Фабрика романов в Париже - Дирк Хуземан

Леметра собирали металлические стержни и складывали их в дубовый ящик. Некоторые пациенты обмякли на стульях. Другие терли колени, руки или щеки. Зрители сзади перешептывались.

Александр искал месье Пивера. Быть может, депутат видел, куда ушел Леметр. Однако стул политика оказался пуст.

– Где он? – спросила женщина позади него.

Когда Александр обернулся, она разговаривала с одним из слуг. Рука с пистолетом была спрятана в складке платья. Слуга склонил голову набок и сказал, что сожалеет, но мадам придется прийти в следующий раз. Лечение закончено. Мэтр только что покинул дом.

Александр бросился к выходу. Если он не получит деньги, с ним все кончено. Тогда от великого Дюма не останется ничего, кроме расточителя чернил и балагура, который за тарелку супа будет писать любовные письма сентиментальным неграмотным людям.

– Остановитесь! – крикнула дама с пистолетом позади него.

Он распахнул красную дверь и побежал по коридору так быстро, как только позволял его живот. Снаружи было уже темно. Толпа перед забором разошлась. Кое-где стояли люди, разговаривали и показывали на дом магнетизёра.

Александр крепко держался за прутья ворот. Он тяжело дышал. Вдоль тротуара стояли кареты. По левую руку от него отъехала повозка. Он бросился к ней и схватил лошадь за трензель. Животное рванулось и чуть не сбило его с ног. Кучер осыпал его руганью и намеревался спрыгнуть с козел с кнутом в руке, но Александр уже распахнул дверцу кареты. Однако вместо Леметра в свете прикрепленного сбоку газового фонаря он разглядел двух барышень. Одна забилась в самый дальний угол скамьи и принялась верещать от ужаса. Другая протянула руку, вырвала дверцу у него из пальцев и захлопнула ее.

– Извините, – сказал писатель через окно и отпрянул под угрожающе поднятым кнутом кучера.

Отъехало еще несколько одноконных экипажей. Который из них? Вот бы обманщик выглянул в окно!

Тут Александр вспомнил скрюченную старуху, сидевшую утром на козлах у Леметра. Она походила на гриб, ядовитый и заплесневелый. Нужно искать ее.

Мимо него проехала еще одна карета. Колеса стучали по макадаму[38]. «Ядовитая старуха, ядовитая старуха», – вызывал Александр образ кучера Леметра.

– Если вы сейчас же не остановитесь, я выстрелю, – сказал голос позади него. Сумасшедшая в инвалидной коляске его догнала.

– Как мне найти нашего общего врага, если вы все время мне угрожаете? – накинулся на нее Дюма.

Ее лицо тускло освещал газовый фонарь – этого хватило, чтобы заметить в ее чертах колебание. Александр не сомневался, что сможет вырвать у нее терцероль. Но сейчас у него есть дела поважнее.

– Каретой Леметра управляет старуха, – с трудом дыша, объяснил писатель. – Ищите ее! Только так мы сможем его найти.

– Вы про эту? – Она указала стволом пистолета ему за спину.

Александр обернулся. Между двумя живыми изгородями из увядших бугенвиллий катилась карета. Салон скрывали занавески. На козлах сидела та сгорбленная фигура в большой круглой шляпе, от которой у Александра еще в первую их встречу по спине пробежал холодок.

Карета Леметра!

– Дайте сюда! – Александр вырвал пистолет из рук преследовательницы и побежал к повозке. Колени его болели, а живот качался при каждом шаге. Уже много лет писатель столько не двигался.

Карета почти достигла улицы.

– Стоять! – запыхавшись, крикнул Александр – слишком тихо для такого расстояния.

Дюма поднял пистолет, прицелился в ночное небо и спустил курок.

Выстрел эхом прокатился по вечерней улице Ришелье. Терцероль, предназначенный для отпугивания птиц, действовал и на животных покрупнее. Лошадь перед каретой Леметра затропотала, задергала за дышло, попыталась встать на дыбы, однако упряжь на оглобле ее удержала. Животное мотало головой. Одна из шор открепилась и упала. За ней показался распахнутый от страха глаз. Повозка двигалась рывками. Старуха на козлах хлестнула лошадь кнутом и громко прокричала что-то на незнакомом языке.

Александр продолжал бежать к карете. Тут прямо перед лошадью выскочил рослый парень в зеленом пальто. Он вытянул руки, словно собираясь соорудить ими баррикаду.

– Иммануэль! – крикнула женщина в инвалидной коляске.

Мужчина в зеленом подскочил к лошади. Похоже, он выискивал пространство между взмывшими в воздух копытами. Его рука ринулась вперед и сжала трензель. Животное заартачилось. Пальцы соскользнули. Мужчина схватил удила снова, на этот раз крепче.

Александр почти добрался до кареты. Теперь Леметр в ловушке. Занавески зашевелились.

Женщина в инвалидной коляске снова выкрикнула имя укротителя лошади.

Старуха на козлах поднялась. Теперь ее скрюченная фигура держалась за один из двух ослепительно ярких фонарей. Поводья она бросила. Свободной рукой женщина взмахнула кнутом и хлестнула им по крупу лошади. Свист кнута был не таким громким, как выстрел из терцероля. Однако подействовал он так же.

Животное сбросило Иммануэля. Еще один удар кнутом, и лошадь понесла. Боком она повалила своего укротителя на землю. Иммануэль бы обошелся царапинами, если бы правое переднее колесо кареты не прокатилось по его ногам. Кости сломались со звуком раскалывающихся орехов. Рослый крепкий мужчина без движения лежал на дороге.

Карета Леметра исчезла в тумане, поднимавшимся над Сеной.

Глава 14. Париж, декабрь 1851 года

Адьё, Париж! Леметр раздвинул занавески кареты и смотрел на проплывающие мимо огни. Они проехали через шумную Биржевую площадь. Дворец Броньяр, который весной украсили новыми скульптурами, был ярко освещен. За ним виднелась колокольня Сент-Шапель. Скоро все это погрузится в хаос. Досадно, что Леметру приходится покинуть Париж совсем незадолго до своего триумфа. Но все произойдет и без него. Об этом он позаботился.

Леметр откинулся на спинку скамьи. Занавес закрылся. Его представление в Париже подошло к концу. Но он твердо знал, что еще исполнит его на бис.

Магнетизёр повернул газовый фонарь повыше. Пивер, опустив голову, сидел на скамье напротив. Верхняя часть туловища депутата качалась при каждом толчке. Глаза его были закрыты. Козлиная бородка словно кисточка касалась парчового жилета.

Леметр чувствовал удовлетворение: он достиг успеха. В его сети снова попалась крупная рыба. Все его салоны привлекали добычу: представителя парламента, влиятельного аристократа или высокопоставленного военного. Среди дергающихся больных и магнитных труб никто не замечал, что происходит вокруг.

Веки Пивера затрепетали. Пора доставать амулет.

Леметр вытащил диск из кармана сюртука. Магнетизёр бережно провел по нему ладонью. Это действительно был артефакт из того времени, когда он с генералом Дюма возвращался домой из Египта. Тогда Леметр был всего лишь юнгой, низким и исхудалым. Тома-Александр Дюма, напротив, был великаном – и по фигуре, и по храбрости. Темнокожий генерал – его мать была черной рабыней на Гаити – совершил в Египте больше подвигов, чем вся Революционная армия вместе взятая. Однако из-за упрямства он попал в немилость