Звездная пыль на каблуках - Дарья Калинина

— Ну! — подбодрила ее Мариша.

— И бабушка некоего Зиновчика Евгения Львовича передала своему внуку, чтобы тот разузнал про тетку Раю. Но ты сама понимаешь, Зиновчику уже под сорок. А его бабушке за восемьдесят. И хотя мне показалось, что она вполне в своем уме, но кто ее знает.

— Так, и что она тебе сказала? — не выдержала Мариша. — Не тяни ты резину!

— Она сказала мне, что ее внук узнал у своего руководителя, что тетка Рая выразила желание поработать отдельно от своих коллег в какой-то лаборатории, которая находится далеко в пустыне. Уехала она туда не сразу. Но после того, как уехала, о ней наш Зиновчик ничего не слышал.

— А мог бы разузнать? Юля кивнула.

Мог и разузнал, — сказала она. — И не перебивай меня. По словам руководителя Зиновчика, наша тетка Рая успешно закончила свою работу. И вернулась домой в Питер.

— Но это же ложь! — воскликнула Мариша. — Не было ее тут. Вместо нее прилетела какая-то баба с неуравновешенной психикой.

— Ну да, — кисло произнесла Юля, уставившись в окно. — Только это мы с тобой знаем — А вот коллеги тетки Раи уверены, что она уже дома. Ой, не нравится мне эта история!

— Юлька! — позвала ее Мариша.

— Чего? — обернулась к ней девушка.

— А ты уверена, — помявшись, все же спросила Мариша, — ты уверена, что та женщина, которая сегодня разбилась, упав с форта, она в самом деле не твоя тетка Рая? Может быть, все-таки это была она?

— Да ты что?! — возмущенно вытаращилась на нее Юля. — Что я, свою тетку не узнаю?

— Я просто подумала, вдруг она так в этой своей пустыне изменилась, что ты ее…

— Нет! — решительно произнесла Юля. — Это была не тетя Рая! Голову на отсечение даю!

— Тогда будем действовать по заранее намеченному плану, — решительно заявила Мариша. — Едем к тебе домой. Ты собираешь свои вещи и едешь ко мне!

— Нет, — покачала головой Юля. — Кому-то еще нужно поручить заботу об орхидеях Юрия Алексеевича. Помнишь, он мне их доверил. Я не могу его подвести.

— Тьфу ты! — расстроилась Мариша. — Ты же их сегодня уже поливала!

— И неизвестно, когда я в следующий раз смогу это сделать.

— Ну ты даешь! — продолжала негодовать Мариша. — Тут человеческая жизнь, можно сказать, на волоске висит, а она о цветочках беспокоится.

— Все равно, — сказала Юля. — Они ведь тоже живые.

— Ладно, поливай эти орхидеи. Но только поторопись. Времени у нас в обрез. А Валя не любит работать впопыхах.

Орхидеи и вообще цветы Юрия Алексеевича Юлька полила в рекордно быстрое время, хотя бы уже потому, что навещала их сегодня. Но потом перед ней во весь рост снова встал вопрос, как же ей поступить с растениями дальше. Если они с Маришей улетят в Бахрейн, то поездка явно затянется. А вдруг Юрия Алексеевича не выпустят до их возвращения из тюрьмы? Тогда цветы точно погибнут. Погода в последнее время держалась жаркая.

— Может быть, у Юрия Алексеевича предусмотрены установки для автоматического полива цветов? — посоветовалась сама с собой Юлька. — В таком случае неплохо было бы их отыскать.

Чтобы не тратить время попусту, Юлька решила прогуляться по квартире Юрия Алексеевича и поискать эти самые устройства для полива. Но внезапно ее внимание привлекла к себе одна дверь. То есть она ее видела и утром, когда поливала цветы, но только сейчас Юля сообразила, что в этой двери странного. Ну, во-первых, она была крепко закрыта, и ключа от нее у Юльки не было. А во-вторых, она сильно отличалась от других дверей — была новехонькой. И очень прочной. Безуспешно подергав ее, Юлька отказалась от попыток проникнуть в помещение за ней.

— Что там может быть? — пробормотала она себе под нос. — Странно, даже окна нет.

Юлька еще раз обежала всю квартиру, выглянула из окон наружу и убедилась в своих подозрениях. Закрытое помещение было и в самом деле без окон.

— Кладовка какая-нибудь или чулан, — вздохнула Юля. — Вполне возможно, что устройства для полива именно там. Но мне их не достать. И что делать?

Подумав еще немного, Юля все же решила обратиться за помощью к соседям Юрия Алексеевича.

Через дверь от него жила старушка, показавшаяся Юльке вполне подходящей кандидатурой. Во-первых, у нее в доме и у самой росло много цветов. А во-вторых, она отлично знала Юрия Алексеевича и даже сказала, что большую часть цветущих у нее в доме цветов подарил ей именно он. Так что она охотно взяла на себя заботу о саженцах орхидей и прочих, куда менее прихотливых, но тоже требующих к себе хотя бы минимум внимания растениях в квартире Юрия Алексеевича.

