Начало - Андрей Стоев

— Пожалуй, может получиться. — кивнула Стефа. — Надо подумать, как с этим подойти к мальчику.

— Я не собираюсь к этому отродью «подходить», — прошипела Ольга, — его привезут сюда, и лучше бы ему меня не злить.

— Ольга, ты совершаешь ошибку, — покачала головой Стефа, — не надо действовать так прямолинейно, нас не поймут.

— Всё, вопрос решён. Подготовь отца, а я распоряжусь насчёт доставки.

Стефа только вздохнула.

Глава 5

Учитель основы обожал глупые вопросы от учеников. Он использовал их как повод для поучительной лекции, попутно размазывая задавшего вопрос. Обычно за всех отдувался Штайн — его потенциал идиотских вопросов и замечаний был недостижим для нормального человека. Сегодня, однако, случился мой выход. Мне вдруг вспомнились фантазийные фаерболы, и я как-то неожиданно для себя вылез с этим вопросом.

— Плазменные шары? Что с тобой, Арди? Ты сегодня как-то неожиданно поглупел, меня это тревожит. — класс хихикал в кулаки, всегда приятно посмотреть, как втаптывают в грязь соседа. — Хочешь посоревноваться со Штайном? — внимание класса переключилось на Штайна, который вдруг перестал находить ситуацию смешной.

— Нет, в самом деле, Арди, именно от тебя я не ожидал такого вопроса, — продолжал учитель, — здесь ведь достаточно базовых житейских знаний, чтобы понять, что это чушь. Вспомни какой высоты достигают языки пламени костра. Одна сажень, и вся плазма закончилась. Даже солнечные протуберанцы очень быстро рассеиваются в вакууме. В воздухе же комок плазмы не пролетит и пары сажен. А если куда-то и долетит, то самое большое подпалит волосы. Обычная огненная плазма практически неопасна — в пламя костра можно ненадолго сунуть руку без всякого вреда для себя.

Если все же рассмотреть вопрос серьёзно, то создать такой шар действительно возможно. Нужно взять большой объём газа, разогреть его до очень высокой температуры, сильно сжать, чтобы создать достаточно высокую плотность плазмы, и обернуть полученный шар квазистабильной силовой оболочкой, чтобы плазма не рассеялась в воздухе, но высвободилась при ударе. Обычному Владеющему такая сложная задача не по силам, но старшие ранги, пожалуй, могли бы справиться.

Вопрос здесь в цене, — продолжал учитель, — времени на создание такого шара потребуется немало, а самое главное — это потребная энергия. По моим прикидкам, для разгона камня весом в большую гривну[12] до первой космической скорости понадобится не более одной десятой от этой энергии, а скорее всего, намного меньше. Причём один такой камень пробьёт насквозь любую броню, плазменный же шар всего лишь проплавит углубление в бронепластине и бесполезно рассеется. Гораздо лучший результат даст расплавленный комок породы, но и в этом случае эффект обычно не оправдывает затраченной энергии. Если необходимо температурное воздействие на цель, то Владеющий её и нагревает, а не бросается чем-то горячим издалека.

Главное, о чём следует всегда помнить — это то, что манипуляции с силовыми конструктами не бесплатны. Создавая конструкты, Владеющий устаёт точно так же, как если бы он поднимал гирю. И чем больше энергии требует конструкт, тем больше он устанет. Даже Высшие предпочитают использовать низкоэнергетические воздействия везде, где только возможно, и даже Высшему не придёт в голову такая глупость, как швыряние плазменными шарами.

Раздавшийся наконец звонок ознаменовал завершение сеанса унижения. Урок основы был последним, и мы с Ленкой не торопясь двинулись на выход.

— Кени, а с чего тебе вдруг пришли в голову эти огненные шары?

— Ну, как бы круто было бы, — «с чего, с чего… читал про них много, вот с чего», — швыряешь их с обеих рук, а всё вокруг горит и взрывается.

— Ты всегда такой серьёзный, но иногда ужасно забавный, — Ленка засмеялась, — давай, ты будешь почаще забавным?

— Я тебе не нравлюсь серьёзным?

— Кени, ты мне всяким нравишься, — с нежностью сказала Ленка, — но иногда хочется, чтобы ты не всегда был таким серьёзным.

Я не выдержал и тоже засмеялся.

— Ладно, постараюсь.

Действительно, как-то слишком я загружаюсь. Можно подумать, что я отец семерых детей и единственный кормилец. Мне, в конце концов, всего четырнадцать.

Как только мы вышли за ворота школы, как-то незаметно рядом оказались двое крепких мужчин.

— Кеннер Арди?

— Да, это я. С кем имею честь?

— С вами хотят поговорить. Садитесь в машину.

— Кто хочет со мной поговорить?

— Вы всё узнаете на месте, — они даже не пытались выглядеть дружелюбно, — садитесь в машину.

— Я не собираюсь садиться в машину к незнакомым людям.

— Нам приказано вас доставить, и мы вас доставим. В ваших же интересах, чтобы это произошло мирно.

Я повернулся к Ленке и шепнул ей на ухо:

— На машине герб Ренских, запомни номер. Сразу сообщи маме. Сама не вмешивайся.

Ленка молча кивнула, глядя на меня испуганными глазами. Я повернулся обратно и спокойно сказал:

— Я отказываюсь ехать с вами куда бы то ни было. Предупреждаю вас, что если вы увезёте меня силой, то это будет квалифицировано как похищение.

Люди Ренских даже не снизошли до ответа. Они просто подхватили меня с двух сторон и закинули в машину. Посреди бела дня, при множестве свидетелей! Или я совсем ничего не понимаю во внутренней политике княжества, или Ренские вконец обнаглели.

Квартал Ренских занимал изрядную площадь в северной части города и был обнесён высокой кирпичной стеной. Хотя стена выглядела достаточно декоративно, наверху виднелись загнутые внутрь кронштейны с натянутой на них колючей проволокой. Надо полагать, колючей проволокой защита квартала не исчерпывается. Машина заехала в незамедлительно открытые ворота, проехала по дороге с жилыми домами по обеим сторонам, и подъехала к внушительному зданию главной резиденции. Меня вытащили из машины, и держа с двух сторон, потащили в здание. Хорошо хоть не надели наручники, но, впрочем, кто знает, что там впереди. Протестовать я не стал; протест, на который не обращают внимание — это всего лишь бессмысленное унижение.

Мы спустились по лестнице куда-то в подвал, и прошли по короткому коридору. Затем меня втолкнули в какую-то комнату с коротким напутствием: «Посиди тут», и дверь закрылась. Послышался щелчок замка, и меня заперли. Я огляделся. Комната размером метров так пятнадцати, с минимальной меблировкой в виде топчана из досок с тощим матрасом. Маленькое грязное окошко под потолком, забранное решёткой. В нише унитаз и раковина. Классическая тюремная камера. Бабуля явно неспроста решила покошмарить меня перед встречей — похоже, мне будет сделано предложение, которое мне сильно не понравится.

Бабушку Ольгу я прекрасно запомнил с нашей первой и единственной встречи, когда мне было меньше года. Уже одного того воспоминания было достаточно, чтобы понять, что она приказала меня