Позывной «Курсант» — 3 - Павел Барчук

Но я же понимаю, в мою сторону такая девушка никогда не посмотрит. А тут раз — и мы встретились. Ей-то наверное мое лицо не запомнилось. Вот она меня и не признала. Кто я? Так, босяк.

В общем, сплел первое, что пришло в голову. Учитывая, что Наденька и правда весьма симпатичная особа, а я, по идее, семнадцатилетний бывший детдомовец, можно все списать на влюбленность, смущение и растерянность. Тем более, Бекетов вроде как мой благодетель, а я тут его дочкой увлёкся. Нехорошо.

— Ты больше не босяк, Алексей. Выбрось это из головы. Ну, а насчёт Нади… Все правильно говоришь. Иди, — Бекетов кивнул в сторону двери.

Вот что-то, а слова «можешь идти» повторять дважды не надо было. После разрешения Бекетова, или приказа, что более соответствовало его тону, я шустро рванул прочь из комнаты. Недалеко рванул. Только выскочил из кабинета, как нос к носу столкнулся с Наденькой. Девчонка расхаживала по коридору, туда-сюда, нервно потирая ладони. Причем делала она это на цыпочках, наверное, чтоб не услышал отец.

Вид у Наденьки был такой, будто она прямо сейчас, в данную минуту, собирается скончаться от нервного срыва. Не знаю, умирают ли люди от стресса, однако Наденька, видимо, решила стать первым человеком, с которым это непременно случится.

Она, похоже, фанатично боится отца. Иначе, откуда столько страха и паники в ее глазах? Даже странно. Особенно, если читывать слова Пети, будто в семье Бекетовых девчонка — любимица. Не сильно что-то она похожа на избалованную родительской заботой особу.

Слава Богу, хотя бы Пети-идиота не было нигде видно.

— Ну, что? — Наденька кинулась ко мне навстречу, при этом говорить старалась шепотом. — Алеша, я так боялась. Отец… Он хороший, но… Иногда… Я бы не хотела, чтоб ты пострадал. А он так разозлился. Не понимаю, отчего…

О, Господи… Как мило. Наденька переживает за меня. Вот чего ее так колбасит.

— Все нормально. Слушай… Ты меня на самом деле не узнала. Поняла? Виделись мы возле блинной, но эта встреча не осталась в твоей памяти. — Я посмотрел Наде прямо в глаза.

Конкретно так посмотрел. Чтоб до неё наверняка дошло, говорить нужно именно то, что сейчас ей озвучил, и ничего другого. Не знаю, откуда взялась эта убежденность, однако я был уверен, Надя меня послушается. Хотя, почему же не знаю? Девчонка втрескалась по уши. Когда только успела. Мы с ней виделись от силы десять минут. Может, конечно, на Наденьку произвёл неизгладимое впечатление тот факт, что я практически набил лицо ее брату. А может, моя самоуверенность. Не знаю… Да и не хочу этим забивать голову. Главное, в данную минуту она явно настроена защитить меня от отцовского гнева.

— Но… — Надя растерянно моргнула несколько раз и по-моему собралась пустить слезу. Удивительно чувствительная девица.

— Поняла? — повторил я с напором.

Она молча кивнула. Я обошел девчонку и направился к выходу. Не прощаясь. Ну, его на хрен. Вот с самого начала знал, сейчас Наденька если что и принесет в мою и без того неспокойную жизнь, то лишь проблемы.

Выскочил из квартиры Бекетовых, осторожно прикрыв за собой створку двери. Бегом, перепрыгивая через две ступеньки, спустился вниз и сразу, прямой наводкой направился к тачке, в которой, откинув голову назад, дремал Клячин. Или делал вид, что дремал…

— Игорь Иванович велел отвезли меня обратно в школу, а вам потом вернуться. Сказал, очень срочные дела, — сообщил я чекисту, устраиваясь на пассажирском сидении.

Тот молча завел «воронка», так же молча выехал со двора, и только потом, повернувшись ко мне, спросил демонстративно равнодушным тоном.

— Что случилось? И не вздумай врать.

Честно говоря, не знаю, как Клячин это определил. Я не был напуган или взволнован. Сказать ему насчет Бекетова и Пети-дурачка собирался уже на месте, когда доедем до школы. В принципе, по всем внешним показателям я выглядел как обычно.

— Его дети вернулось раньше времени. И Надя, и этот придур… — я осекся, вспомнив, как в прошлый раз Клячин отреагировал на мои не очень лестные эпитеты в адрес Бекетова-младшего. — В общем Петя меня, естественно, узнал и начал орать. В процессе его криков выяснилось, что Игорь Иванович не знал о нашей прошлой встрече…

Клячин молчал. Вообще ничего не говорил. Просто тупо пялился на дорогу и вел машину. Я выдержал паузу. Но недолго. Ибо ситуация, как бы, идиотская. Почему он изображает из себя монумент, если нам точно надо обсудить, как себя вести, чтоб хотя бы говорить одно и то же.

— Николай Николаевич, не хочу показаться паникером, однако давайте обсудим. Я ничего особо не рассказывал. Ушел от темы. Но вы же понимаете, он все равно к ней вернётся. К этой теме…

— Товарищ Бекетов виноват в аресте твоих родителей.

Где-то пару секунд я просто тупо пялился на Клячина, хлопая глазами, как идиот. Сначала даже не понял, что он сказал. Вернее понял, но не знал, как мне на все это реагировать.

Нет, я конечно, предполагал, что Бекетов неспроста трётся рядом. И даже догадывался, что насчёт невозможности помочь друзьям детства он привирал. Просто товарищу старшему майору госбезопасности было это невыгодно. Но вот так вот конкретно…

— В смысле, виноват? Имеете в виду, Игорь Иванович мог всё-таки вмешаться? — спросил я осторожно после слегка затянувшейся паузы.

— Имею в виду, Игорь Иванович мог не писать донос на твоего отца, — все тем же спокойным тоном ответил Клячин. — Мог не писать донос, мог не испытывать к твоей матери пагубной страсти. Пагубной для нее, как ты понимаешь. По большому счету, это и стало основной причиной всего случившегося.

— Страсти? Подождите… Вы имеете в виду…

Я не договорил фразу, потому что вдруг понял только сейчас. Клячин говорит со мной о конкретных людях. Не скрываясь, открыто. То есть, он знает, о ком идёт речь. Он знает наверняка, что я — Витцке. А вот мне, соответственно той версии, которой я придерживался с первой нашей встречи, данный факт неизвестен. Я же типа головой не вполне здоров.

Вот черт… Едва не спалился на ровном месте.

— Ничего не понимаю… — сказал я с растерянным видом.

Ну, в