— А что с ним самим-то случилось? — спросила старушка, когда Юля уже вручала ей ключи от его квартиры. — В больницу снова попал? Странно, вроде бы недавно только вышел.

— В больницу? — переспросила Юля. — А он что, недавно болел чем-то?

— Да, — вздохнула старушка, — давно эта у него болезнь. Почитай по два раза в год лечится. Весной и осенью у него обострения случаются. Полежит пару недель, а потом вроде бы снова ничего. Вот ведь какая беда, вроде бы талантливый человек. Гений, можно даже сказать, а такое горе. Потому и без семьи живет. Кто же с ним, горемыкой, жить захочет, когда он только отчасти нормальный человек? Вот и живет без жены да без детей. И то сказать, может быть, оно и лучше, что детей у него нет. А то передалась бы болячка по наследству. Дети бы тоже маялись. А так нет их, и ладно.

И, вздохнув, старушка перекрестилась. Она явно была расположена поболтать еще немного, но у Юльки совершенно не было на это времени. Хоть ей и было до чертиков любопытно узнать, чем таким страдает Юрий Алексеевич, что даже детей завести не может.

«Наверное, что-нибудь по мужской части, — стыдливо подумала Юлька. — Поэтому и тетка Рая от него к другим переметнулась. Не стану ее порицать, жить с импотентом, пусть даже и гениальным, то еще удовольствие».

В итоге Юлька сказала соседке, что Юрий Алексеевич, возможно, задержится на этот раз надолго, и убежала. А очутившись дома, она в очередной раз порадовалась, что ее мама уже перебралась на дачу на весь летний сезон. Вместе с Юлиной мамой на даче проживала и Юлькина собака — такса Ника. Существо в высшей степени милое, хоть и прожорливое. Но сейчас Юлька радовалась тому, что Ника уже пристроена. И что бы ни случилось с самой Юлей, ее такса точно не пропадет в заботливых руках Юлькиной мамы.

Торопливо отбирая вещи в поездку, Юля столкнулась с рядом сложностей. В том регионе, куда они летели с подругой, наверняка стоит страшная жара. А как же иначе, ведь там пустыня! Но все летние вещи Юльки отличались большей или меньшей степенью обнаженности. А Юля сильно сомневалась, чтобы в исламской стране, где свято почитают обычаи предков и все арабское население живет согласно закону шариата, одобрили ее мини-юбки и открытые сарафаны с тоненькими нитками бус вместо бретелек.

Конечно, самой Юльке очень бы хотелось щегольнуть и в шелковых шортах цвета свежих сливок, и в открытой маечке, богато украшенной вышивкой и стразами. И в бриджах, облегающих ее бедра, словно вторая кожа. Да и летнее платье, которое Юлька купила неделю назад, но ни разу еще не надевала, так и просилось с вешалки в дорожную сумку. Но вот беда, пока платье висело, оно выглядело почти прилично. Ну, подумаешь, на спине декольте почти до пояса. Это, в общем, можно было бы замаскировать шалью. Но как быть с разрезами по бокам, которые обнаруживались, стоило сделать в этом платье хоть один шаг, в результате чего открывались ноги до самых… в общем, ноги оказывались обнажены целиком.

— Нет! — со вздохом отказалась от своих летних нарядов Юлька. — Если я надену что-то из этих вещей, то меня в лучшем случае выдворят из страны, а в худшем просто забьют камнями насмерть. И между прочим, будут правы. Нечего со своими порядками в чужой монастырь лезть.

И тут же она вспомнила, что о своих вещах вообще и думать нечего, ведь ей предстоит изображать из себя господина Маврова, между прочим, ныне покойного. И при мысли об этом Юлька ощутила неприятный холодок между лопаток. Запихав в сумку самые нейтральные предметы своего гардероба, косметику и предметы первой необходимости вроде аптечки и гигиенических прокладок, Юлька поспешно затянула ремни на своей сумке и выбежала из дома.

Она очень торопилась, поэтому не заметила темно-коричневый «Опель Кадетт» выпуска восьмидесятых годов, притаившийся неподалеку от ее дома. А если бы Юлька хоть чуточку больше разбиралась в машинах, то она бы сразу заподозрила неладное, заметив, как при Юлькином появлении в эту машину поспешно сел крепкий молодой человек. И как резко стартовала с места эта ржавая лоханка. Словно бы у нее под капотом находился не дышащий на ладан родной двигатель, а новенький форсированный. Но ничего этого Юля не заметила, поэтому чувствовала себя относительно спокойно.

Добравшись до Мариши, она позвонила в дверь.

— Ой! — вскрикнула Юля, когда дверь ей открыли. — Тетя Рая! Вы нашлись!