Телохранительница Его Темнейшества (сборник) - Ирмата Арьяр

– Как же не слышала… – побледнела я. С чего бы Иреку брать подделку, да еще дважды проверять, хорошо ли пристегнул ножны?

Легенда гласила, что кинжалы-близнецы Ошсах вдвоем способны пробить абсолютно любую защиту. И выпить всю силу мага.

Именно из-за этих кинжалов, точнее, из-за их создателя, темного владыки Ошсы, убившего из ревности светлую королеву-магиню и поднявшего ее труп, кончился золотой век всеобщей дружбы и единения и мир опять раскололся на люто враждующих светлых и темных.

По отдельности кинжалы не так сильны, уже не любую магию могут сломать, да еще если на шее такой крупный селенис, успокаивала я себя, сидя на спине смирной, как овечка, адской псины. Ирек шагал рядом, намотав на руку поводья, а мантихора, решившая сменить хозяев, хромала на трех лапах рядом.

Мы поднялись на высокий берег, усеянный маленькими домишками за глухими заборами. Тишина на окраине столицы стояла жуткая, темень – глаз выколи (светлый глаз, естественно, темные во тьме – как рыба в воде), только где-то совсем вдалеке кипела ночная жизнь столицы. А жители окраин, по-видимому, все ушли на промысел.

Мой спутник остановился у калитки в высоком каменном заборе, снял с плеча улизнувшую туда рыжую Шурку, обмотал мне шею, как меховым боа.

– Маскировка, – сказал без улыбки. – Колье не снимай. Заклятий на нем нет, я проверил. Потом иллюзию наложим, а пока так походишь. И в Академии тоже. Вообще никогда не снимай, даже если мыться будешь.

– Оно тяжелое, – пожаловалась я.

– Жизнь еще тяжелее, а привыкаешь, – вздохнул он, толкнул калитку, и мы вошли в запущенный сад, сплошь заросший кустами волчьей ягоды и хризантемами пополам с крапивой и чертополохом. Шу на моей голове оживилась и потянулась волосками локонов к ягодам.

Пока мы из-за решившей перекусить зверушки медленно передвигались по диковинным зарослям без тропинок, позади с сухим шелестом осыпались высосанные шкурки плодов, а шерстка Шу, покрасившаяся было в радужные тона от впитанной краски с моих волос, почернела.

Ирек снял меня с псины и, приказав средству передвижения сидеть и не гавкать, так на руках и внес меня в покосившийся от старости дом, пнув дверь ногой. Киска, шнырявшая по кустам, тут же пролезла вперед, и парень споткнулся, наступив ей на хвост, но сжал меня еще крепче, а я вцепилась в его плечи, увидев спину его друга.

Нас действительно ждали.

– Пришел наконец, – глухо сказал сидевший за столом, медленно поворачивая голову. – Девчонку доставил?

– Да, господин.

Предатель Ирек! – оборвалось сердце.

– Мы на минутку, в зеркальце посмотреться, и в «Пляску скелета» пойдем, не будем вам мешать, – выпалила я на одном дыхании, не в силах отвести взгляда от изуродованной, ободранной до проступавших ребер спины высшего демона, из которой торчали обломки крыла. Второе было вырвано с мясом, даже лопатка сломана. Сверху мерцала целительная магическая пленка, но уже ясно было, что летать этот высший уже никогда не будет.

Он с трудом повернулся. Длинная седая прядь падала на еще молодое, почти без морщин лицо, заслоняя выдавленный глаз. Второй, синий, как у Дьяра, – особенность царствующей династии – ярко светился.

– Будет тебе зеркальце, сельо, – сказал владыка Темного Трона. – И пляски. Посмертные.

Глава 8

Лика и нищий. Легенда номер два

Ирек, фыркнув, поставил меня на пол, опустил ладонь на рукоять того самого кинжала.

– Ты обещал без угроз, владыка.

– Да. Убивать надо сразу, без угроз, – криво усмехнулся Сатарф. – А раз я заговорил с сельо, то и жизнь ей оставлю. Ирек, ступай.

Тот как не слышал. Владыка приподнял бровь, горькая складка пролегла у губ.

– Что, моих приказов можно уже и не слушать?

– Я хотел показать тебе вот эту находку, владыка, – отстегнув ножны, парень протянул кинжал рукоятью вперед. И рассказал, при каких обстоятельствах он к нему попал.

– Так эта суматоха – ваших рук дело? – фыркнул Сатарф, внимательно рассматривая оружие.

– Не наших, и не рук, а лап мантихоры.

Владыка положил кинжал на стол.

– Это не подделка, Ирек. Один из настоящих «близнецов Ошсах», которыми меня и… подрезали, – синий глаз вперился в меня. – Поздравляю. За такую находку прощу вам обоим все грехи. И мантихоре, так и быть, – демон опустил взгляд на свернувшуюся у его ног «киску». – Попробуем восстановить ваш путь и вычислить, где вы могли подцепить кинжал. Передай его и животных Сэйвану, Ирек. Слышал я, разлученные «братья Ошсах» стремятся соединиться. Может быть, нам повезет отыскать второй кинжал и вырвать зубы у змеи. Без них он не закончит то, что начал.

