Уик-энд - Роберт Ладлэм

Внезапно перед его глазами появилось здание брошенного вокзала. А вот и его лимузин, который до половины закрывала трава, вымахавшая на месте бывшей парковки. Таннер затормозил рядом с ним. Вокруг никого не было видно.

Выскочив из «триумфа», он побежал к машине.

На мгновение ему показалось, что он сходит с ума. Ужас стал реальностью. Свершилось невероятное.

На полу рядом с передним сиденьем лежала его жена. Скорчившись, она не шевелилась. На заднем сиденье были малышка Джаннет и сын. Свесив головы, они ничком лежали на красной коже сиденья.

О Господи! Господи! Это произошло. Его глаза наполнились слезами. Таннера затрясло.

Вскрикнув от ужаса, он рванул на себя дверцу, и тут же его окатила волна знакомого запаха. Тот самый дурманящий аромат, который он почувствовал в гараже. Приподняв голову Эллис, он вытащил ее наружу, испуганный так, что почти ничего не соображал.

— Эллис! Эллис! Господи! Прошу тебя! Эллис!

Его жена медленно открыла глаза. Несколько раз моргнула. Придя в себя, она ничего не осознавала. Эллис приподняла руки.

— Где?.. Где?.. Дети! — не владея собой, выдавила она. Ее крик заставил Таннера прийти в себя. Он склонился к сиденью, на котором лежали дети.

Они шевелились. Они живы! Все они живы!

Эллис выкарабкалась из лимузина, едва держась на ногах. Ее муж вытащил девочку с заднего сиденья и, когда она стала плакать, прижал ее к себе, держа на руках.

— Что случилось? Что случилось? — Эллис Таннер приходила в себя.

— Не говори, Эллис. Дыши. Как можно глубже. Вот так! — Он передал ей на руки всхлипывающую Джаннет. — Я вытащу Рея.

— Что случилось? Только не говори мне, что ты не…

— Помолчи! Просто дыши. Дыши глубже!

Он помог сыну выбраться с заднего сиденья. Мальчика тут же вырвало. Придерживая сына за лоб одной рукой, Джон обнял его за талию.

— Джон, ты просто не можешь…

— Походи. Заставь Джаннет двигаться! Делай что я тебе говорю!

Еще не придя в себя, Эллис Таннер покорно подчинилась приказу мужа. Мальчик, которого продолжал поддерживать Таннер, потряс головой.

— Ты себя чувствуешь лучше, сынок?

— Фу!.. Фу! Где мы? — внезапно испугался мальчик.

— Все в порядке. Все в порядке… Все вы… все хорошо.

Таннер посмотрел на жену. Она поставила Джаннет на землю, придерживая ее за руку. Ребенок плакал в голос, а Таннер оглядывался по сторонам, полный ненависти и страха.

Он подошел к лимузину, убедиться, на месте ли ключ зажигания.

Его не было. Да его и не должно было быть.

Он заглянул под сиденье, в ящик на передней панели, посмотрел сзади. И тут только увидел ключ. Он был обернут в клочок белой бумаги, и резиновое колечко придерживало сверточек. Пакетик покоился между откидных сидений, задвинутый так далеко, что его еле было видно.

Дочка продолжала плакать, и Эллис взяла ее на руки, стараясь успокоить, снова и снова повторяя, что все в порядке.

Убедившись, что жена не смотрит на него, Таннер вытащил сверточек из-под заднего сиденья, сдернул резиновое колечко и развернул бумагу.

Она была совершенно чистой.

Скомкав, он сунул ее в карман. Теперь он может рассказать Эллис, что случилось. Они куда-нибудь уедут. Далеко. Но в присутствии детей он не может ей ничего рассказывать.

— Садитесь в машину, — тихо сказал Таннер сыну и жене, беря у нее из рук рыдающую дочь. — Возьми ключ от «триумфа», Эллис. Мы едем домой.

Жена стояла перед ним. В глазах ее отражался пережитый ужас, а по лицу текли слезы. Она пыталась взять себя в руки, прилагая все силы, чтобы не разрыдаться.

— Что случилось? Что с нами произошло?

Шум двигателя не позволил Таннеру ответить. Как бы ни был он разгневан, сейчас он испытал благодарность. Патрульная машина Сэддл-Уолли подлетела к вокзалу и остановилась в десяти ярдах от них.

Из машины выскочили Дженкинс и Макдермотт. Дженкинс держал наготове револьвер.

— У вас все в порядке? — Он подбежал к Таннеру. Макдермотт оказался около лимузина и стал тихо разговаривать с мальчиком на заднем сиденье.

— Мы нашли у вас в спальне записку. Чисто случайно. Мы обязаны вернуть вам ваше имущество.

— Наше… что? — Эллис Таннер уставилась на полицейского. — Какое имущество?

