Надежда патриарха - Дэвид Файнток

– Чушь все это. Я помню, что обзывал тебя мальчишкой, но что касается «Трафальгара»…

– Господи, черт подери, да послушайте же меня! – повысил голос Бранстэд. Я изумленно вскрикнул при его богохульстве, но он не обратил на это никакого внимания. – Где бы я был, если б не вы? В могиле или в колонии, сидел бы за решеткой за наркотики.

Еще подростком он оказался в плену у наркотиков, его мучили сильные судороги, пока я не освободил его от этого кошмара. Перед моим мысленным взором возник четырнадцатилетний мальчишка, на корабле «Виктория». Чтобы успокоиться, он положил ладонь на мою руку. «Клянусь своей бессмертной душой, что никогда… не буду принимать… снова наркотики». Джеренс тогда разразился рыданиями: «Это было так трудно, мистер Сифорт. Так трудно!»

Но он сделал это. И прожил жизнь, которой можно гордиться.

– А я? – тихо сказал Алекс. – Если бы не вы, мистер Сифорт, кем бы я был?

– Тем же, кем и сейчас. Справляющимся со всеми трудностями, преуспевающим офицером…

– Вы научили меня, как стать офицером. И потом снова учили.

– Алекс, я совсем немного мог сделать… Он снизил голос почти до шепота:

– Не развенчивайте того человека, которым вы стали для меня. И которым все еще остаетесь.

Я воздел руки к небу:

– Не знаю, что и сказать.

Арлина нерешительно подняла руку, как ученик в школе.

– Ты понял, что был не прав, и теперь сожалеешь о сказанном?

«Господи, разве я заслуживаю таких преданных друзей?»

Я склонил голову в поклоне.

Через час, когда все разошлись, Арлина села напротив. Она устало посмотрела на меня.

– Ник, бога ради, скажи, что тебя гнетет? Нет, не отводи глаз. Настало время нам… – Она сглотнула. – Расскажи мне.

– Это… – Сердце у меня заколотилось.

– Говори.

– Это женщина. Я… влюбился.

На мгновение ее глаза закрылись, словно от невыносимой боли. Потом прозвучало решительное:

– Она красивая?

Я внимательно посмотрел на нее, размышляя, сколько мук она еще вынесет.

– Да. Господи, да. – Раздался слабый стон. – Голубые глаза, золотисто-каштановые волосы.

– Ты давно ее знаешь? – резко: спросила Арлина.

Я сделал над собой усилие, чтобы отразить ее взгляд. Эта встреча была удивительным чудом. – У меня запершило в горле. – Я ненавижу себя за то, что не сделал для нее больше. Я полюбил ее, когда мне было шестнадцать, и до сих пор не знаю, что бы делал, если б…

– О, Ники! – Она перелетела через ковер и упала мне в объятия.

Я обнял ее, вдыхая аромат ее тела, прислушиваясь к стуку ее сердца.

– Прости, любовь моя. Я очень сожалею. – Я был не в силах сказать еще хоть слово. – Так сожалею…

«Галактика» – если смотреть из иллюминатора «Хилтона», – по правде разочаровывала. Она казалась огромной, но дело было не в размере. Ее огни светились примерно в километре от орбитальной станции – она не была пришвартована, а просто висела рядом в пространстве.

«Галактика» была слишком громоздкой, чтобы ее прикреплять к станции обычным способом: она бы заняла пять обычных стоянок. А специальные причалы для нее и для другого такого же корабля еще не были закончены. «Небольшая неувязочка», – как все говорили.

На корабле имелись четыре катера и две космические шлюпки, чтобы перевозить туда и обратно пассажиров. Определенные на него гардемарины, помимо всего прочего, должны были благодарить судьбу за то, что им предоставлялась возможность совершать полеты между станцией и кораблем.

И правда, как раз в этот момент подлетала космическая шлюпка, светясь зелеными и белыми огнями. Выглядевшая совсем крошечной рядом с «Галактикой», она держала курс на орбитальную станцию.

Мы с Алексом и Арлиной перешли на катер «Галактики» через один из флотских шлюзов. Ночной отдых не изменил моего мнения, что на банкете по поводу вручения премии Бона Уолтерса я вел себя подобающим образом. Жаль было только, что я не разобрался со своими ощущениями раньше и загодя не отказался от этой награды.

Какой-то идиот собрал журналистов, когда мы собирались покинуть станцию, и их громкие вопросы еще долго звенели у меня в ушах.

– Господин Генеральный секретарь, вы встречались с избирателями?

– Как долго вы планируете…

– Можно ли считать это началом вашей предвыборной кампании?

– Вы хотели этим подать пример Ассамблее?.. Задвинувшийся люк подарил нам благословенную тишину.

