Истребивший магию - Юрий Никитин

– Прекрасно, – выдохнула она, – просто прекрасно! Это еще лучше, чем то село, которое ты так хвалил!

– Да, – ответил Олег без улыбки, – село просто изумительно. Это же надо так…

Она с некоторым сомнением смотрела в его прямую спину, как-то сказал без восторга, хотя такого в самом деле замечательного села она еще не видела.

Олег начал придерживать коня, вертел головой, она дышала глубоко и мерно, наполняя легкие чистым воздухом, пропитанным ароматом цветов.

– И люди, – сказала она. – Наконец-то увидела счастливых людей! И счастливую жизнь.

– Счастливой жизни не бывает, – пробормотал он. – Бывают только счастливые дни.

Она отмахнулась и первой соскочила на землю.

– Думаю, – сказала она уверенно, – здесь и я смогу купить коня.

– Да, – согласился он, – село выглядит, да.

Из домов выходили люди, деликатно останавливались на крыльце, на пороге, давая гостям осмотреться. От группы рассматривающих немолодых крестьян, которых и крестьянами не назовешь, отделился плотно сбитый мужчина средних лет, чисто и опрятно одетый, выбритый до синевы, волосы тщательно промыты и аккуратно подстрижены. На входящих в село посмотрел со странным выражением удовольствия, надежды и ожидания.

– Приветствую гостей, – сказал он приятным уверенным голосом, – я Кондратий, деревенский староста.

Она сказала весело:

– Деревня такая большая, что вы уже сельский староста, а не деревенский!.. Меня зовут Барвинок, а этого молчуна – Олег. Мы едем в Коростень, но будем рады переночевать здесь…

Староста вежливо поклонился, голос его прозвучал бархатно, в нем слышались сила и достоинство:

– Будем рады. Добро пожаловать в Цветущий Край.

– Цветущий Край, – повторила она счастливо. – Это ваше село так называется?

Он ответил с поклоном, полным достоинства:

– Да, так называется наша деревня.

– Даже название какое милое, – сказала она с чувством. – Ох, как я вам завидую!

Староста сдержанно улыбнулся. Олег наконец спрыгнул на землю, за ним наблюдали с интересом. Она ревниво бросила взгляд по сторонам, но местные женщины смотрят тепло и дружески, однако ни одна почему-то не строит ему глазки, что вообще-то как-то даже не по-женски.

Олег поинтересовался:

– Кто может принять гостей на одну ночь?.. И еще, было бы просто замечательно, если бы в селе нашлась свободная лошадь для продажи.

Староста покосился на его спутницу:

– Для вашей… попутчицы?

– Да, – подтвердил Олег. – Ездит она просто замечательно, так что ей можно и дикую, необъезженную!

– У нас есть всякие, – заверил староста. – Вас будут рады принять в любом доме, гостей у нас любят, но я бы советовал дом Феофила, видите, с двумя флюгерами на крыше?.. Феофил сейчас один, а дом просторный…

– Спасибо, – ответил Олег, – мы сошлемся на вас…

– Да, – ответил староста, – конечно… хотя и не обязательно, Феофил вон идет… Феофил, быстрее сюда! К тебе гости!

Феофил, высокий и худой, одетый в умопомрачительно дорогие ткани, почти подбежал, сразу заулыбался с таким теплом, что даже недоверчивый Олег ощутил, как тает ледок недоверия и подозрительности.

– Я рад, – сказал Феофил быстро. – Пойдемте, пойдемте!

– Да, – сказал староста уже без улыбки, – а то другие перехватят.

Олег двинулся следом, ведя коня в поводу, Барвинок счастливо щебетала, радовалась, хихикала, ей тоже улыбались по дороге и отвечали радостными голосами.

Дом у Феофила в самом деле просторный, чистый, с хорошей, добротной мебелью, большая печь, а через широкие окна хорошо виден роскошный огород. Чуть дальше – сад, ветви гнутся под гроздьями яблок, груш, налитых соком слив, а между деревьями бродят толстые сытые гуси и лениво поклевывают упавшие груши, сливы.

– Располагайтесь, – сказал Феофил, – я во второй половине за стеной. Если что нужно, зовите без стеснения.

– Спасибо, – ответил Олег степенно и добавил медленно, как бы с сомнением: – Добрый человек.

Барвинок бросила взгляд, полный раздражения, а сама сказала самым сладеньким голоском:

– Спасибо, Феофил!.. Мы не привередливые.

– Через час ужин, – сказал Феофил уже от порога, – не набивайте желудки своим дорожным харчем.

Он вышел, она сказала восхищенно:

– Какой деликатный! Не лезет с расспросами, но намекнул, что ужин у него будет получше того, что путники носят в мешках.

– Деликатный, – согласился Олег. – Мне такие тоже нравятся. И кровать здесь широкая…

Она оглянулась, глаза расширились при виде отделенной широкой занавеской части комнаты.

– Там кровать? Вот что вы все в первую очередь замечаете!.. И не мечтай, я не терплю, когда рядом сопят, храпят и чешутся.

Олег хмыкнул, но смолчал, прошелся по комнате. Зеленые глаза без всякого выражения осматривали мебель, отделку стен, широкие добротные подоконники, похожие на добавочные столы, открыл окно и выглянул в сад.

– До ужина час, – напомнила она.

Он кивнул.

– Да, иди пройдись. А я посмотрю коня для тебя.

– Я сама выберу!

– Разбираешься? – спросил он. – Не возьмешь такого, что с виду бодр, а через версту падет бездыханным?

Она поморщилась.

– Ладно, посмотри ты. Тебе с твоим конем повезло. Вот деньги, возьми.

Он отмахнулся:

– На мелочи у меня всегда при себе.

Вышел, чуть согнувшись под не для его роста низкой притолокой, а она сердито смотрела вслед. Снова этот гад показал себя небрежно великодушным, не только взявшись заплатить за нее, но и заранее отвергнув любые благодарности.

Глава 11

Она вышла на порог и сразу ощутила себя радостной и счастливой в таком селе и среди таких людей, умеют же люди жить, не то что в других, здесь даже дорога уложена крупным и мелким камнем, не пожалели труда, зато после любого дождя можно пройти из одного конца села в другой конец, не переходя глубокие лужи, не пачкая грязью башмаки и подол платья.

Даже чуточку жаль, что совсем нет больных, ее умение лечить осталось невостребованным. Все здоровые, румяные, сытые, хорошо одеты, у всех ухоженные огороды и сады, заборы не высокие, а только чтоб козы не перепрыгивали, по улицам ходят к озеру неподалеку и обратно большие стада откормленных гусей, им почтительно уступают дорогу даже коровы, тоже упитанные, с отвисающим до земли раздутым от молока выменем.

Волхв исчез, однажды только слышала его сильный, размеренный голос. Он выбирал коня, но даже торговался слишком уж равнодушно, хотя говорил то громче, то тише, однако она чувствовала, что цена его вообще-то заботит мало, хотя не могла понять почему.

Потом увидела его издали, как он входит в местную корчму, небольшой и тоже очень опрятный домик. Удивительно, никто не валяется пьяным сбоку от крыльца, а сверху никто не мочится на них, нет слишком громкого гвалта, когда никто не слушает других, а только талдычит свое, даже подумала насчет того, чтобы и самой войти вслед за Олегом, нечего все интересное присваивать мужчинам, но заколебалась: не чересчур ли, такую отважную перестанут воспринимать как женщину…