Кровавый апельсин - Сэм Льювеллин

Широкие покатые плечи Нодди и Слайкера налегли на лебедку. На мачте взметнулся бело-коричневый парус.

Рулевой буксира — чернобородый приземистый парень в синем комбинезоне, — как и остальные его соотечественники, явно не желал тратить время на какие-то английские катамараны.

Стоя у штурвала, я пытался развернуть катамаран по ветру. Дик усердно вращал лебедку. И наконец ветер надул паруса.

— Галс! — закричал я.

Нодди потянул вверх снасти, натягивающие с подветренной стороны даггербод. Я ощутил, как напрягся катамаран.

— Кливер!

Когда штаг взметнул фок[30], я обернулся через плечо. Буксир застыл вполоборота к «Секретному оружию», и рулевой глядел нам вслед. Встретившись со мной взглядом, он как-то неохотно, медленно поднял руку и помахал ею.

— А мы произвели на него впечатление! — отметил Чарли.

— Убрать, живей убрать! — заорал я. Кливер тотчас же упал. Наши ребята и сами убрали бы его, но им нравилось, когда я на них ору. Это заметно прибавляло им прыти.

Я взглянул на часовое табло, лежащее среди прочих морских приборов и инструментов на люке комингса.

— До старта сорок пять минут. Давайте-ка, ребята, разогреемся!

Повысив голос, я во все горло закричал прямо в лицо бешеному ветру, срывающему с серых волн хлопья пены:

— Давайте немножко потренируемся! Поднять спинакер!

Чехлы парусов уже лежали наготове на носу, вытянувшись между корпусами перед мачтой. Широкий парус с шелестом выскользнул из своего чехла и занял предназначенное ему место перед кливером. Кливер опустился.

— Поднять кливер!

Кливер поднялся, а спинакер, как и полагается, ушел вниз. Из Нормандии дул холодный ветер, но после того, как мы четыре раза поменяли паруса, матросы, стоящие на носу и спереди, у подножия мачты, уже обливались потом.

Проведя еще с полдюжины замен, мы в результате остановились все на том же кливере. К этому моменту от города нас отделяло уже не более трех-четырех миль. Вдали, за волнорезом, виднелись прибрежные постройки Шербура — доки, трубы, подъемные краны. А между нами и гаванью скользила по волнам целая флотилия катамаранов. На унылой, серой морской глади там и сям бросались в глаза пятна ослепительных красок — каждый участник состязаний, вложив в дело всю свою фантазию, как мог, приготовился к открытию «момента истины». Из-за причала для паромов медленно выплывала высокая белоснежная громада моторной яхты.

— Это «Гекла», — сообщил Чарли.

— В самом деле? — только и спросил я. Мне уже было ни до чего — я настраивался на старт.

— Десять минут! — предупредил Скотто.

— Отходим! — скомандовал я, направляя нос катамарана к квадратному форту на южном конце мола.

Наше судно влилось в нестройный ряд других участвующих в гонках катамаранов. Стены форта, к которому мы приближались, вырастали прямо на глазах. Ветер холодил мне щеку. Чуть сзади по правому борту плыл «Банк Арморикен», шестифутовый тримаран, неплохо выступивший на гонках в прошлом году. Но для катамаранов год — это уже седая древность. Я вспомнил Артура Дэвиса, живущего в бристольских доках на своем фолькботе. Год назад Артур выступал против «Банк Арморикен» и проиграл гонки по непонятным причинам. Но у меня на хвосте висели Невилл с Гарри, и я не мог позволить себе допустить ни единой ошибки.

Теперь уже ясно был виден буй — бултыхающаяся на воде ярко-оранжевая жестянка. Совсем низко за кормой протарахтел вертолет, похожий на огромную стрекозу. Он то и дело пикировал вниз, словно подгонял катамараны к линии старта.

— Три минуты! — продолжал отсчитывать Скотто.

— Держись тем же ходом! — посоветовал Чарли Эгаттер. Мы шли круто под ветром, перегораживая путь правому концу цепи участников. — Не меняй галса!

Я упорно старался не оборачиваться. Там, за кормой, шел «Банк Арморикен». Он не мог встать на правильный курс, не врезавшись в «Секретное оружие». Его команде оставалось одно: попытаться каким-то образом выиграть в скорости, чтобы обогнать нас, или же отклониться от курса.

— Две! — произнес Скотто.

Мы приближались к старту. Я уже различал лица столпившихся на молу людей. Волны с грохотом бились о камни причала.

— Отлично! — подбодрил меня Чарли, но тут же вскрикнул: — Нас нагоняет «Банк Арморикен»!

— Бегунок! — бросил я Скотто.

Тот повернул рукоять. Подветренный бок «Оружия» содрогнулся под мощным напором бриза. От резкого рывка меня мотнуло назад. Чарли обернулся:

— Мы держимся! Им не догнать нас!

— Минута! — промолвил Скотто.

