз он натыкался на табличку «Выхода нет», и сердце его болезненно сжималось — как после плохих предсказаний гадалки. Потом он находил «Выход», и ему становилось легче, словно кто-то давал ему хорошие обещания… Его штормило, бросало из радости в отчаяние, из уныния в эйфорию, из жара в холод. Он шатался, как пьяный, то остро, до малейшей детали, замечая все, что делается вокруг, то вдруг отключаясь от внешнего мира и полностью погружаясь в себя.