Я выбираю его! - Паула Роу

Глава 10

Наступила суббота — день проведения вечеринки.

Сделав прическу, нанеся макияж и собравшись с духом, Хелен вышла в гостиную, желая услышать оценку Челси.

— Как я выгляжу?

Челси нахмурилась и осторожно переложила Беллу на другую руку.

— Такое впечатление, что ты будешь вести собрание членов правления. — Девочка была невероятно хороша в платье с высокой талией, темно-синим лифом, с черно-голубой атласной юбкой, которая мерцала при движении.

— Что не так? — Хелен пригладила красную шелковую блузку, затем поправила пояс черной шерстяной юбки-карандаш.

— Вряд ли это назовешь вечерним нарядом, да?

— Но я работаю!

— Ты всегда работаешь. — Челси округлила глаза. — Ради бога, это ведь вечеринка! Ну, там угощение, люди, музыка… — Она театрально вздохнула. — Ладно, лучше покажи, что у тебя есть.

Менее чем через десять минут Челси заявила, что ничего из гардероба Хелен не подходит, и позвонила по телефону. Через три минуты для Хелен был доставлен сверток.

— Открывай! — приказала Челси после того, как подписала чек и закрыла дверь.

К удивлению Хелен, ей принесли убийственно-красивое красное платье.

— Иди и примерь!

— Я не могу…

— Можешь! — решительно возразила Челси.

И Хелен сдалась:

— Хорошо. Присмотришь за Беллой?

— Конечно. И распусти волосы! — прибавила Челси, когда Хелен снова направилась в спальню.

Хелен надела роскошное платье из прохладного шелка. Она не сдержала дрожь от возбуждения, пристально посмотрев на себя в зеркало.

Это было одно из самых красивых платьев, какое Хелен когда-либо видела. Стильное, яркое и очень сексуальное. Лиф без бретелей облегал фигуру, подчеркивая ее совершенство. Гладкий материал притягивал взоры к ее талии, расходясь от бедер элегантным каскадом длиной до пола. Шлейф, как хвост русалки, расшитый стразами, привлекал внимание, когда она двигалась.

Послышался тихий стук в дверь, затем Челси чуть ее приоткрыла:

— Мама пришла. Иди и покажись. Вот это да! — Челси округлила глаза. Но ее улыбка померкла, когда она увидела прическу Хелен. — Распусти волосы. И распуши их.

— Да, мисс. — Хелен усмехнулась и стала вынимать из волос шпильки. Пряди волос упали ей на обнаженные плечи. — Знаешь, Габриэла давала мне точно такие же приказания.

Во взгляде Челси промелькнула печаль, затем она улыбнулась:

— Она была очень стильной. — Оглядев Хелен, Челси прибавила: — И у тебя потрясающе красивые волосы. С какой стати ты их все время закалываешь?

Хелен улыбнулась Челси в зеркало:

— Постарайся с этим смириться.

— Пожа-а-а-луйста! — Челси поправила завитки волос Хелен и заправила свои прямые блестящие волосы за уши. — Ладно. Пошли.

Когда Хелен вошла в гостиную, Алекс был там и шепотом разговаривал с Пам, которая держала на руках Беллу.

Алекс поднял глаза, увидел Хелен и улыбнулся. В результате ее обычно железное самообладание тут же разрушилось.

— Ты выглядишь роскошно, — произнес он, но его взгляд сказал ей намного больше.

— Спасибо, — только и выдавила Хелен, смущаясь в присутствии его сестры и матери.

Челси пыталась застегнуть золотое колье на шее Пам, пока Белла агукала.

— Я не знал, что ты взяла с собой вечернее платье.

— Платье за твой счет, братик! — пропищала Челси, слишком сосредоточившись на колье. — Лори в бутике дала мне платье напрокат.

Хелен посмотрела на Алекса в упор, едва заметно улыбнулась и пожала плечами.

— Мило, — тихо сказал он, но его тон говорил сам за себя: «Я предпочел бы увидеть тебя без платья».

Хотя тело Хелен тут же отозвалось на слова Алекса, она свирепо воззрилась на него, давая ему понять, что знает, о чем он думает. Алекс и бровью не повел.

Как только он собрался предложить Хелен руку, она взяла Беллу у Пам.

— Ты берешь ее с собой? — удивленно спросил он.

Хелен бросила на него холодный взгляд:

— Это ее первая вечеринка. Жасмин придет в шесть.

Он оглядел ребенка, удобно устроившегося на бедре Хелен.

— А ее…

— Что?

— Не знаю, не стошнит или что-то еще?

Хелен рассмеялась:

— Может быть.

— А твое платье?

— Оно испачкается.

Она шире растянула губы в улыбке, услышав, как поддержали ее шутку Пам и Челси. Алекс почувствовал себя не в своей тарелке.

— Хелен хочет, чтобы я покрасовалась с Беллой, — наконец пришла на выручку сыну Пам. — И после той замечательной работы, которую она проделала, мы можем, по меньшей мере, подарить ей платье.

— Дело не в этом, — начал Алекс, мельком взглянув на мать.

Она шикарно смотрелась в черном брючном костюме с ярко-оранжевой накидкой на плечах. Памела улыбалась искренне, а не одной из притворных улыбок, никогда не касающихся ее глаз, которая часто украшала ее губы, когда был жив Уильям.

Они открыли дверь, Пам и Челси вышли первыми, поспешно и взволнованно перешептываясь.

— Мои серьги! — внезапно сказала Хелен, затем обратилась к Алексу: — Подержишь Беллу?

И вдруг ребенок оказался в его руках. Боже, какая она крошечная! Алекс моргнул, неуклюже прижимая девочку к груди, словно хрупкий фарфор необычной формы. Белла гукнула и стала грызть кулачок, из ее рта потекла тонкая струйка слюны.

Он отодвинул от себя ребенка, одетого в желтое, и стал изучать ее, нахмурившись. Большие карие, как у щенка, глаза, обрамленные густыми ресницами, уставились на него с круглого ангельского личика. Головку девочки венчали вьющиеся темные волосы. По-прежнему грызя кулачок и пуская слюни, она растянула рот в широкой улыбке.

Перед Алексом была миниатюрная копия Хелен.

В груди у него екнуло, отчего перехватило дыхание, он еще сильнее нахмурился. И все же, когда Белла улыбнулась, а на ее щечках появились крошечные ямочки, его сердце дрогнуло.

Хелен замерла на месте, увидев, как Алекс держит сильными руками крошечную гукающую Беллу, и они друг другу улыбаются.

Эта идиллия проникла прямо в ее душу, ее сердце тяжело забилось.

«Что же мне с этим делать?»

— Алекс? — Хелен протянула руки к Белле. — Пам и Челси ждут. Пойдем?

Но он оставался неподвижным, пристально смотря на нее и по-прежнему держа Беллу на руках. Хелен запаниковала.

— Алекс? — тихо произнесла она.

Он изучал ее непроницаемым взглядом, будто хотел только одного: проникнуть в ее мозг и прочесть все мысли. Она спокойно выдержала его взгляд.

— Она могла быть нашей.

Ни горечи, ни осуждения. И все же от этого простого заявления Хелен стало не по себе.

— Я знаю.