Реванш у смерти - Алия Шакирова

Догоняй они по территории канов, потом пришлось бы в считанные секунды — пока добыча не унеслась дальше, преодолеть почти наглухо сомкнувшиеся ряды глыб-великанов. Сложно, а главное опасно для жизни — только промахнись и все кости переломаешь.

Запах молодняка ослабел еще больше, подтверждая мысли Стеллы. Но это ненадолго. Почти встретившиеся было каменные полосы, резко разошлись. Людоедка приземлилась на мягкую почву всеми четырьмя лапами. Боль, отчаянный трепет сердца, удары пульса в голове, теперь долбящегося и в глазницы, онемение ног, легкие, которые вот-вот лопнут от натуги… Она плохо осознавала, что происходит. Колени, до предела напряженные для бега по глыбам, подогнулись. В нос тут же ударил сгустившийся запах погони… На дрожащих лапах Стелла встала и бросилась вперед.

С десяток желто-оранжевых полос света одна за другой ударили в глаза — такая кавалькада на пустынном ночном шоссе — огромная редкость. Но уж если не везет, так не везет по крупному. Резь в нацеленных на ночное видение глазах добавилась к общему коктейлю телесных мук. Ослепленная, отчаянно моргая, Стелла прыгнула вперед, не разбирая дороги, лишь бы не останавливаться, чувствуя, как сзади нагнетается горячее дыхание молодняка, внимая шуршанию травы под ногами преследователей, вдыхая их аромат, внезапно штурмующий со всех сторон.

Все еще полузрячая, людоедка совершила отчаянный рывок и… споткнулась о валун, некстати распухший чуть ли не до середины разделительной полосы.

Скорость не дала ни шанса восстановить равновесие. Как была, Стелла полетела вперед и шмякнулась между камнями, сильно ударившись боками, отчего ребра жалобно заныли, а внутренности точно обожгло кипятком. Тряся головой людоедка вскочила на неверные лапы, вздрогнув от боли, пронзившей все тело, пригнулась для прыжка и… оказалась примята к земле.

Дерн, вперемежку с мягкой почвой забился в нос и рот, смешавшись с приторным запахом разогретого погоней молодняка. Жар из пяти раскрытых пастей едва уловимой дымкой струился вокруг. Аромат недавнего спаривания с несколькими партнершами ворвался в ноздри, забитые кусками земли и зелеными ошметками стеблей.

Довольно ухнула сова — ее пророчество сбывалось. Острые когти вонзились в загривок, четыре пары мощных лап вдавили в землю, словно пытаясь сплющить.

Конец побега вникуда. Так все и должно было закончиться — рано или поздно…

Удар в голову наотмашь заставил дернуться, но преследователи держали крепко — только шея мотнулась вбок, хрустнули позвонки. Перед глазами заплясали цветные искры… закружились вихрем и… все вокруг поглотила мгла. Последней мыслью было: «Это ненадолго, легкое сотрясение, пока дотащат, уже буду готова к экзекуции…»

10

Незаконная эмигрантка

(Огни)

Антрацитовая плитка под ногами чудно пружинила. Сначала подумалось — кажется, но сделав несколько шагов, убедилась — нет, точно, пружинит.

Наша странная компания притулилась между грузовиком Беарна и двумя каменными небоскребами — темно-синим и угольным, гордо сверкавшими на солнце точно лакированные. Их торцы, пестревшие гигантскими рекламными брендмауерами, вертикальными и горизонтальными лентами вывесок, наперебой предлагали закупиться брендовой одеждой-обувью, сделать прическу «в лучшем салоне города», проконсультироваться в юридической фирме, недорого купить жилье в нейтральном квартале, взять кредит под минимальные проценты и многое другое. Правую высотку подпирал одноэтажный ювелирный магазин, чьи витрины кичились стендами с колье, серьгами и кольцами, порой самых причудливых форм. К левому небоскребу почти в упор подступал ресторан, с завитушками и барельефами на стенах и статуями античных героев на крыше. От нас подальше стремился улететь Гермес, рядом с ним Афродита рассеянно расчесывала роскошные локоны. На заднем плане Геракл побеждал какого-то очередного монстра, почти полностью скрытого фигурой бога с крылатыми сандалиями. «Лучшие блюда кухонь народов мира» — заявляла вывеска ресторана, претендующего на стиль барокко, оформленная в виде куска пергамента со свернутыми и чуть потрескавшимися краями.

Пока я озиралась, Стеллер, Беарн и Альвилль обсуждали — куда направим стопы и что предпримем. Делая вид, будто окрестности занимают меня куда больше, изо всех сил старалась уловить цель путешествия троицы сверхов и их планы. В конце концов, пока самым разумным представлялось держаться спутников, раз уж они так добры. Из оживленной беседы моих спасителей выяснилось, что Стеллера везли к дяде, владеющего в Аннарисе дорогим косметическим салоном. Зачем-то ему срочно понадобилось покинуть родное поселение, и вроде бы за это отец гента заплатил верберу и ледяному кругленькую сумму. Однако, ни тот, ни другой не считали ее весомым аргументом. Медведь и вампир, судя по их красноречивым намекам, взялись за дело лишь ради того, чтобы король гентов остался у них в долгу. В деньгах приятели не нуждались, а в «подачках лесных королей» тем более.

Сейчас же Беарн с Альвиллем решали — куда деть Стеллера, чей родственник появлялся на работе только поздним вечером. Я так поняла — спустя часа три. Гент категорически отказывался ждать дядю в салоне, требуя, чтобы его сводили в кафе и накормили не хуже «чем ее». То бишь, меня, приблудную. Вербера с ледяным подобная идея совершенно не вдохновляла, о чем оба заявляли открыто, громко и экспрессивно, не преминув сверкнуть клыками. Как бы невзначай демонстрируя спутнику — кто тут главный сверх.

Со мной медведь и вампир обращались вежливо, пожалуй, даже бережно. Альвилль осторожно отодвинул меня от пешеходной части дороги, ненавязчиво подтолкнув встать перед собой. Теперь неловкий прохожий не задел бы незваную гостью Аннариса, закрытую широкой спиной ледяного. Вообще немертвый вел себя на редкость дружелюбно, но неприятное, гнетущее ощущение от его прикосновений, взглядов и улыбок никак не проходило. Клыки не очень напрягали. Естественно, перспектива пойти на корм ледяному не особенно радовала, но информационное поле услужливо поделился — вампиры возраста Альвилля сильной жажды не испытывают. Крови им требуется немного, не говоря уже об отличном самоконтроле, позволяющем даже в голодные времена не кидаться на окружающих.

Здесь крылось нечто иное, на уровне инстинктов, шестого чувства.

Наконец, до меня дошло! Пугал ни сам Альвилль, ни его внешность или действия! Одно касание ауры вампира — и холодная струя била меня в затылок, устремляясь внутрь тела, порождая мелкую дрожь.

К пущему расстройству выяснилось — такова энергетика всей нежити планеты. Любой, проходивший мимо немертвый словно окатывал меня душем измельченных кусочков льда… Сотни холодных иголок впивались в кожу, начинавшую гореть в ответ, мороз продирал до костей.