— Два телевизионных приемника, драгоценности миссис Таннер, серебряную коробочку, наличность. Список у нас в машине. Мы еще не знаем, все ли нам удалось разыскать. Машина похитителей была брошена в нескольких кварталах от вашего дома. Они могли взять и что-то еще. Вам придется проверить.

Таннер передал дочку Эллис.

— Каких похитителей?

— Вас ограбили. Должно быть, ваша жена вернулась домой, когда грабители занимались своим делом. Ее и детей одурманили газом в гараже… Тут действовали профессионалы, нет сомнений. Методы, типичные для них…

— Вы врете, — тихо сказал Таннер. — Там ничего не…

— Прошу вас! — прервал его Дженкинс. — Главное теперь — ваша жена и дети.

Словно получив сигнал, Макдермотт крикнул из лимузина:

— Я хотел бы отвезти мальчика в больницу. И поскорее!

— О Господи! — Эллис Таннер кинулась к машине, неся на руках дочь.

— Пусть Макдермотт отвезет их, — сказал Дженкинс.

— Как я могу довериться вам? Вы мне соврали. У меня в доме ничего не пропало. Никаких телевизоров, вообще не было следов грабежа! Почему вы мне врете?

— Сейчас не время объясняться. Я отсылаю вашу жену и детей с Макдермоттом, — быстро ответил Дженкинс.

— Они поедут со мной!

— Нет, они не поедут. — Дженкинс чуть приподнял пистолет.

— Я убью вас, Дженкинс.

— Тогда кто же будет между вами и «Омегой»? — спокойно спросил Дженкинс. — Подумайте как следует. Фассет уже едет сюда. Он хочет видеть вас.

— Я прошу прощения. В самом деле, я ужасно виноват перед вами. Больше это не повторится, этого не может больше произойти, — сказал Фассет.

— Так что же случилось? Где же ваша хваленая защита?

— Ошибка расчетчиков, составлявших расписание охраны вокруг вас. Просчет не успели выловить. Это правда. Мне нет смысла врать. Я один несу ответственность за все.

— Вас здесь не было.

— И тем не менее я за все отвечаю. Я руковожу командой, которая занимается «Ремнем». «Омега» заметила, что в линии охраны образовалась прореха — чисто случайно, и не более пятнадцати минут, — и тут же воспользовалась ею.

— Я не могу принять ваши объяснения. Вы рисковали жизнями моей жены и детей!

— Заверяю вас, нет ни малейшей возможности, что это повторится. Кроме того — если, конечно, это может вас успокоить, — сегодня днем получили лишнее подтверждение того, что «Омега» не убивает. Терроризирует — да. Но не убивает.

— Почему? Потому что вы так утверждаете? Меня на это не купить! Сообщения о действиях ЦРУ читаешь, как историю болезни. И давайте поставим все на свои места — вашим решениям я больше не подчиняюсь.

— Да? Вы это серьезно?

— Да.

— Возьмите себя в руки! Если не ради себя, то хотя бы ради вашей семьи.

Таннер встал и подошел к окну. Сквозь жалюзи он видел двух охранников, которые стояли на страже у окна мотеля.

— Я увезу отсюда жену и детей.

— Куда вы направитесь?

— Не знаю. Но оставаться тут я тоже не могу.

— Вы считаете, что «Омега» не выследит вас?

— Зачем… им это надо? Я не имею к ним никакого отношения!

— Они этому не поверят.

— Тогда я разъясню им это!

— Вы собираетесь давать объявление в «Таймс»?

— Нет! — Таннер резко повернулся и ткнул пальцем в человека из ЦРУ. — Это сделаете вы! Пусть даже вам этого не хочется. Потому что в противном случае я расскажу всю историю об этой операции и о вашем головотяпстве, и уж я-то выставлю все в таком свете, что вас будут полоскать по всем телевизионным линиям страны. И этого вы не переживете.

— Как и вы, поскольку вас прикончат. И вашу жену. Вашу дочь, вашего сына… Все они будут мертвы.

— Вы не имеете права угрожать мне…

— Да ради Бога, — взорвался Фассет. — Вдумайтесь в то, что на самом деле происходит! — Внезапно он понизил голос и поднес руки к груди, говоря медленно и через паузы. — Взять хотя бы меня… Моя жена была убита в Восточном Берлине. Не было ни малейшей причины убивать ее, если не считать, что она была замужем за мной. Мне… преподали урок. И за него заплатила жизнью моя жена. Так что не надо выступать с такими заявлениями. Пока я здесь, вы в полной безопасности. Пусть даже вам так не кажется.

Таннер был ошеломлен.

— Что вы намерены предпринять?

— Говорю вам, что вы должны делать все, что мы запланировали. Мы вплотную приблизились к ним. И я надеюсь заполучить «Омегу».