Вскоре мы приблизились к «Галактике», и наш пилот сбавил скорость. В этот момент из-за корпуса выплыла космическая шлюпка и двинулась к станции.

Я затаил дыхание. Приближалась не шлюпка, а другой катер, в несколько раз большего размера. Это значило…

И вдруг я увидел истинную «Галактику». Если ее катер выглядел рядом с ней, словно москит на спине бизона, она была подлинно гигантской. Я прижался лбом к иллюминатору, силясь постичь величину корабля. Наконец я откинулся назад, «переваривая» увиденное. Арлина взяла меня за руку.

– Что бы я отдал за то, чтоб на ней летать, – промолвил Алекс.

Я согласно кивнул. Ради этого любой капитан отдал бы свою правую руку на отсечение. Я снова задумался: что повлияло на решение Адмиралтейства остановить свой выбор на Стангере? Возможно, мне надлежало принять в этом более активное участие. «Галактика» была крупнейшим кораблем Флота, самым большим из когда-либо построенных. Сравниться с ней могла только ее сестра «Олимпиада», еще не готовая к полетам.

Словно прочитав мои мысли, Алекс сказал:

– На эти деньги можно было бы построить десяток: кораблей. – Я кивнул. – Что ж, она, несомненно, остудит некоторые горячие головы. – Он повернулся к иллюминатору. – Прошу прощения, нечего мне вмешиваться в политику.

– Что ты говоришь, Алекс? – фактически поощрил я его продолжать.

– Наверное, и вы слышали кое-какие разговоры. О том, какая судьба ожидает Флот. Налаживание отношений с колониями. С этими неблагодарными отпрысками Земли, которые теперь вроде мусора. – Его глаза всматривались в маячивший вдали корпус корабля. – Господи, какая громадина.

– И как будет «Галактика»…

– О, просто наведываясь туда. Незаявленная угроза, но, ежели возникнет надобность… – Он сделал выразительный жест.

– И много таких разговоров?

– Достаточно. Мне не хотелось бы выступать в роли распространителя слухов. – Он выразительно крутнул кистью руки. – Всего лишь… мол, стали мы так зависеть от импорта… И ребята нервничают. – Он улыбнулся. – А у капитанов при долгих полетах столько времени для размышлений.

Я знал, что так оно и есть.

– Посмотрите, сэр, причальные камеры для катеров открыты. Корабль такой большой, что места для стоянки едва можно охватить глазом.

Я вместе с ним приник к иллюминатору. Арлина молча наблюдала за нами, ее лицо хранило бесстрастное выражение.

Пилот начал маневрировать и тормозить.

Скоро наш катер подлетел к причальной стойке. Наконец замки щелкнули, и массивная наружная крышка шлюза за нами закрылась. Мы немного подождали, пока давление нормализовалось. Обычно на всех кораблях имеется шлюз между причальной камерой и рабочим пространством, но здесь кому-то не захотелось держать пассажиров, как баранов, в шлюзе, если этого можно было избежать, поэтому причальная камера в норме сама наполнялась воздухом.

Мы выбрались наружу и вышли через люк в коридор третьего уровня.

– Смирно! – прогремел громкий голос. Двадцать два одетых с иголочки офицера замерли в строю. Капитан Стангер, возглавлявший их, отдал честь, как это принято в Академии. Против воли сердце мое забилось чаще.

– Вольно, джентльмены.

Стангер строевым шагом вышел вперед:

– Добро пожаловать на «Галактику», господин Генеральный секретарь.

– Благодарю вас.

Я осмотрелся. Все кольцевые коридоры на космических судах имеют дугообразную форму, но «Галактика» даже отдаленно не напоминала ни один из виденных мною прежде кораблей. Ее диски были намного шире, чем можно было ожидать, и это создавало ощущение необычной грандиозности и роскоши.

Глаза Арлины засверкали:

– Боже ты мой!

Ее благоговение было мне понятно. Обычно коридоры кораблей Флота красились в серый цвет, но здесь они были отделаны роскошными панелями под дерево е поразительным количеством витиеватых украшений. Иллюминаторы обрамлялись золотыми ободками.

Возмущенный, я опустил глаза. «Ковры? В коридорах на палубе?» Коридоры на других кораблях были выстелены панелями с заклепками. Всегда.

– Мы на третьем уровне, сэр. Это царство пассажиров. Уровень номер один самый большой – на таком вам еще не доводилось побывать.

Я зашаркал ногами по неприлично мягкому покрытию. Но через несколько мгновений расслабился настолько, что усмехнулся Арлине.

– Это что-то, ты не находишь? – Я почти перестал жалеть о расходах на постройку корабля.

– «Гибернии» рядом с ней было бы стыдно, – ввернул Алекс.