Тройной сюрприз для шейха - Рин Скай

ее господин. Я уверенна на девяносто девять процентов из ста, что она начинает догадываться о том, откуда у меня трое непоседливых сорванцов, и как к этому причастен ее шейх.

Внезапно в гостиную, испугано косясь на шейха вбегает закутанная в платок служанка, Салима немедленно поднимается к ней. Машет на нее руками, чтобы немедленно вышла — мол у господина гости ведь.

Мне виден кусочек коридора, и я наблюдаю за тем, как служанка что-то поспешно говорит Салиме с расширенными от ужаса глазами. И Салима бледнеет по мере ее повествования.

Интересно, что у них такое там произошло?

Далее, дом наполняется людьми. Две женщины, покрытые красивыми богатыми платками, заглядывают в гостиную.

Три девочки, примерно четырех, трех и двух лет бросаются к шейху. Четвертая девочка, совсем еще малышка, крохотная и миниатюрная, будто новорожденная, лежит на руках своей мамы.

Я не знаю, как на это реагировать. Просто в растерянности смотрю на происходящие события, мама усмехается, а шейх…

Взяв на руки всех девочек разом, он поднимается из-за стола.

Он что-то говорит на арабском языке девочкам, очень похожим, словно сестрам, а потом, сдвинув брови к переносице хмуро смотрит на женщин.

— Омар? — тоже поднимаюсь я из-за стола.

— Сиди, Лилия, я сейчас сам разберусь. — Отвечает он мне на русском.

— Кто это такие, Омар?

Женщины с неприязнью разглядывают меня, будто я какая-то прокажённая и сбежала из лепрозория, в их глазах столько осуждения и ненависти, что я невольно ежусь. Мне очень неприятно, не по себе. Хочется встать и уйти, а еще лучше, сбежать со всех ног подальше.

— Кто это, Омар? — настойчиво повторяю я.

— Это мои жены. — мрачно отвечает шейх. — А девочки, мои дочери.

Я вздрагиваю. Так вон оно что! Две женщины в красивых расшитых золотом платках его жены! И понятно, почему они с такой ненавистью смотрят на меня. Видят во мне конкурентку? Видят во мне потенциальную четвертую жену шейха? Да это же смешно! Нет, конкурировать с ними за мужа я не собираюсь, нет уж, увольте, пожалуйста!

А вот дети меня удивляют. В хорошем смысле. Три пришедшие девочки подходят к Амиру, Амину и Дане, и… начинают играть, все вместе! Не понимая языка! Просто и по-детски непринужденно носятся друг за дружкой, хохочут, прыгают, и скачут! Я замечаю, как сильно Даночка похожа на своих сводных сестер! Она не такая смуглая как они, но сходство есть!

— Лилия, Лидия Игоревна, вынужден попросить у вас прощения и удалится на несколько минут. — подчеркнуто вежливо сообщает нам Омар. — Пожалуйста, не скучайте, я решу проблему и вернусь.

— Конечно, Омар. — милостиво разрешает ему мама. — Иди, успокой своих жен. А мы за детьми присмотрим.

— Омар… мы поедем… — принимаю я решение.

— Ни в коем случае! — отрезает Омар. — Лилия, дай мне несколько минут, я хочу продолжить наш чудесный вечер!

Омар демонстративно, прямо на глазах у своих жен нежно целует мою руку, и решительно идет к ним.

Что-то раздраженно говорит им, и они быстро уходят за ним вглубь особняка.

— Ой, Лилька, походу женам шейха сейчас на орехи достанется… Омарик сейчас всех собак на них спустит!

— Мам, мне дико не по себе… мне кажется, что именно они следили за мной сегодня около студии!

— Вполне может быть. — мама спокойно тянется за виноградиной. — Они — те еще стервы, по ним видно. Особенно первая, у которой ребенок на руках.

Дети между тем уже устали бегать, и теперь все вшестером что-то сосредоточенно строят из тарелок, фруктов и салфеток.

— Ты глянь-ка на них, Лиля. — усмехается мама.

— Ага, прямо удивительно, как они быстро поладили друг с другом!

— Трое девочек сейчас здесь, четвертая на руках у жены шейха, а пятый ребенок где? — задумчиво спрашивает мама.

Пожимаю плечами. Как-то не задумывалась об этом.

— Шейх говорит, что у него пятеро. Может третья жена с пятым ребенком сидит?

— Не знаю, мам. — становится мне грустно.

Да уж… у Омара столько жен, столько детей. Ну куда мне еще о нем мечтать?! Чтобы потом так же следить за мужем и ревновать его?! Зачем оно мне нужно?

ГЛАВА 25

ОМАР

Я зол, но только внутренне. Внешне, спокоен, как удав. Я — мужчина, и демонстративно злиться, устраивать истерики, это не мое. Я спокойно решу эту проблему самым кардинальным способом, ведь не собираюсь обманывать ни себя, ни своих жен.

Жестом показываю женщинам следовать за мной, в мой домашний кабинет. Сажусь в кресло за рабочий стол, открываю ноутбук. Надо будет написать моему адвокату, а также созвать семейный совет с родственниками моих жен.

— Зачем ты нас позвал, Омар? — первой не выдерживает Афифа, прижимая к себе новорожденную малышку.

— Я вас не звал. — хмыкаю я. — Но раз уж пришли, то решим эту проблему сразу.

Жены кривятся. Равия бледнеет. Но нет, если утром я ей посочувствовал, и спустил ее непослушание на тормозах, заботясь о ее здоровье (она ведь только после операции) то сейчас такого бонуса ей не будет. Пусть бледнеет, сколько хочет. Пусть даже в обморок упадет — моего решения это не изменит. Она сама должна была думать собственной головой, а не идти на поводу у Афифы, и в наглую заявляться в мой дом без приглашения, чтобы испортить праздник, приготовленный для Лилии.

— Какую проблему вы хотите решить, господин? — все никак не унимается Афифа.

— Салима! — зову я служанку, которая стоит в коридоре и покорно ждет моих распоряжения.

— Да, господин. — входит Салима, окидывая моих жен недобрым взглядом. Она все понимает без слов. И примерно представляет, что ждет моих жен в дальнейшем.

— Забери малышку, нам нужно серьезно поговорить.

Салима кивает, и осторожно забирает дочь у Афифы. Уходит, плотно прикрыв за собой двери.

— Итак, мои дорогие жены, раз уж вы обе пожаловали ко мне в дом без приглашений и предупреждений, то я решил сразу, не откладывая дел в долгий ящик, развестись с вами обеими.

— Что?! — вскрикнула Афифа и страшно выпучила на меня глаза.

— Но… как развестись… Господин… — схватилась за сердце бледная, как бумага Равия. — Это… позор… это…

А что вы хотели, дорогие жены, творить любую дичь, и чтобы я спокойно глотал все ваши выходки? Нет, не получится. Я — добрый муж. Справедливый. Но это не значит, что я размазня или подкаблучник. Если жены не понимают слова, то буду заменять их действиями. Я мог бы приказать всыпать по десять плетей каждой за утреннюю выходку и десять за вечернюю, но есть одна проблема — женщин я не бью. Поэтому