Черненькие - Максим Алексеевич Ширяев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я не хочу с тобой разговаривать. Ты поступил неправильно! – Алиса была расстроена поступком своего парня. Ей хотелось потеряться, уйти ото всех. Девушка начала спускаться с маяка.
На улице она увидела, как Костя, Таня и Лика вместе стоят возле кустов. Алиса подошла к ним. Перед ребятами лежал труп. Его кожа почти слезла, а глаза были съедены насекомыми. Но самое главное то, что из него спокойно росла марихуана.
– Такое ощущение, как будто она доводит людей до смерти. – говорила Таня. – Эта марихуана использует людей, как среду жизни. Посмотрите, какая она зелёная растёт.
– А у нас на участке она была бледноватой. – ответил Костя.
– Возможно Таня права. – согласилась Алиса. – Вот почему она так сильно действует…Хочет нас убить.
– Чтобы потом расти из наших тел. Жутко… – сказала Лика. Алиса посмотрела на неё. Она заметила, как девушка постоянно чешет свою руку. Что-то тут не так.
Группа вернулась в участок. Первой теперь шла Алиса. Она не хотела, чтобы Глеб сейчас был рядом с ней. Поэтому он шёл позади всех. Ребят встретил Родион.
– Ну че там? Когда помощь будет? – спросил он.
– Не знаю. – ответила Алиса. – Но она будет, мы будем ждать её.
– Че?! Заебись, как мы тут дальше то будем? Может на нас забьют, а мы даже не узнаем! – Родион разозлился. – Я живу среди придурков…А их это устраивает!
Глеб стоял возле клубники. Он что-то делал с землёй, на которой росла ягода. Его садоводческую деятельность прервала Таня.
– Ты можешь со мной сходить в лес? – спросила девушка.
– А что ты там хочешь? – спросил, не отвлекаясь, Глеб.
– Я хочу проверить кое-что. – ответила Таня. – Мне нужна твоя помощь.
Костя сидел на качелях. Парню было грустно. Ему не хватало Риты. Костя жалел, что пришёл в этот посёлок. Сидел бы он дома, и со всеми всё было бы хорошо. Но нет, надо было же припереться! Костя злился на себя.
– Че сидишь тут, девчачий. – Родион подошёл к Косте.
– Как мне надоела твоя рожа. – Костя говорил прямо.
– Мне твоя тоже. Но, увы, нам с тобой ещё учиться и учиться вместе.
– Ты не должен быть со мной в группе. Ты лишний там!
– Почему ты меня считаешь лишним?! Это ты у нас девчачий, смекаешь? – Родион улыбнулся. Костя не мог понять: Родион всё узнал о его ориентации или просто издевается.
– Ты меня не знаешь. – Костя встал с качелей и направился в дом.
– Нет, Костик, я знаю, кто ты. Ты думаешь, я тебе просто так называю девчачим? – Родион говорил вслед уходящему Косте. Но Родиону не понравилось то, что Костя не хочет его дослушать. Он встал с качелей и направился к парню. – Послушай сюда! – Родион прижал Костю к стене дома. Он начал смотреть ему в глаза. Затем в его сердце что-то ёкнуло. Костя дышал также глубоко…
– Что ты хочешь?.. – Костя смотрел в глаза Родиона.
– Ты так пахнешь…– после этих слов Родион поцеловал Костю в губы. Тот ему ответил взаимностью. Они начали глубоко целоваться, засовывая языки друг другу в рот. Родион взял за талию Костю и прижал к себе сильнее. Парни так страстно дышали, что их можно было услышать со второго этажа дома. Внезапно Родион остановился. – Фу, блять, епта, девчачий! Чем ты меня заразил!!! Эта ваша марихуана сранная… – Родион отпустил Костю и направился в другой конец дачи. Он добрался до душевой кабинки, спрятался за ней. Родион еле держался, чтобы не заплакать, но всё-таки слеза покатилась по его щеке.
Костя был в недоумении. Почему он позволил такому случиться? Зачем он ответил взаимностью…Боже, как стыдно-то! Его рассуждения прервал другой диалог:
– Сегодня мне все решили врать? – говорила Алиса.
– Прости, Алис. Я не хотела ставить тебя в такое положение. – Лике было действительно стыдно.
– Что у вас случилось? – Костя подошёл к девушкам.
– Лика соврала мне, что видела надпись, которую я видела в доме. У меня галлюцинации. Вот, что случилось!
– Можешь показать мне её? – поинтересовался Костя. – Я помогу тебе разобраться.
Через несколько минут Алиса и Костя находились в том самом доме, в котором были девушки утром.
– «Я вас не оставлю в покое, поймите». – прочитал Костя.
– Так ты тоже видишь эту надпись? – Алиса была удивлена. – Так, значит, у меня не было галлюцинаций.
– Значит они были у Лики. – твёрдо сказал Костя.
В данный момент Лика ощущала себя одной на этом участке. Её раненная рука не переставала чесаться. Девушка не могла остановиться перестать это делать. Внезапно Лика заметила, что Родион направляется к выходу с участка. Она догнала его.
– Куда ты собрался?
– Я иду в посёлок. – ответил Родион. – За настоящей помощью.
– Но с тобой может что-то случиться! – Лика не понимала зачем она это говорит. Она будто бы хотела уговорить Родиона остаться.
– Че ты начинаешь? Со мной всё будет в поряде, епта. – отвечал Родион. – Я просто устал ждать помощи от кого-то другого. Пора взять всё в свои руки. Вы даже не проверили бензин в Ваниной тачке!
– А вдруг… с нами что-нибудь здесь случится? – Лика действительно боялась, что все эти смерти не случайны. – Вдруг со мной что-нибудь случится?
– Нет. Не случится. Такая девка никому не нужна. Я уже скоро вернусь. – Родион надел свой рюкзак и вышел за пределы участка дачи. – Может даже не один.
Родион направился к выходу из дачных участков. Он достал из кармана последнюю сигарету и поджёг её.
Таня была разбита. Она пыталась занять себя чем-нибудь, чтобы не поддаться горю. Девушка только перестала плакать. Таня плакала примерно до обеда, пока не вернулись Алиса и Лика с предложением отправиться на маяк. Она отправилась туда только для того, чтобы отвлечься. И вот, когда они вернулись с маяка, Таня вспомнила про вчерашний случай. Лиса… Она ведь звала её к себе, просила помощи, как думала Таня.
Она считала своим долгом помочь. Хоть кому-то… Но Таня не могла отправиться в лес одна. Если бы она пошла на пляж тогда одна, то эти нападавшие могли с ней сделать что-то плохое. Про тех людей на пляже Таня и Лика договорились никому не говорить. Уж очень была напряжённая обстановка. Таня считала этих людей ненормальными. Она не думала, что они могут снова появиться.
И вот Таня и Глеб шли по лесу. Девушка смотрела по сторонам в поисках её рыжего друга. Друг… С каких пор она стала такой? Это был обычный зверь, никакой он ей