Оранжевый буй виднелся до ужаса близко к правому корпусу катамарана. Меня бросило в пот. Нужно было сохранять скорость, чтобы удерживать разрыв с «Банк». Но, с другой-то стороны, мне вовсе не хотелось вылететь за черту до сигнального выстрела. Прямо под ногами у меня ревела вода, правый корпус чуть ли не вставал на дыбы. Буй со страшной скоростью несся прямо на нас.

— Слишком быстро, — выдохнул я. — Слишком быстро!

— Десять! — монотонно отсчитывал Скотто. — Девять. Восемь. В голосе его зазвучала тревога.

— "Банк" повторяет маневр, — сообщил Чарли.

Я вырвал у Скотто шкот. Парус обезветрился. Наш катамаран чуть замедлил бег. И в ту же минуту я увидел, как два других слишком разогнавшихся катамарана вырвались за линию старта.

— Держись! — приободрил я Скотто. Тот пригнулся и схватился за рукоять.

— Два, один, — бормотал он. Выстрел!

Под правым корпусом, на расстоянии всего какого-нибудь фута от него, промелькнул буй.

— Готовьтесь к оверштагу! — приказал я. — Держись под ветром, крути штурвал.

Яхта начала по широкой дуге разворачиваться направо. За кормой оставался пенный след. Фок грозно ревел. С причала неслись восторженные крики болельщиков.

Над головой хлестали снасти. При новом повороте паруса наполнились ветром. Лебедки кливера затянули свою длинную скрипучую песню. Правый корпус задрался вверх, так что корму залило белой шипящей пеной, словно была откупорена гигантская бутылка шампанского.

— Славно! — воскликнул Чарли Эгаттер.

И катамаран «Секретное, оружие», возглавляя гонки, помчался по Каналу.

Глава 14

Море разыгралось. Прилив, несущий к берегу свои могучие воды, боролся со встречным ветром. Укрывшись от ветра в тесной каюте, я наблюдал за носом катамарана, зарывающимся в волны, и тяжелыми валами, обрушивающимися на палубу. Втянув голову в плечи, вполголоса чертыхался Нодди. Но я оставался глух к его стенаниям, сосредоточив все внимание на вырисовывавшихся в просвете под кливером серых очертаниях Омонвилла.

Первые четыре мили стоили нам великих трудов, и ход катамарана сильно замедлился. Правда, и остальные сбавили темп. Два тримарана перегнали нас и, пользуясь своими преимуществами движения по ветру, потихоньку начали отрываться от общей группы. Один из них; ярко-зеленый, казался горбатым из-за глубокой выемки в грот-парусе. «Виль де Жожа» Жан-Люка Жарре. Я видел, как он оглядывается по сторонам, его белые зубы поблескивали в надменной усмешке. Он помахал мне свободной рукой. Зеленый нос его суденышка нырнул между двумя волнами. Взметнулась туча брызг. На палубе рядом с Жарре виднелись еще чьи-то фигуры. Одна из них приветственно махнула рукой.

— Хей! — удивился Чарли. — Так это ж та пташка, Агнес! А ведь я даже не знал, что она вернулась в Шербур.

Легкий укол недоумения мгновенно перерос в ярость. Мне до смерти захотелось врезать кулаком в ненавистное лицо Жарре.

— Убери этот чертов грот! — прикрикнул я. Очередная волна с клекотом захлестнула нос. Добрая бадья морской воды угодила мне прямо в лицо. Я зажмурился.

Берег медленно таял вдали. Наступил час отлива, волны улеглись, и плыть стало значительно легче. Наш парусник уже не шлепался носом и днищем о каждую волну, а разрезал их, словно нож. Мы снова завели мотор.

— Вон Джон плывет! — кивнул куда-то за мою спину Чарли.

Я обернулся через левое плечо. Между катамараном и берегом виднелось целое море парусов — должно быть, основная группа гонки. В первой трети общей кучи легко скользили по воде ярко-оранжевые корпуса катамарана Джона Доусона.

Зарываясь подветренным корпусом в волны, яхта «Секретное оружие» шла к серому горизонту. Мы были примерно в двух часах от маяка, если ориентироваться на мыс Хейг. Тримараны впереди перестали удаляться, но не оттого, что сбавили скорость: мы оседлали отлив, несущий нас со скоростью около двух узлов. Смеется тот, кто смеется последним, Жарре, подумал я, но тут же одернул себя: нам предстоял еще очень долгий путь.

— Неплохо идем, — заметил Скотто.

Я кивнул. Но после получаса гонок, конечно, еще рано расслабляться и почивать на лаврах. Особенно когда первая цель лежит за Каскетским маяком. И между нами еще весь северный конец острова Олдерни.

Я пробежал глазами по сплетению снастей. Неопытному глазу этот хаос перепутанных канатов напомнил бы, вероятно, тарелку макарон. Мне же он говорил гораздо больше — об идущем полным ходом, отлично оснащенном катамаране. Никто из нас не произносил теперь слова: слышался только плеск воды за бортом да стук волн, ударяющихся о полые корпуса.