Второгодник слегка покраснел, но не пошевелился. Владыка устало усмехнулся.

– Ступай, парень, ничего я не сделаю малышке сельо. Поговорить нам надо.

Ирек, забрав кинжал и уцепив за ухо мантихору, вышел, но перед уходом бросил такой грозный взгляд на владыку, что тот закашлялся в кулак. Как только за парнем закрылась дверь, Сатарф расхохотался:

– Вот паршивец! Мне угрожать! – но через миг улыбка слетела. – Впрочем, теперь каждая букашка может попробовать залезть на Темный Трон. Ты понимаешь, малышка сельо, что теперь, когда ты меня увидела… таким… либо мы договоримся, либо…

Я кивнула. Что тут не понимать. Если что, живой меня не оставят. Сатарф и сейчас может раздавить меня, как ту же букашку. И вон те тени по углам – наверняка не просто тени. И неслучайно владыка решил показать мне сразу истинный свой вид. Мог бы и иллюзию наложить, но предпочел правду.

– Сядь, – он указал на скамью. – Чтобы не терять времени, скажу, что мне уже известен твой разговор с мадам Кикерис. Повторяться не надо. Начнем с твоего настоящего имени, Лика Тария.

– Аэлика Интаресс из клана Лунных дев, – представилась я, прежде чем сесть на лавку напротив владыки.

– Твоя богиня сошла с ума, если отправила ко мне именно тебя. Интаресс! И та самая Аэли! – он стиснул зубы, гася вспыхнувшее бешенство, и положил ладони с вырванными когтями на стол. – Видишь это?

Я кивнула, судорожно сглотнув. Словно можно проглотить страх, комком вставший в горле.

– Не ты ли обещала моей дочери Зарге, что вырвешь когти Темного Трона? Проклятия сельо всегда сбываются, – владыка сжал кулаки, спрятав изуродованные пальцы.

Как и клятвы Темного Трона, некстати вспомнила я и поежилась.

– Это были ненависть и ярость семилетней девчонки, но не проклятие, – тихо ответила я, опустив глаза под сверлившим меня синим оком. – Я вовремя сбежала, не дошло до этого. Унижения в плену – еще не повод для проклятия сельо. Богиня не приняла бы мою месть на себя. И я тогда имела в виду не Темный Трон, а только Заргу…

– Кто еще слышал твои слова, кроме моей дочери?

– Никто! – подумала под пронзительным синеоким прищуром и добавила: – Не знаю.

– Но богиня всегда слышит своих жриц. Кто знал, кроме Лойт?

– Верховная жрица. Она осматривала меня после возвращения и принимала исповедь. Но десять лет прошло, владыка. Даже если кто-то случайно услышал, или ваша дочь кому-то сказала, кто мог помнить какую-то пленницу?

Он усмехнулся:

– Какую-то? Удивительная скромность для дочери таких родителей…

– У жриц Лойт только одна мать – богиня.

– Не лукавь, дитя, – поморщился Сатарф. – Ты носишь фамилию своей родной матери Эльды Интаресс.

– Но все наши отцы – безымянны.

– Не поверю, чтобы ты не знала, кто твой отец.

Я пожала плечами.

– Никогда не интересовалась его личностью. И знать не хочу.

– Узнаю характер Эльды. Даже дочери не сказать! А ты знаешь о том, что твоим отцом мог быть я, Аэлика?

– Я точно знаю, что это не вы. Это так важно?

– Да. Я бы не стал тратить время на пустую болтовню с сельо. Видишь ли, раз уж богиня не взяла на себя месть за твое унижение, это мог сделать твой отец. Он светлый маг.

Вот, нервно сглотнула я. Чувствовала же, что-то не так с папашей. Ну, мама… Как она могла?!

– Довольно сильный маг… хм, – Сатарф горько усмехнулся какому-то своему воспоминанию. Видимо, в отличие от меня, он с моим папочкой встречался. – Он мог узнать об обстоятельствах твоего пленения и много лет спустя. Я поначалу так и решил, что это он заманил меня в ловушку. Но оказалось, я погнался за серийным убийцей, а до таких убийств твой отец не опустится ни при каких обстоятельствах, хотя и он не святой.

– Так вы знаете, кто убийца? Вы поймали его? – подалась я вперед.

Сатарф отрицательно качнул головой.

– Это он поймал меня. Меня! Знаешь, девочка, в чем главная слабость магов, особенно высших? Мы слишком привыкаем к могуществу. Наша магия неисчерпаема, как воздух, естественна, как дыхание. И когда нас внезапно лишают ее двумя уколами древних кинжалов… Самое отвратительное – я так и не увидел своего врага. Мне его не узнать, даже если буду говорить с ним лицом к лицу, как сейчас с тобой. Интересно, на что рассчитывала Лойт, отправляя тебя на смерть? Или это ее изощренная месть твоей чересчур самостоятельной матери?