Мятежные сердца - Браун Вирджиния

Турк откашлялся. Сейбр предпочел не углубляться в дискуссию и сказал:

– С тех пор, как мы скребли корпус «Морского тигра», прошло целых четыре месяца. Боюсь, нам снова придется этим заняться.

Чернокожий гигант слегка повернул штурвал.

– Верно, я только вчера разговаривал по этому поводу с Баттонзом. Судно немного потеряло в скорости, и если бы этот купеческий корабль не был такой развалюхой, то мы не смогли бы захватить его.

– Мы остановимся на Азорских островах, чтобы команда выгулялась и успокоилась, и лишь после этого отправимся в Порт-Рояль. В этих водах крейсерует слишком много военных кораблей, чтобы можно было спокойно почистить перышки.

Турк задумчиво приподнял бровь:

– Согласен. Может, нам следует сначала завезти наших прекрасных пленниц в Понта-Дельгада?

Кит пожал плечами.

– Пожалуй, выбор неплохой, однако что-то я сомневаюсь относительно теплого приема. Ведь комендант порта заинтересовался цветом нашего флага в прошлое прибытие.

– Португалия и Англия – союзники, поэтому, как доминион Португалии, они безоговорочно примут английский флаг.

– Наша выдумка, конечно, блестяща и остроумна, – усмехнулся Кит. – Комендант Ла Розы не очень внимательно присматривался к документам после того, как мы преподнесли ему бутыли отменного испанского вина и французский сыр.

– Да, после таких даров он смотрел на нас, как на лучших друзей. Думаю, что часть товара, снятого с «Испытания», намного улучшит расположение коменданта к нам.

– Да, и к тому же будет немало содействовать быстрому и безопасному избавлению от наших неприятных гостей…

Турк улыбнулся и проговорил:

– И тогда жизнь вернется на круги своя, и на борту «Тигра» вновь будет все нормально.

– Господи, надеюсь, что так и будет, – сказал капитан Сейбр, шагнув вперед и встав у одной из закрепленных на палубе тяжелых пушек. Проведя кулаком по холодному железу, он произнес:

– Мне больше не нужно никаких проблем и задержек. Если мы вовремя не прибудем в Порт-Рояль, я снова упущу ее…

Турк не спросил, кого это капитан имеет в виду, и что он так боится упустить. Он просто молча кивнул, а Кит по-прежнему стоял у пушки и смотрел на бесконечную гладь.

Глава 6

– Что это? – Анжела с удивлением посмотрела на содержимое деревянного блюда, поставленного перед ней.

– Овсянка и солонина, – Дилан добродушно улыбнулся, – когда немного попривыкнете, то вам это даже понравится.

Девушка невольно вздрогнула и с неохотой взяла ложку. Кушанье отдавало жиром и железом, наверное, от жестянки, в которой готовилось, казалось ужасно противным, отбивающим аппетит. И солонина ничем не улучшала его вкус. Ложка выпала из рук пленницы. Эта пища не имела ничего общего с той, какую она привыкла есть дома. Мисс Линделл подняла глаза:

– На завтрак мне уже предлагали подобную еду, я не могу есть это вновь. Пират пожал плечами и произнес:

– Как хотите, но до ужина ничего лучшего не предвидится.

– Ужина? – Анжела несколько воспряла духом. – А что мы будем есть на ужин? Молодой человек усмехнулся:

– Сегодня среда, поэтому наш рацион состоит из сушеного гороха, сыра и масла, а также овсянки, галет и солонины.

Повисло напряженное молчание. Через мгновение девушка тихо прошептала:

– И это все?

– Ну, еще пиво, ром и вода с лимонным соком, чтобы не заболеть цингой, – Дилан сочувственно посмотрел на белокурую молодую женщину и мягким голосом добавил:

– У нас был хороший улов, мы взяли богатую добычу, и в печенье еще не завелись черви. «Испытание» находилось в пути всего два дня, поэтому вся еда свежая.

Эмили издала какой-то приглушенный звук, и Анжела посмотрела на горничную: щеки у той побелели, а губы с трудом раздвинулись:

– Черви? – повторила служанка, глядя в пустую тарелку. – Там были черви?..

– Да нет же, – поспешил вмешаться Дилан. – Я сказал, что печенье свежее, мы совсем недавно взяли его на «Испытании». Кроме того, Бинз отлично знает, как избавиться от червей.

