Чёрный дембель. Часть 3 - Андрей Анатольевич Федин

напали на профессорскую дочурку? С ума сошёл? Кого ты попросишь? Мраморова и Красильникова? Они согласятся. А если Рита их потом узнает?

Я потёр подбородок.

- Лена, ты не поняла. Всё будет по-настоящему. Никаких подстав и инсценировок. Настоящие бандиты, настоящее нападение. Комар носу не подточит. Жалко ведь девчонку. А Олег справится. Представь, что будет, если её спасу я: кошмар!

- Да уж, - сказала Лена. – Она и так тебе проходу не даёт…

Котова вдруг замолчала.

Она секунд десять пристально смотрела мне в глаза.

- Постой, Сергей, - сказала она. – Бандиты? Нападение на Риту?

Лена схватила меня за рукав куртки; словно испугалась, что я сбегу.

Спросила:

- Где? Когда? Почему?

И добавила:

- Сергей, ты… видел это во сне? Как в случаях с той девочкой и со мной?

Глава 8

О том, откуда у Риты появились на лице те безобразные шрамы, мне рассказала мама. Её рассказ я запомнил не в последнюю очередь потому, что тогда убеждал маму: она не виновата в произошедшем с Ритой несчастье. Твердил, что не имело значения, кто именно предложил отметить после работы в молодёжном кафе грядущее Восьмое марта. Потому что Рита пострадала не из-за посиделок в кафе. И уж точно не потому, что пойти в заведение общепита с коллегами по работе Риту уговорила моя мама. Ведь не знала же мама, чем та задержка после работы обернётся для её молодой подруги.

Подробностей того нападения я сейчас уже не помнил; а вероятно, не знал их и раньше. В памяти чётко отложилась дата: седьмое марта. В тот предпраздничный день работники планового отдела тракторного завода завершили работу на час раньше, чем обычно. Но не разошлись по домам, а всем дружным коллективом направились в кафе: отметить приближение Международного женского дня. Мама говорила, что в кафе они пробыли недолго. Потому что женской части коллектива ещё предстояли вечерние дежурства на кухне (подготовку к домашним праздничным посиделкам никто не отменял).

Я выудил из памяти сведения о том, что в тот вечер Риту от кафе подвезли к её дому на машине. Но кто именно подвёз, на какой машине и почему именно её – ответы на эти вопросы я в свих воспоминаниях не отыскал. О том случае я узнал годы спустя, когда познакомился в доме родителей с Ритой. Заинтересовался причиной появления на лице женщины шрамов. Спросил у мамы. Вот тогда мама и рассказывала мне о нападении. Подробности случившегося с Ритой я от мамы не узнал. Выслушал много эмоциональных восклицаний. Но чётко запомнил хронологию событий: кафе, возвращение домой, нападение.

- …Седьмого марта, - сказал я. – Рита подъедет к своему дому в автомобиле. По двору пойдёт пешком. А около подъезда на неё нападут. Там будет несколько человек. Среди них: влюблённый в неё мужчина. Рита и этот мужчина поругаются. Он на неё нападёт. Баранова побежит. Он её догонит, повалит на землю. Разобьёт бутылку из-под пива. Розочкой из горлышка бутылки мужчина нанесёт Рите восемь ударов в лицо. Превратит её лицо в кровавое месиво.

- Восемь раз?! – воскликнула Котова.

Она судорожно вдохнула, прижала ладонь к губам. Задержала дыхание. Широко распахнула глаза.

Я кивнул.

Сказал:

- Да, восемь. В скулы, в щёки, в нос.

Выдержал паузу. Смотрел в большущие карие глаза Лены.

Повторил для Котовой примерно те же фразы, которые когда-то сказал маме:

- Но ей повезёт: глаза не пострадают. А лицо… ну, с таким лицом она сможет жить.

Добавил:

- Если твой брат Олег её не спасёт.

***

В субботу я в институте я вновь «случайно» встретил Риту Баранову. Та сообщила мне, что приехала к отцу. Вручила мне очередной набор фотографий, где я увидел своё лицо в различных ракурсах. Поинтересовался, почему Рита не распечатала кадры, на которых я позировал в компании с Котовой – Баранова сообщила, что те получились «не очень».

Котова сегодня отреагировала на появление профессорской дочки спокойно. Поздоровалась с Ритой приветливо; с вежливой улыбкой выслушала Ритин эмоциональный рассказ о завершившемся вчера в Минске Чемпионате мира по биатлону. Мне почудилось, что Лена посматривала на Баранову с жалостью и сочувствием, как на смертельно больную.

***

В субботу Котова уже не настаивала на запуске работы нашего кондитерского цеха.

Вечером я преспокойно отправился на свидание со Светочкой.

А в воскресенье (после завтрака) мы с Леной поехали на встречу с Олегом Котовым.

***

В воскресный полдень зал кафе «Солнышко» был едва ли не битком набит народом. За столами почти не было свободных мест. Мы с Леной явились сюда раньше Олега. Уселись за освободившийся перед нашим появлением стол у окна. Лена ребром ладони сдвинула в сторону лежавшие перед ней на столешнице крошки. Я расставил на столе тарелки с выпечкой, стаканы с молочными коктейлями и чашки с горячим чаем.

Отметил, что посетителями кафе сегодня в основном были шумные молодые мужчины и женщины. Детей за столами я не увидел, не заметил в зале и людей старшего возраста. До появления в кафе старшего брата Лены я трижды рыкнул «занято», когда к нам за стол пытались присоседиться. То справа, то слева от нас раздавался задорный смех – солнечный весенний день наградил советских граждан хорошим настроением.

Хорошее настроение поначалу было и у Олега Котова.

До того, как он услышал наше предложение.

- Не понял, - сказал Олег. – Какая ещё женщина? Почему я?

Мы с Леной ещё утром договорились, что не озвучим Олегу фантастическую версию с «вещим сном». Хотя именно ею Котова объясняла себе все мои «странные» с её точки зрения поступки. Я вслух не подтверждал и не опровергал эту её догадку (единственным озвученным мною «сном» был тот случай с Ниночкой). Для Олега я «вещий сон» в своём рассказе поменял