Давай рискнем? - Кристи Голд

— Разве мы не должны просто учиться на своих ошибках и жить дальше, Логан? И перестань винить себя за неудачи. Мне, например, было очень трудно под грузом вины.

— За что ты себя винила? — спросил он.

— В то утро, когда умер Дэнни, я ругала его за то, что он оставляет свои ботинки на полу в гостиной и разбрасывает одежду по дому. Я должна была сказать, что люблю его, но последние слова, которые он слышал от меня, были связаны с его неопрятностью. Я всегда говорила ему, что люблю его, когда провожала на работу.

Логан поцеловал ее в лоб.

— Ты не могла знать, что он не вернется.

— Я это в конце концов поняла, но я долго обвиняла себя. Если бы не нравоучения Джины, то я терзалась бы до сих нор.

— Она хорошая подруга, да?

Самая лучшая. И одна из немногих людей, кому Ханна доверяет своего ребенка.

— Хорошая. Хотя она иногда дает советы, которых я не прошу.

— Что она сказала по поводу твоей поездки ко мне?

Ханна решила, что лучше не говорить всей правды.

— О, она была в восторге. На самом деле, если бы она настояла на своем, мы бы уже занимались необузданным сексом с той минуты, как я вошла в дверь твоего дома.

— Я не против.

Ханна подняла глаза, увидела, что Логан улыбается, и ткнула его в бок:

— И это говорит парень, который меня отверг?

— Поверь, это было нелегкое решение.

Она решила быть откровенной.

— Ты пробуждаешь во мне чувства, которые… Ну, я никогда так себя не чувствовала.

Он поддел пальцем ее подбородок.

— Моя цель в том, — Логан поцеловал ее в лоб, — чтобы ты, — он поцеловал ее в щеку, — чувствовала себя действительно хорошо.

Когда Логан наконец поцеловал ее в губы, Ханна ответила ему со всей страстностью. Логан уложил Ханну на спину, поцеловал в шею и запустил мозолистые руки под ее футболку. Когда он снова жадно припал к ее губам, то стал поглаживать ее сосок кончиком пальца через кружевной бюстгальтер.

Ее дыхание и сердцебиение участились, когда он положил ладонь на ее живот. Она замерла, когда Логан расстегнул пуговицу на ее джинсах, потянул вниз молнию и тихо произнес:

— Приподнимись.

Ханна подчинилась, и он потянул ее джинсы вниз, открывая взору трусики леопардовой расцветки.

Он запустил пальцы между ее ног и принялся ритмично ее ласкать. С этого момента Ханне казалось, что все вокруг исчезло. Она слышала только чувственный шепот Логана, который на ухо рассказывал ей, что хочет с ней сделать. Некоторые из его комментариев были грубоватыми, но они показались ей чрезвычайно чувственными. Испытав мощный оргазм, Ханна впилась ногтями в его предплечья и вскрикнула.

Когда она потянулась, чтобы расстегнуть его брюки, он сжал ее запястье.

— Не здесь, — сказал он. — Не сейчас.

Она уставилась в его красивое лицо:

— Но…

— Все в порядке, дорогая. Я потерплю до дома.

Она с усилием приподняла голову, чтобы на него посмотреть:

— А что будет дома?

— Я покажу тебе свою кровать. — Он улыбнулся. — Если только ты хочешь ее увидеть.

— Я думала, ты никогда мне этого не предложишь.

Логан мог действовать спонтанно, но хотел, чтобы первая их близость была особенной. Более того, Хан на должна понять, как много она значит для него.

Взяв за руку, он повел ее в хозяйскую спальню и закрыл дверь, отгораживаясь ото всех.

Ханна молчала, пока он откидывал одеяло и подводил ее к кровати.

— Сними обувь, — сказал он. Это будет единственное, что она снимет сама.

Пока она сидела на краю кровати и снимала кроссовки, он разувался, сидя в соседнем кресле. Потом Логан поднял Ханну. Он видел в ее глазах абсолютное доверие, когда стянул с нее футболку и отбросил в сторону. Затем он снял с нее бюстгальтер, джинсы и трусики и бросил их на пол. Ханна слегка покраснела, когда он подхватил ее на руки и положил на кровать.

Неторопливо раздевшись, Логан достал из тумбочки презервативы.

Он опустился на Ханну и коснулся руками ее груди и живота. Она прерывисто вздохнула. А когда он стал покрывать поцелуями ее тело, ей показалось, что она вообще перестала дышать.

Надев презерватив, Логан вошел в нее, чувствуя, что теряет над собой контроль.

Он давно научился дарить женщинам наслаждение, но в последние годы ему пришлось приучить себя скрывать эмоции. Все его сексуальные партнерши знали, что он ничего им не пообещает и не возьмет на себя никаких обязательств. До встречи с Ханной он не подозревал, насколько пуста его жизнь.

Оргазм обрушился на него, словно ураган. Логан не помнил, когда в последний раз испытывал такое сильное наслаждение, а его сердце билось так часто.

Когда она слегка передвинулась под ним и вздохнула, он понял, что ей тяжело, и перевернулся на спину.

— Куда ты? — спросила она.

Он обнял ее и прижал к себе:

— Я здесь, Ханна.

Ханна приподнялась и обвела пальцем половину татуировки в виде разбитого сердца на его предплечье. Слева от татуировки стояла буква «А», а справа — «Г».

— Это инициалы твоей бывшей жены? — спросила она.

Он ожидал этого вопроса и решил ответить не до конца правдиво:

— Нет. Они принадлежат девушке, которую я когда-то знал.

Ханна прижалась щекой к его груди в области сердца, которое забилось чаще.

— Она наверняка была особенной, и мне жаль, что она разбила твое сердце.

Наступило молчание, и Логан подумал, что Ханна заснула. Но тут она спросила:

— Неужели тебе никогда не хотелось обзавестись детьми?

Он насторожился:

— Я не гожусь для отцовства.

Ханна снова подняла голову и посмотрела на него:

— Откуда ты знаешь, если даже не попробовал? Или ты просто не любишь детей?

— Мне очень нравятся дети. Они намного честнее взрослых. Но чтобы воспитать ребенка, одной любви мало.

Она откинулась на подушку.

— По-моему, из тебя получился бы прекрасный отец.

В этот момент Логан понял, что должен рассказать Ханне правду. Она обязана знать, каков он на самом деле. Возможно, она станет его презирать. Но у него нет выбора.

— Ханна?

— М-м-м? — пробормотала она и погладила его живот.

— Я должен кое о чем тебе рассказать, и разговор будет не из приятных.

Ханна давно догадалась, что у Логана есть тайна. Он протянул ей футболку и трусики и попросил одеться. Его взгляд стал печальным и отрешенным.

Пока она одевалась, Логан натянул джинсы и сел на кровать спиной к Ханне. Он долго молчал, и она уже подумала, что он не захочет ничего ей сообщать.