– Бинз?

– Кок, – янтарные глаза пирата смотрели на пленницу с плохо скрываемой досадой. -Это просто. На мешок с печеньем кладется огромная дохлая рыбина, и черви выползают, чтобы сожрать ее. Надо лишь улучить момент, когда рыба будет вся облеплена ими, и тогда выбросить эту дрянь в море. Если же первая рыба не помогла, следует взять новую…

На этот раз Эмили молча зажала рот, выскочила из-за стола и припустила к двери.

– Ну, вы добились своего, – произнесла Анжела, тоже мучаясь от странной тяжести в желудке. – Эмили ужасно страдает от приступов морской болезни, а тут еще вы, со своими гнусными историями. Раз уж вы оказались отчасти виновным в ее недомогании, то вам следует позаботиться о бедной девушке.

Дилан, казалось, был немало огорчен этим обстоятельством, никакой злорадной, торжествующей улыбки или недоумения не появилось на его лице:

– Я бы с удовольствием, но не могу оставить вас одну. Приказ касался…

– Но вы не можете оставить Эмили, поэтому, если не хотите, чтобы ваш злобный и порочный капитан удивился, почему одна из его пленниц бродит в одиночестве по кораблю, идите и найдите ее, – резко бросила Анжела. – Если вы опасаетесь, что я украду что-то или съем больше, чем положено, то, смею вас уверить, все ваши опасения напрасны.

– Может, вы и правы, но я все-таки пришлю кого-нибудь посидеть с вами, – облегченно вздохнув, заявил Дилан и исчез за дверью.

Мисс Линделл проводила его взглядом. Какое-то мгновение она сожалела, что у нее не хватает мужества, чтобы не повиноваться приказам, но затем успокоилась. Более чем тонкий намек Сейбра о возможных последствиях отбил у девушки всякую охоту бунтовать. Аппетит у нее тоже бесследно испарился. Однако об этом, узнав о «разнообразии» меню, мисс Линделл ничуть не сожалела. Интересно, как при таком скудном и однообразном рационе выживают моряки, или же это только пираты так питаются? Очевидно, люди на борту приличного судна должны получать гораздо лучшую пищу, по крайней мере, девушка надеялась на это. Анжела отлично понимала, что на одном хлебе с водой она долго не протянет, но лучшего ей пока никто не предлагал. Впрочем, не исключено, что этой дрянью кормят исключительно одних пленниц. Тяжело вздохнув, мисс Линделл дала себе слово, что не доставит капитану Сейбру удовольствия увидеть их умирающими с голода.

Сделав попытку откусить кусочек печенья, Анжела поняла, что кушанье вполне может называться сухарем или галетой. Девушка дотронулась языком до передних зубов, с облегчением убедилась, что те целы и невредимы, и швырнула печенье обратно на тарелку. Оно выглядело вполне обычным, внутри его, похоже, никто не жил. При одной мысли об этом беднягу затрясло.

Анжела подняла голову лишь тогда, когда шум у дверей возвестил о прибытии обещанного стража. На мгновение ее сердце обожгла надежда, что им окажется Баттонз, которого она считала наиболее уважаемым и достойным доверия человеком на корабле. Он неоднократно выражал свои сожаления и соболезнования по поводу содержания таких прелестных дам в ужасных условиях.

Но надежда в следующее мгновение растаяла, как дым, стало трудно дышать. Девушка увидела сердитое, даже хмурое, лицо капитана Сейбра. На нем ясно читалось крайнее раздражение, нахмуренные брови низко нависали над голубыми холодными глазами, у рта залегли глубокие гневные складки. Загорелое, мускулистое тело пирата было обтянуто грязной одеждой.

Сейбр небрежно прислонился к буфету, приподнял бровь и посмотрел на пленницу;

– Итак, вы все еще стараетесь быть мне помехой…

Щеки Анжелы запылали от незаслуженной обиды, но девушка придержала свой язык, проглотив гневный ответ. Она молча наблюдала, как Сейбр взял печенье и обмакнул его в содержимое кружки. Через пару секунд, решив, что оно вполне пригодно для еды, мужчина с хрустом откусил кусок и посмотрел на Анжелу так, будто она была щенком, испортившим ковер. Подняв подбородок, словно защищаясь от такого явного неодобрения, девушка увидела прищуренные глаза Сейбра: